Они обернулись.
– Целого бобра! – усмехнулся тот, чья ладонь была окровавлена.
– Енотовидную собаку, – в тон первому ответил другой. Наклонившись, он поднял какой-то плетеный конец, похожий на плеть.
– Держу за хвост! Видите?
„Хвост", извиваясь, уходил в кусты, вернее, через кусты, потому что лежал кое-где поверху.
– Зверь лежит тут, на соседней поляне, – пояснил юноша. – Смотрите, нам не жалко.
И, обойдя кусты, мы увидели зверя. Он лежал, уткнувшись тупым рылом в траву. Кумачевая кожа подрагивала на бамбуковых ребрах. Словом, чего тут описывать. Это был самый обыкновенный двухметровый коробчатый змей. Такого змея вы можете видеть на любой детской технической станции начальных и средних школ, в любом авио-модельном кабинете Осоавиахима.
– Вы змей запустили, а он оборвался? – спросил я. Вопрос, конечно, глуповатый. Это ведь и так было ясно.
Юноши засмеялись. – Этот змей тащил нас со скоростью двадцати двух километров в час! – И вы за ним бежали?
– Ну вот еще – „бежали"! Мы за ним мчались в лодке. Мы впрягли воздушного тягача в шлюпку. Курьерская езда! Только мы опоздали с поворотом на изгибе реки во время шквала. Лодку выбросило на отмель. Не выдержал леер. Оборвало. Конец из рук вырвало. Ладонь расцарапало. Вот лодка на отмели лежит. Смотрите.
Мы вышли к реке. Лодка лежала высоко на отмели. В песке, позади кормы, осталась глубокая рытвина, вспаханная килем. Само собой разумеется, руль лодки был сорван. Около лодки копошился третий парень.
* * *
– Вы понимаете! Они додумались до нового увлекательного вида спорта! – торжествующе воскликнул Орест Иванович. – Они, эти ребята – Витя, Пашка и Галактион (фамилии у меня записаны в книжечке. Дома забыл) – все трое физкультурники, головастые парни.
Один из них уже третий год страдал от невозможности заняться парусным спортом. У речки слишком высокие берега, ветер гуляет наверху, а в долину реки не проникает.
Другой парень – „старый" змеевик. Жаждет, чтобы змей был не только забавой, но можно было бы змею дать еще и практическое применение. Зимой пробовал ходить со змеем, вернее – за змеем, на лыжах. Удалось. А летом, после неудачной попытки впрячь змей в тележку (тележку опрокинуло и расшибло), решил употребить воздушного тягача вместо лодочного паруса. А третий парнишка – знаток речного фарватера.
Вот какая компания! Они аварии не шибко испугались. Жалели только, что руль у лодки уплыл по течению. Я сказал, чтобы не беспокоились, потому что руль баканщик поймает. Баканщик Лунин из деревни Ручеечки. Я сказал, что надо плыть в деревню, ибо там суеверные люди сочли их змей за летучий гроб, когда они вчера ехали первым рейсом.
– Поскольку мы состоим в обществе воинствующих безбожников, мы даже обязаны побывать в этой деревне, -решил Витя.
– Но надо въехать в деревню с тягачом, – возразил Пашка. – Ветер не упал, ветер попутный.
– Значит, надо снова запустить змей, – сделал вывод Галактион. – Руля нет, будем править веслом!
И вот снимаем мы с отмели лодку, наскоро чиним кое-какие поломки змея, заносим змей на высокий берег, запускаем. Ветер ворвался в кумачевую коробку, загудели бока, аж взвыл змей.
– Ревет, как бык Павел, – говорит мне Иринарх охотник. – С этим змеем, равно как и с быком, нужно умеючи обращаться. Чуть что не досмотришь – бык не помилует! Ведь опрокинуть лодку он в два счета может! Нет. Пойду-ка я лучше пешком, а вы поезжайте!
– Не бойся. Авось доедем.
Лодка на плаву Осторожно передали конец леера в лодку, закрепив на носу. Лодку сразу рвануло, понесло вперед. Едва успели мы впрыгнуть.
Пенится вода под форштевнем, разбегаются в обе стороны волны. Идем „на фордевинд" – прямо по ветру. Алый наш парус плывет высоко в небесах!
* * *
– Ну, что, довольны вы рассказом о водяном змее? – спросил Орест Иванович. – Ловкая гидроаэронавтика? Наши северные ребята – молодцы. Я полагаю, что этот опыт плавания по рекам с воздушным тягачом будет перенят повсюду – и на Волге, и на бесчисленных озерах Урала, и на мощных реках Сибири… Кое-какие опыты делаются сейчас в Вологде. Справки можно навести в Вологодском горсовете Осоавиахима у инструктора Русинова. Я знаю, там трое ребят со змеем плавали – комсомолец Рафаил Дерягин, пионер Мучкин и юный авиомоделист Карапин.
Да, кстати, чем наше-то путешествие кончилось -- забыл я сказать! Приезжаем мы к деревне Ручеечки уже в сумерках. Восторг Луниных не поддается описанию. Мамаша Лунина пощупала змей, повздыхала и спрашивает:
– Почем кумач-то брали, ребята?
Ну, рассказали ей, почем кумач. Попросились к ней ночевать в овин с чертями. Но она говорит – в избу пожалуйте. Пожаловали. Смотрели ее кружева. Хороши кружева, нет слов. Древнее тонкое искусство. А потом, после ужина, паренек один змеевой – Пашка или Галактион, я уже позабыл, – стал ее осторожно агитировать – объяснял ей что то там такое, карандашом самолетики-юнкерсы рисовал.
Старушка смотрела-смотрела, да и говорит:
– Дай-ка я этот рисуночек иголочкой на березовый сколочек наколю. Попробую-ка я этот самолетик в кружеве изобразить. И уверенной рукой перенесла рисунок на сколок.
– Чорт руку тебе не подталкивает? – спрашиваем.
А мамаша Лунина в ответ только смеется…
Свердловск, 30 сент. 1935 г.
НЕОБЫЧАЙНОЕ СОСТЯЗАНИЕ
Рассказ Сергея Качиони
Почему они молчали?
Теперь уже не подлежит никакому сомнению, что выполни Луша свою прямую обязанность – и способствовавший раскрытию всего этого дела немой свидетель бесследно исчез бы с лица земли, найдя себе могилу, может быть, в том самом озере, на глади которого разыгрался заключительный акт небывалой борьбы.
Исход ее может показаться невероятным, но иного, конечно, и быть не могло. А с того момента, как из довольно туманного описания Петровича удалось все-таки установить,что диаметр решающей части оснащения был не менее двенадцати сантиметров, для меня лично остался неясным только один вопрос: почему замолчали такое дело его очевидцы?
Единственное объяснение можно найти в их уязвленном самолюбии. Действительно, кто же и где сказал, что эти очевидцы обязаны были разносить по всему свету, – ну, пускай только по всему Уралу, – молву об уничижении того, чем сами они увлекались?
Вот почему и до сих пор еще мало кто знает об истории, случившейся в доме отдыха на одном из уральских озер 24 июля прошлого года, как это точно указывает.
Письмо Евг.