– Спасибо, вы правы! – она засмеялась, хотя и была уверена, что после рабочего дня в очередной монтируемой лаборатории была потной и грязной. Но к чему отмахиваться от нежданного комплимента?
– Я тут как раз поделился с Айзеком и Димой новостями про Ральфа Шмидта, – сообщил генерал, – я выбил для него лабораторию для разработки нового оружия. Курирую, так сказать.
Вот так новость. Разве Шмидт не в тюрьме? Нет, Мари понимала, что убийство Прайса тот совершил под действием препаратов З’уул, но новость о его десятилетнем сроке до неё доходила.
– Условно-досрочное освобождение? – уточнила она.
– Нет, что вы, миссис Нойманн! – усмехнулся Сэмюэл на том конце внепространственного тоннеля в двенадцать световых лет. – Шмидт упорно требует, чтобы никаких поблажек ему не давали. Мы построили тюремную камеру в университете Франкфурта, там он и работает.
Да уж, Ральф был своеобразным. В душе она его понимала. Даже некое уважение к такому человеку испытывала. Несмотря ни на что.
– Ладно, Дима мне расскажет нюансы… – девушка замялась. – Я, кстати, была бы… рада… да, именно рада, если бы удалось пообщаться… с Ральфом, – Мари и сама не знала, зачем это сказала.
– Я пришлю вам номер. Ему не запрещено общение с миром. Но он очень замкнут, учтите, не нужно на него давить и лишний раз напоминать… – Сэм не стал заканчивать фразу.
– Само собой. Ну я пойду в душ, чтобы стать ещё прекраснее. Оставляю вас втроём.
Богданов отсалютовал ей, а Дима улыбнулся.
Когда она вернулась из душа, Денис уже ушёл, а её муж возился на кухне с ужином. Мари решила отдохнуть за книжкой. Работа вымотала её очень сильно. Не успев прочесть и двух страниц, она услышала сигнал своего телефона. Сообщение. Открыв его, Мари увидела контакт Ральфа, который прислал Джулиани.
Сразу возникло желание позвонить, но какой мог быть повод? Её соотечественник, совершивший первое инопланетное убийство в истории Земли, будет ли он рад её услышать? На мгновение она вспомнила тот момент, когда задумалась о немецком клубе на троих – с Ланге и нелюдимым Шмидтом. Клуб просуществовал недолго, но временами её терзала мысль, что будь она внимательнее к душевным терзаниям учёного, Томас Прайс был бы жив до сих пор. Может, она снова нужна Шмидту? Может, судьба не случайно распорядилась именно так, что она услышала новости о нём и захотела с ним поговорить? Больше не колеблясь, Мари вышла на балкон, чтобы не тревожить Диму, насвистывающего что-то под звон кастрюль, и набрала номер Ральфа.
– Алло? – ответил уставший и давно забытый голос инженера-механика. Блин, Нойманн даже не задумалась о том, сколько сейчас времени в Германии. Вполне может быть, что поздняя ночь.
– Ральф… Это Мари Нойманн, – сказала она на немецком. – Простите, что тревожу. Даже не знаю, сколько сейчас времени во Франкфурте.
– Фрау Нойманн! – удивился и, казалось, обрадовался собеседник. – У нас восемь вечера. А вы… вы откуда знаете, что я во Франкфурте?
Мари рассказала Ральфу про разговор с Джулиани, упомянула, что ей вдруг захотелось с ним пообщаться, что генерал прислал его номер, и вот она звонит. Всё же Шмидт был рад ее услышать. Хотя, судя по всему, она и вызвала в его душе некие терзания. Он задал несколько осторожных вопросов о жизни на Конкордии, запоздало поздравил с бракосочетанием, уточнил, как дела у «герра Волкофф», после чего поделился некими деталями о своём исследовании, обронив, что «от Согласия у него секретов нет, а Мари Нойманн и есть Согласие».
– Значит, вы всё же решились развернуть время вспять… – задумалась она, в очередной раз поражаясь масштабности мышления Ральфа. – Не могу сходу проверить ваши расчёты, хотя согласна с основными выводами о последствиях. Даже взрывом это не назвать, скорее… антисингулярностью. Антивзрывом, анти-Большим Взрывом, точно. Но он потребует…
– Колоссальной энергии! – перебил её Шмидт. – Да, увы, это слабая сторона моей идеи. Над ней бьются лучшие умы, но пока ничего не придумали. Кроме того, проблема у нас не одна. – Ральф задумался, видимо подбирая слова или решаясь, произнести ли их вслух. – Я до сих пор не могу себя простить. Да и никогда не смогу. Я говорил с… Петром Григорьевым. Он – очень хороший человек, просто удивительно, что не держит на меня зла. Так вот, Пётр сказал, что нельзя создавать такое оружие и выпускать его во Вселенную. Сказал, что я должен придумать что-то другое. И я думаю, ищу, но не вижу решения… – он снова замолчал, протянув последние слова чуть дольше нормального, словно не будучи уверенным, что вообще был готов их произнести. – Да, вот я это и сказал вслух. Никому не говорил, особенно Джулиани. Тот ждёт свою мегабомбу и не поймёт, боюсь, моих терзаний…
– Вы знаете, – Мари услышала в его словах боль, по силе сравнимую разве что с той самой мегабомбой. – Я думаю, что Джулиани изменился, как и вы. И будет счастлив, если вы найдёте решение, способное сохранить больше жизней. Привлеките Чжоу Шана, он как раз на Земле сейчас, причём в Берлине. Может, он подскажет несколько идей. Я была бы рада… честно, рада поработать с вами, но не над бомбой. Однако я тут, на Конкордии. Я пришлю вам номер Шана, позвоните ему. И… удачи в работе… я в вас верю, Ральф.
Поговорив ещё немного о том и о сём, они попрощались. Как раз Дима позвал её на ужин. На душе было тепло и светло. Может быть, она и правда была нужна? Может, в этот раз она справилась?..
* * *
Смерть того агрессивного монстра, напавшего на Диму, всё ещё стояла перед её глазами. Никаких укоров совести, скорее страх. Страх снова оказаться лицом к лицу с таким чудовищем, в чём-то справедливо названным Айком «морлоком», страх быть безоружной в тот момент. Несколько раз, идя по улице, Мари ловила себя на мысли, что сзади кто-то крадётся, оборачивалась, но никого не оказывалось рядом. Их городок был тихим и маленьким, напоминающим европейский, на улице не гуляли толпы, лишь редкие прохожие. Но только сейчас Мари поняла, что вокруг расположился отнюдь не милый парк, а жестокие джунгли. На улице ей больше не было уютно, и девушка старалась проводить больше времени в помещении, стремясь быстрее пробежать от дома к лаборатории и обратно.
В тот момент, когда на улице раздались выстрелы, её сердце упало в пятки, и она замерла. Казалось, все части тела парализовало. Вот оно. Джунгли пришли за ними. И хотя люди только договорились называть монстров Предтечами, напоминая, что именно они тут являются хозяевами и наследниками