Увы, Ира не могла сказать, что в жизни ничего хуже не видела. Видела. Причём в обоих мирах.
— Привет! — Присев на корточки около обнявшихся детей, она улыбнулась как можно ласковее, хотя сердце щемило от сострадания. — Я Ирен, но вы можете звать меня Ира. А вас как зовут?
Вместо ответа они прижались друг к дружке теснее, насколько хватало сил.
— Если не хотите, можете не говорить, — заверила их Ира. — Я понимаю, я бы тоже боялась. Смотрите, а мы с вами похожи! — Она указательным пальцем дотронулась до головы. — Я тоже рыжая! — Близнецы немного заинтересовались, но не остаточно, чтобы заговорить. — Ой, вы же голодные совсем, а я тут с вами разговоры разговариваю! Смотрите, что у меня есть!
Из мешка она достала две булочки с творогом и осторожно протянула их малышам.
— Берите, они вкусные! — увещевала их Ира. — Я ещё молочка принесла. Свежего. Вы попробуйте! Может, слышали о рыжей леди, которая всем помогает? Так вот это я.
Мальчик очень внимательно на неё посмотрел, совершенно не по-детски и произнёс, сильно картавя:
— С Безупречным Рупертом? Докажи!
— А не испугаешься? — подмигнула ему Ира, расслабившись. Всё, дело в шляпе.
Брат и сестра одновременно покачали головами, и малышка добавила:
— Руперт хороший!
Ира едва не прослезилась — все бы так!
— Руперт! — позвала она дворецкого, и он явился в тот же миг, как если бы находился всего в нескольких шагах, а не прятался на соседней улице. — Вот, ребята, знакомьтесь! Это Безупречный Руперт. Великий, ужасный и самый замечательный!
И Руперт, прижав руку к груди, поклонился детям.
— К вашим услугам, — сказал он.
Близнецы только рты раскрыли, чем сразу же и воспользовалась Ира, всунув каждому в руку по булочке.
— Вы кушайте, кушайте!
И они её послушали, но всё время, пока ели, не сводили глаз с Чёрного дворецкого. Затем выпили по целой кружке молока, но кормилица больше еды не дала — побоялась, что бедняжкам может стать плохо. Первый голод утолили, теперь можно было и побеседовать. Но не на улице же это делать!
— Пойдёте с нами в чёрную карету?
И ведь сама учила братишек-сестрёнок Васнецовых, что с незнакомыми дядями и тётями в машину садиться ни в коем случае нельзя, даже если угощают тортиком, а машина представительского класса. Вот теперь Ирина Андреевна Васнецова, она же леди Ирен Вилейская и стала той самой незнакомой тётей. А детишкам, похоже, никто о правилах безопасности не рассказывал, поэтому они с радостью закивали.
— Вот и чудненько! — заулыбалась Ира. Дети поднялись, но зашатались. — А вы идти-то сможете? — Она покачала головой. — Давайте я кого-то из вас понесу, а…
— Леди Ирен! — остановил её дворецкий. — Их понесу я.
— Ну и ладненько! — хмыкнула она. И с умилением стала наблюдать, как близнецы доверчиво тянут тощие ручки к тому, кого побаивается добрая половина всего королевства, не говоря уже о самом Вилейском герцогстве.
В карете брат и сестра получили ещё по небольшому бутерброду с мясом, и только потом Ира стала задавать вопросы. Начала с повторной попытки познакомиться.
— Я Вук, — представился мальчик, а затем кивнул на сестру. — А она Дора.
— Как вы на улице оказались?
— Нас мама выгнала, — закусив губу, ответил Вук.
— В смысле⁈ — Ирины глаза стали похожи на маленькие копии Эльви, а брови полезли на затылок.
— Она нам неродная, — тихонько пояснила Дора.
Глава 48
Большего от детишек Ира с Рупертом добиться не смогли, поэтому решили переговорить с горе-родительницей. Обветшалый дом показали близнецы, но заходить туда категорически отказались. От одной только мысли о том, что придётся встретиться с той, кого они называли мамой, их начинала бить дрожь.
В душе у Иры всё клокотало, и она еле сдерживалась, чтобы не вырвать сальные каштановые патлы у явно пьющей женщины. Ирина Андреевна Васнецова очень редко злилась, ещё реже прибегала к рукоприкладству. Но это опустившееся существо без малейшего намёка на раскаяние определённо нарывалось.
— Не мои это дети! — шипела алкашка со слишком красивым для неё именем Милада. Винные пары не давали ей встать с грязного пола, от которого шла резкая вонь — в ней угадывалась не только рвота. Впрочем, Ира видела и нюхала и не такое, а потому не стала нервно выбегать из смердящего помещения. Где-то в углу шевелилось какое-то тело, но не было возможности ни возраст его определить, ни даже пол. — Пусть их папаша забирает! Притащил, бросил мне, а сам сбежал! Ещё и подох в своём Волшебном лесу! А я их ещё и кормить должна? Пусть лучше сдохнут!
Ира медленно похрустела пальцами.
— Руперт?
— Да, леди Ирен?
— Сколько здесь дают за убийство падали?
— Не имеет значения, леди Ирен. Я Вас прикрою.
Милада икнула, схватилась за сердце и упала в обморок.
— Жить будет, леди Ирен, — сказал дворецкий.
— Разве это жизнь? — вздохнула она. — Долго точно не протянет. Ну, туда ей и дорога.
И нет, Ире не было стыдно за свои кровожадные мысли. Совсем не стыдно.
— Я могу и шею ей скрутить, если прикажете.
— Не искушай.
В карете, вжавшись в угол, спасителей дожидались притихшие дети. После сытной еды и доброты, которой они и в жизни-то своей недолгой почти не видели, Вук и Дора задремали. Ира и Руперт не стали их будить. Что с ними делать, ещё предстояло решить, потому что приютов или чего-нибудь подобного в королевстве не существовало. Дитя, оставшееся одно, как только вырастало достаточно, чтобы выполнять хоть какую-то работу, начинало отрабатывать хлеб, у кого бы оно ни проживало. Ещё один пункт, который следовало обсудить с Его Величеством, а для этого сперва нужно было заручиться поддержкой леди Анны.
Кстати о птичках…
— Руперт, а который час?
—