Высокая, узкая, уходящая вверх в непроглядную темноту, она напоминала горло какого-то гигантского существа. Бетонные ступени были потрескавшимися, местами осыпавшимися, металлические перила кое-где оборваны и висели на одном-единственном болте. На стенах еще виднелись таблички с номерами этажей и логотипами ГенТек — та самая двойная спираль ДНК, переплетенная с элементом микросхемы, полустертая, но узнаваемая.
Пахло сыростью, плесенью и еще чем-то неопределенным — затхлостью долгих лет запустения, когда здание медленно умирает в тишине и забвении.
Я посмотрел вверх, туда, где шахта терялась в темноте. Долбанный дохреннилион этажей. Пешком, с рюкзаком, с оружием, с псом размером с теленка.
Весело, блин.
— Ты уверен, что хочешь со мной идти? — спросил я у хаунда. Сильно сомневаюсь, что везде будет нормальный, расчищенный проход, и как прыгать между обрушенных пролетов или карабкаться по лифтовой шахте в компании с псом, я понятия не имел. Но не бросать же его?
Хаунд посмотрел на меня, потом на лестницу, ведущую в темноту, потом снова на меня — и тяжело вздохнул, будто говоря: опять эти ваши приключения, хозяин. Я невольно усмехнулся.
— Не ссы, псина. Мне тоже не особо радостно. Так что, здесь останешься?
Пес фыркнул и тряхнул башкой. Типа, дурак, что ли?
— Ну, смотри, я предупреждал!
Усмехнувшись, я шагнул на лестницу. Под подошвой скрипнула бетонная крошка, и эхо звука ушло вверх, потерялось где-то в вышине.
Ну что ж. Поехали.
* * *
Первые десять этажей прошли на удивление быстро — мы поднимались без остановок, размеренно и методично, сохраняя равномерный темп. Ступени одна за другой, площадка, разворот на сто восемьдесят градусов, снова ступени. Монотонно, утомительно, но пока не тяжело — тело справлялось без особого напряжения, хотя психологически подъем давил своей бесконечностью.
Время от времени я бросал взгляды на двери, ведущие с лестничных площадок на этажи. Некоторые были закрыты, некоторые приоткрыты, а некоторые и вовсе отсутствовали — просто проемы, зияющие темнотой. Через приоткрытые двери виднелись коридоры — широкие, когда-то светлые и современные, с панорамными окнами в конце. Офисы за стеклянными перегородками, естественно, разбитыми. Мебель опрокинута, столы перевернуты, стулья разбросаны в хаотичном беспорядке. Мониторы разбиты, провода болтаются, словно кишки выпотрошенного здания.
На стенах кое-где все еще висели мотивационные постеры — выцветшие, рваные, но читаемые.
«ГенТек — будущее человечества».
«Вместе мы создаем новый мир».
«Инновации, которые изменят все».
Какая ирония, подумал я. Они действительно изменили все. Только не совсем так, как планировали в своих глянцевых презентациях для инвесторов.
На пятом или шестом этаже — точно уже не помню — я заметил на стене большую корпоративную фотографию в рамке под стеклом. Десятки людей в костюмах, все улыбаются, все счастливы и полны энтузиазма. Команда мечты. Лучшие умы своего поколения. Вот они стоят, радуются жизни, строят карьеру, не подозревая, что через пару лет их замечательная корпорация запустит программу, которая уничтожит мир, каким они его знали.
Интересно, многие из этих улыбающихся лиц выжили?
Не думаю.
Отдельно радовало, что пока что получалось просто подниматься, без всяких ухищрений — кое-где приходилось переступать через обломки, где-то — перепрыгивать через обвалившиеся ступени, но, в основном, лестница очень даже неплохо сохранилась.
Хаунд шел впереди метров на пять, регулярно останавливался на площадках, чтобы принюхаться и оглядеться, ждал, пока я подойду ближе, и только потом двигался дальше. Где-то на пятом этаже он начал нервничать — рычал тихо, поглядывал на вентиляционные решетки в стенах с явным недовольством. Одна из решеток была сорвана и висела на единственном болте, покачиваясь от едва ощутимого сквозняка.
— Что там, блохастый? — спросил я негромко. — Чуешь что-то?
Пес фыркнул и пошел дальше, но беспокойство в его поведении никуда не делось. Не знает, мол, что именно, но определенно что-то не так.
Я тоже это чувствовал — нарастающее ощущение, что за тобой наблюдают, что ты здесь не один, что в темноте прячется что-то чужое и враждебное.
Я активировал «Скат». Сетка лазерных лучей разошлась в разные стороны, убегая в пространство сквозь стены и перекрытия, и в какой-то момент мне даже показалось, что на краю интерфейса что-то мелкнуло, но настолько быстро, что система распознавания даже не смогла зацепиться за это нечто. Так что это мог быть как какой-то случайно забредший в эти развалины мутант, так и просто крупная крыса. Ладно. Движемся дальше.
Мы продолжали подъем. Седьмой этаж. Девятый. Одиннадцатый.
Здесь меня ждал давно ожидаемый, но от этого не ставший менее неприятным, сюрприз. Лестничкая площадка обрывалась провалом, и, судя по тому, что я увидел, опасно перегнувшись в его сторону, так же было еще на протяжении нескольких этажей. Я и сам не смог бы подняться без лестницы, а уж в компании с псом — и подавно.
Ну что же. Везение не могло продолжаться так долго. Поищем другую лестницу. Должна же она быть в другом конце здания?
Перехватив Каратель поудобнее, я двинулся в коридор одиннадцатого этажа. Хочется надеяться, что он не прерывается провалом в несколько этажей… И что лестница по другую его сторону существует и находится в нормальном состояними.
В коридоре было темно, мрачно и сыро. Откуда-то капала вода, тянуло каким-то не очень приятным запахом. Я шел медленно, держа оружие наготове и пристально всматриваясь в темноту. Геллхаунд трусил рядом, больше не пытаясь вырваться вперед, принюхивался и периодически фыркал — ему здесь явно не нравилось. Ну, терпи, дружок. Я тоже не в восторге…
Прямым коридор не был — само здание имело заковыристую ромбическую форму, и коридор повторял его изгибы. Добравшись до угла, я проверил коридор «Скатом», и только потом пошел вперед. И снова на пределе видимости мелькнул непонятный силуэт, заставив меня замереть. И снова сканер никак не отреагировал. Только в этот раз я еще успел услышать шорох — как будто вдали кто-то пробежал.
— Симба, что за фигня? — прошептал я, тиская цевье «Карателя». Мне почему-то стало очень неуютно.
— Не могу знать, шеф. Это либо помеха, либо что-то слишком быстрое для того, чтобы его сумел засечь сканер.
— Отличная помеха, — буркнул я. — Которая еще и звуки издает.
Симба промолчал, а я выругался вполголоса и двинулся дальше.
За следующим углом мое внимание привлекла дверь, ведущая в концеренц-зал или какое-то схожее большее помощение. Она была стеклянной, с выгравированным логотипом ГенТек. Стекло грязное, мутное, покрытое пылью десятилетий, но целое — что само по себе удивительно. И на нем было нечто странное, заставившее меня подойти ближе и присмотреться.
Царапины. Множественные, глубокие, расходящиеся радиально от центра, словно кто-то или что-то методично скребло