Выстрел.
Щит снова полыхнул синим, и я выругался. Нужно найти стрелка и убить, иначе он мне покоя не даст. Ладно пока по мне стреляет, щит еще держит, а не дай бог по машине попадет, движок запорет… Вот только мне сейчас было не до поисков. Из руин раздался дружный рев, походящий на собачий лай, и от этого многолосого «ВААГХ!» аж в зубах заломило. На меня ринулись сразу несколько фигур, и я, отчаюянно жалеющий, что оставил «Каратель» в машине, отдал Симбе команду активировать нейроген. Хотите потанцевать? Давайте потанцуем.
Следующая минута пронеслась в вихре стремительного, смертоносного вальса. Отправив пистолет в кобуру, я активировал оба клинка и закружился с мутантами в кровавой феерии рукопашного боя. Звенели клинки, хлюпала кровь, хрипели муты… Стук сердца отдавался в висках, а я все наращивал темп, впадая в амок слабоконтролируемого безумия.
Раз. Мутант, прыгнувший на меня сверху, валится на колени с перехваченным горлом.
Два. Еще одна тварь напарывается на клинок грудью. Я усилием воли активирую лазерный излучатель в правой ладони, и с демонической улыбкой смотрю, как тварь прожигает насквозь, в тот же момент левой рукой уводя удар металлического прута в сторону. Вырвать клинок, развернуться, выбросить перед собой открытую ладонь…
Три. Из ладони бьет лазерный луч. Красный, яркий, сфокусированный, толщиной в карандаш. Очередной мут, заработав в черепе не предусмотренное природой обугленное отверстие, валится на землю. Хорошо работает имплант, спасибо, тебе, Крон, танцуем дальше, уроды…
Луч режет плоть легко. Как масло. Как бумагу. С безумным смехом я деактивирую клинки, и раскрываю обе ладони навстречу бегущим мутам. Не ждали такого, уродцы, легкой добычи хотели? Получайте!
Один из мутантов — справа, за кучей мусора — поднял руку. Что-то в ней. Круглое. Черное. Размером с яблоко.
Граната! Твою мать!
В последний момент я прыгнул в сторону, перекатываясь по земле. Успел. Почти. Граната разорвалась от меня метрах в пяти, но…
Дерьмо.
Граната оказалась электромагнитной.
Невидимая волна излучения зацепила меня лишь краем, но хватило и этого. Визор дополненной реальности мигнул и исчез, свернувшись в точку, а клинки с щелчком втянулись в предплечья. Импланты не отвечали, щит погас, и все, что у меня осталось — бешено заходящееся сердце, захлестывающая сознание ярости и «Отбойник» с одним магазином.
С кучи мусора на меня с ревом прыгнул мутант. Я откатился в сторону, вскочил, срывая с разгрузки нож, схватил тварь за тряпки, заменяющие ей одежду, и одним движением вбил клинок в глазницу уроду. Прикрылся им, как щитом, пнул, толкая на нового нападающего, и, пока тот возился с телом собрата, вновь рванул «Отбойник» из кобуры. Сдвоенный выстрел прокатился над руинками, мутант поймал пули шеей и головой, упал на землю, а я, обхватив рукоять пистолета обеими руками, замер, лихорадочно выцеливая новую опасность.
Ничего. Тишина. Только дождь тарахтит по асфальту, смешиваясь с темными потоками крови, размывая ее и превращая пятачок перед машиной в сюрреалистичное полотно руки Босха.
Все закончилсь?
— Симба? — негромко позвал я. — Симба, прием!
— На связи, шеф, — откликнулся ассистент.
— Ты там жив? — если честно, после всплеска ЭМИ, за ассистента я испугался больше, чем за себя самого. Я то чего, вот он, в порядке, а вот если спечется Симба…
— Так точно. Системы восстанавливаются после ухода в защиту. До перезагрузки тридцать секунд.
Уф. То есть, ничего критичного не произошло. Это радует. Ладно. Давайте посмотрим, что тут у нас…
«Тут» у нас было почти два десятка мутантов, нашинкованных практически в фарш. Долбанным уродцам не хватило ума понять, что не стоит лезть в рукопашную… Ну вот они и закончились. Остался только один вопрос: где те, что по мне стреляли? Одного я убил, но должен быть минимум еще один. Убежал? Или сидит сейчас где-то за обломками и выжидает момент?
Ничего, сейчас «Скат» загрузится, проверим…
Будто в ответ моим мыслям ожил визор. Полыхнуло красным, и я четко разглядел одинокую сигнатуру за кузовом багги. Так вот ты где, козлина! Ладно, сейчас мы и с тобой разберемся…
Меня так и подмывало просто кинуть гранату, но слишком страшно было повредить машину. Потому я сжал рукоять пистолета крепче, и выставив его перед собой, медленно пошел по кругу, обходя машину. Шаг. Еще шаг. Еще… Я обходил машину с правой стороны, чтобы усложнить уродцу прицеливание, но пока еще его не видел. Еще шажочек, плавный, с перекатом с пятки на носок…
Твою мать!
Вот это номер…
На земле, за машиной лежал труп мутанта. Здорового, метра под два, с широченными плечами. Лежал, уткнувшись лицом в асфальт, а над ним, поставив на труп передние лапы, возвышался геллхаунд.
Увидев меня, пес вильнул хвостом, радостно оскалился окровавленной пастью и игриво ткнул лапой в поверженного противника. Смотри, вот, хозяин, какой я хороший мальчик! Какую добычу завалил!
Охренеть можно…
В том, что это та самая псина, которую я выпустил из контейнера, я не сомневался ни секунды — слишком уж он отличался от других, виденных мною прежде. Выдохнув, слегка опустив пистолет, я шагнул вперед.
Рядом с мутантом валялся арбалет. Грубая, кустарная работа, но одного взгляда на болт, что покоился в ложе, мне стало плохо. Это не болт, это лом какой-то! Такой пробьет насквозь и бронежилет, и боевой костюм, да еще и спереди выйдет. Насколько было понятно по расположению тела, перед смертью мутант как раз целился из своей бандуры.
В меня. Оставшегося без фазового щита.
Ну охренеть теперь!
— Это что, получается, морда твоя протокольная, — я посмотрел на геллхаунда. — Ты мне жизнь спас, что ли?
Пес снова радостно оскалился, топнул лапой и вильнул хвостом.
М-да.
— Симба, это твои шуточки? — строгим голосом поинтересовался я.
— Никак нет, шеф! — поспешно открестился ассистент.
— То есть, ты хочешь сказать, что этот блохозавр сам по себе пошел следом за мной по руинам десяток километров, нашел багги и завалил мутанта, который собирался в меня выстрелить?
— Получается так, шеф, — голос Симбы звучал растерянно. Я только головой покачал.
М-да. Вот это новости.
Я посмотрел на хаунда. Тот облизнулся — длинным языком прошелся по морде, размазывая кровь. Посмотрел на меня, несмело вильнул хвостом…
Как он меня нашел, я не стал даже задумываться — геллхаунды создавались специально для выслеживания и преследования. Но зачем? Почему?
— Возможно, он помнит, кто его освободил, и решил, что мы… Мы теперь — стая? — робко предположил Симба. Кажется, все это время я думал вслух.
— Стая, блин… — протянул