— Ну Печора, значит Печора, — кивнул Женя, — спорить не буду, хотя мог бы и поинтереснее чего придумать. А предложение вот какое — мне и моим коллегам по комсомолу…
— Комсомола же два года уже, как нет… — поправил его я.
— Хорошо, — покладисто согласился он, — мне и моим бывшим коллегам по комсомолу нужна организация для проведения некоторых операций, будем так говорить?
— Экспорт-импорт что ли? — сразу уловил суть я, — в Эстонию-Латвию?
— Туда тоже можно, но не только, — махнул рукой он, — при этом конторка нужна предельно чистая и нулевая, только что сделанная… короче твой кондоминимум подходит.
— В уставе же написано, что мы некоммерческая контора, — вспомнил я чеканные фразы оттуда, — а тут же сплошная коммерция.
— Ну это как посмотреть и как подать, — усмехнулся комиссар, — например, обозвать импорт помощью неимущим россиянам… или еще лучше — на нужды православной церкви — с монастырем у нас хорошие отношения.
— И что мне за это будет? — перешел я от товарных отношений к денежным.
— Десять процентов с чистой прибыли по нашим операциям, — предельно конкретно обрисовал он расклады.
— Ага, сидеть-то в случае чего мне придется, а не твоей группе коллег, — внес я в наш диалог элемент реализма.
— Спокойно, Сергуня, — усмехнулся комиссар, — у нас в милиции и прокуратуре все схвачено — деньги-то они все любят
— Хорошо… — с некоторой заминкой произнес я, — давай подробности — что за операции планируете, какие суммы будут проходить, с какой частотой.
— Первая запланирована на январь, не прямо вот в праздники, в середине месяца, экспорт цветмета в Эстонию… про нее ты прямо угадал. Объем шестьсот тонн, десять стандартных железнодорожных вагонов, сумма сделки в районе пяти лимонов баксов, чистый доход порядка двух лямов… обратно, кстати, поедут персоналки на все эти деньги. Что дальше будет, пока не могу сказать, но раз в месяц наверно точно что-то будет.
— Даже страшно про такие суммы говорить, — признался я, — это мне на руки двести тыщ что ли придется?
— Чуть поменьше, там еще отстегнуть кое-кому придется, но стольник точно выйдет. И это только за экспорт, что там получится от продажи персоналок, мы пока не считали.
— Можно я подумаю до завтра? — спросил я у Жени.
— Думай, конечно, — еще раз усмехнулся он, — но только про себя — другим эта информация ни к чему. Завтра в двенадцать жду от тебя ответа на пейджер, номер-то не потерял?
Я вылез из жениной Тойоты слегка ошарашенный — тут вот надорваться надо, чтобы жалкие пятьсот баксов заработать, а там просто ни за что приплывет в руки в сто раз больше. Ладно, тряхнул я головой, подумаю об этом вечером, а сейчас меня ждет бывший чекист и нынешний самсунговец Вадик. Хотя чекисты бывшими, конечно, не бывают…
А Вадик оказался уже одет в кожаную куртку и ждал меня у входа в свою контору.
— Как там комсомольцы поживают? — спросил он, отпирая дверь своей машины — не иномарки, но вполне пристойной Волги 31 модели.
— Живее всех живых они живут, — хмуро отвечал я, — и нам того же желают. А куда мы поедем?
— В ресторан Россия, — пояснил Вадик, заводя мотор — завелось с первого раза, невзирая на зимнее время года, — знаешь такой?
— Это на набережной который, в гостинице одноименной?
— Точно, — мы вырулили с Гаршина на Семашко, а потом мимо сталинской высотки и на Верхнюю набережную, — в гостинице.
— Был там один раз, — припомнил я, — в перестройку, перед поездкой в Болгарию… нас там обучали, как правильно пользоваться столовыми приборами и наливать вино в бокалы — чтоб мы ударили в грязь лицом перед болгарскими товарищами.
— Понятно, — коротко бросил Вадик, — а мы уже и приехали, — он затормозил прямо у входа в ресторан.
Швейцар расплылся в улыбке, когда увидел его, из этого я сделал вывод, что видятся они далеко не первый раз. Официант мигом принес два меню и совсем без спроса сразу поставил на стол бутылку красного вина и два фужера. Вадик разлил вино и приступил к делу, не теряя времени.
Глава 13
— Мне… а точнее нашей компании нужны твои услуги, — сразу же выложил он карты на стол.
— И какого же типа услуги от меня требуются? — я отпил вина, которое оказалось не прямо вот марочным из виноградников Каталонии, но вполне достойным.
— Ты же электронщиком всю дорогу работал? — Вадим тоже отпил вина и внимательно посмотрел на меня.
— Ну да, — не стал отрицать я очевидного, — программировать тоже, конечно, умею, на уровне ассемблеров PDP и IBM, но основная специальность — схемотехника.
— Самсунг ищет талантливых специалистов по этому профилю, — официант тем временем принес нам по греческому салатику, — поэтому я тут поднял информацию по тебе и есть мнение, что ты годишься для работы в Самсунге…
— Ничего себе, — от удивления я не заметил, как проглотил почти весь салат, — а более подробно нельзя обрисовать твое… ну то есть ваше предложение? Что, где, когда… и почем, в основном.
— Можно и поподробнее, — ответил Вадик, тщательно пережевывая салат, — что и где… обучение в сервисном центре Самсунга в Сеуле, когда… начало через неделю примерно, почем… на период обучения тысяча долларов в месяц, потом повысим в зависимости от твоих результатов.
— А после обучения что? — совсем уже растерялся я от этого аттракциона щедрости?
— Будешь трудиться в подразделении Самсунг Электроникс, где — не могу сказать, наверху решат… а так-то у нас почти в каждой стране мира есть свои отделения.
Тем временем приехало основное блюдо — стейк с картошкой.
— Я могу подумать? — спросил я, ковыряя вилкой ароматный кусок мяса.
— Думай, конечно, — великодушно разрешил мне Вадик, — только недолго… послезавтра крайний срок… пейджер мой запиши.
Я послушно начиркал на ресторанной салфетке номерок и спрятал его в карман… это уже третий пейджер, который я записываю за последние дни, невольно подумалось мне.
— Да, а с рекламой-то что? — вспомнил я основной вопрос, по которому мы собственно и