— Здравствуйте, я…
— А-а-а! — заорали они одновременно, по-прежнему глядя друг на друга, а затем снова повернулись к Ире, и крик их стал ещё громче: — А-а-а!!!
— Что ж вы так орёте! — возмутился Феликс, оказавшийся на её плече. — У меня, может, тут горе, а вы мешаете!
Двое из ларца неодинаковых с лица переглянулись, а затем совершенно синхронно сглотнули и моргнули.
— Говорящая крыса! — с трудом выдавил из себя низкий Пруха. — Крыса говорит!
— Сам ты крыса! — возмутился Феликс. — Я хомяк! Ты посмотри: у меня и хвоста лысого нет! На, смотри! — Он повернулся к бедолагам задом и немного его приподнял: — Видишь? Видишь⁈
Тот, который Непруха, хлопнулся в обморок, а его коренастый товарищ ещё раз оглядел улыбающуюся девушку и разговорчивую зверушку и присоединился к Прухе.
— Что ж они нервные-то такие?.. — пробормотал Феликс, глядя на развалившуюся парочку. — Что делать будем… э… Звать-то тебя как?
— Ира. Откачать их надо.
— А если они буйные?
— Анекдот им расскажешь — они опять и грохнутся.
— Матерный пойдёт?
— Вполне.
С трудом, но мужчин удалось привести в чувство, но куда больше времени ушло на то, чтобы доказать, что перед ними не глюки. Да Ира и Феликс в разы быстрее осознали, что попали в другой мир, чем эти олухи поняли, что рыжая девица и говорящая крыса без хвоста — не плод их неопохмелённого воображения.
— Надо Руперта звать, — сказал Пруха, склоняя голову то к одному плечу, то к другому.
— Ага, — закивал Непруха.
Оба они сидели на дороге, широко раскинув ноги и сзади опираясь на раскрытые ладони, и смотрели на стоявшую над ними Иру.
— Так вызывайте! — усмехнулась она, добиться толку от этих «синеньких» она уже не надеялась.
— Ага, — кивнули они одновременно, задрали рубахи, чтобы добраться до карманов штанов, и принялись там копошиться, чтобы вот так же в одну секунду что-то отыскать. — Во!
Достали Пруха и Непруха из широких штанин половинки прозрачного кристалла, и как только его соединили, он засиял, и совсем скоро его сияние стало невыносимым, и все кругом зажмурились, а уже в следующее мгновение раздался низкий, обволакивающий голос:
— Наконец-то…
Ира осторожно приоткрыла глаза и тут же их распахнула, потому что таких мужчин она видела разве что в азиатских сериалах. Высокий, с тонкими, но в то же время мужественными чертами лица, магнетическим взглядом и очень длинными белоснежными волосами, собранными сзади на эльфийский манер, как у Леголаса, только спускались они значительно ниже талии. Да и одет красавчик был совсем не как сине-коричневые «Вупсень и Пупсень» — Ира в своё время кучу мультиков пересмотрела, когда помогала Маме Вере приглядывать за младшенькими. На Руперте идеально сидел чёрный костюм, с чёрной же рубашкой. Лацкан пиджака украшала серебряная брошь-булавка. Хоть на красную ковровую дорожку мужика отправляй!
— Леди Ирен, — положив одну руку на сердце и опустив глаза, он поклонился. — Добро пожаловать домой.
— А Вы?..
— Я Руперт, — сказал он, выпрямившись, — Ваш дворецкий.
«О-пань-ки…» — пронеслось в Ириной голове. — «Это я удачно попала!»
Глава 4
— Здравствуйте, Руперт! — заулыбалась Ира, едва не прыгая от радости. Эдакий красавчик, да ещё её дворецкий! У неё был собственный дворецкий! А раз был дворецкий, то и дом большой тоже наверняка к нему прилагался. Она же леди! И Руперт сам так её назвал, как в волшебных снах! Но хорошо, что Ира всё-таки не стала прыгать, а то и хомяка бы с плеча скинула, да и людей напугала бы. Вон Вупсень и Пупсень совсем побледнели. Или посинели? Не суть. — Приятно познакомится, Руперт!
Она не была уверена, какие здесь в ходу манеры, ведь воспоминания у неё остались детские, к тому же ещё и обрывочные, но подумала, что вежливость никогда не помешает. Дворецкий, как он сам себя обозначил, на миг приподнял брови, а затем снова поклонился.
— Позвольте сопроводить вас домой, леди Ирен.
— Домой… — Глаза Иры распахнулись. Здесь ведь действительно её дом! И где-то живёт её семья! Ира знала, Ира помнила! — Да-да, конечно! Спасибо!
И всё же помнила она и знала слишком мало, а потому приготовилась задавать вопросы, чтобы войти в курс дела — ей же теперь здесь жить. Однако не успела, потому что Феликс, держась одной лапкой за её волосы, встал на задние и заявил:
— Слышь, белобрысый, раз ты такой крутой, верни меня обратно! А эту, так уж и быть, забирай себе.
— Говорящая крыса! — снова заохали и заахали Пруха и Непруха, Руперт же выразил своё удивление лишь чуточку приподнятыми бровями.
— Я хомяк! — завопил Феликс, дёргая Иру за прядку. — Я хомяк, вам говорю! — Разумеется, подобного варварства хозяйка рыжей шевелюры не потерпела и стащила мохнатого нахала с плеча, тот ругался грозно, но хотя бы не кусался.
— Да мы поняли тебя, поняли, — хмыкнула Ира и обратилась к самому адекватному из тех, кто её встретил, потому как синенькие во все глаза пялились на неведому зверушку и ответить вряд ли смогли бы: — Руперт, а здесь говорящие животные водятся?
— Смотря с какой стороны посмотреть… — ответил он, призадумавшись. — Таких, как Ваш питомец, леди Ирен, я ещё не видел.
— Сам ты питомец! — возмутился хомяк, чуть ли не в истерическом припадке забившись в руках у «хозяйки». — Это ты тут прислуживаешь! А дома прислуживают мне! Это у меня питомцы! А ну, верни меня домой! Кому говорю!
— Леди Ирен? — Представление хомяка оставило Руперта равнодушным.
— Это он от стресса! — вступилась за животинку Ира.
— Прошу меня простить, — меж бровей дворецкого на мгновение залегла тень, но сразу же и пропала, — я не знаю этого слова.
«Повезло тебе!» — подумала попаданка-возвращенка, уж ей-то в своё время пришлось хорошенько прочувствовать слово на букву «с», когда грызлась за каждую копеечку на нужды подопечных. Хотя до Оли ей было далеко — вот уж кто действительно мог добиться того, что считалось невозможным. Ира смотрела, Ира училась, Ира записывала. И со стрессом тоже научилась бороться. Впрочем, Мама Вера говорила, что всё дело в позитивном взгляде на жизнь.