– Джонс, Вуд, что, чёрт возьми, тут происходит? – наконец пришёл в себя Артур.
– Успокой старика, – скомандовал Джонс, и профессор почувствовал удар в височную область, после чего мир закружился и пропал.
* * *
Гул. Что такое происходит? Где он? Артур попытался открыть глаза, но голова так болела, что это удалось не сразу. Сотрясение, определённо сотрясение. Какие-то голоса. Что творится? А, точно. Его похитили собственные охранники. Какая-то чертовщина. Ничего разумного не приходило в голову. Больно, как же больно. И страшно хотелось пить. Почему?
– Воды. И аспирина, – прошептал он, и шёпот гулким эхом отозвался в сознании. Ужасно.
– Артур! – услышал он знакомый женский голос. – Как вы себя чувствуете?
Он всё же заставил себя открыть глаза и увидел расплывающийся образ. Очки куда-то пропали.
– Кто здесь? И где я, вообще? – спросил он.
– Это Мари Нойманн, – ответил образ. – И вы, к сожалению, как и я, в плену у З’уул. Они поймали вас на живца, то есть на меня.
З’уул?! Артур попытался вскочить, но только тут понял, что связан и по ногам, и по рукам, – и вообще не может пошевелиться.
– Мари, я ничего не понимаю, – сказал он. – Какие ещё З’уул? Вас же захватили Предтечи, я прилетел с ними договариваться о вашем освобождении.
– Я вам потом расскажу много чего интересного. А сейчас лучше притворитесь что вы ещё без сознания, я слышу шаги.
Он кивнул и снова закрыл глаза. Сквозь гул в ушах он и правда услышал шаги не одного, а нескольких человек, двоих или троих.
– Так, фрау Нойманн, наш уважаемый гость ещё не очнулся? – раздался голос прямо над головой. Тоже очень знакомый голос.
– Сам не видишь? – Мари огрызнулась в ответ. – Не удивлюсь, если бедный профессор вообще не переживёт такого удара.
– Это плохо, – голос показался озабоченным. – Артур нужен нам живым. Перез Дисз, ты слишком сильно ударил его. Если он умрёт, ты тоже умрёшь.
– Простите, капитан Лур, – раздался второй голос. – Я готов умереть вашей волей и волей Зу Вечного.
– Лур?! – завопил Артур, тут же вспомнив, где он слышал тот голос и открывая глаза. – Зоам Ват Лур?
Он увидел лишь ещё три образа и только тут понял, что испортил какой-то план Мари Нойманн. Чёрт возьми. Здесь Зоам Ват Лур? Как он сюда попал?
– Вы разве не видите меня, Артур? – голос того, кого назвали капитаном Луром, был насмешливым. – Но я рад, что вы живы, хотя и огорчён, что притворялись. Спектакль окончен, баста. Тактик, где его очки?
Непонятно откуда подскочивший образ напялил ему на нос очки и помог сесть, оперев на какой-то ящик. Артур посмотрел перед собой, тяжело дыша. В помещении, так же полусидя, расположилась весьма грустная Мари Нойманн с давно не мытой головой, и стояли трое, двое из которых были в чёрных костюмах его охраны. Прямо посередине, насмешливо глядя на него зелёными глазами, возвышался Зоам Ват Лур собственной персоной.
Так вот как они попали на эту планету. Он сам их привёз с Земли на Марс, а потом доставил сюда. Ещё непонятно, зачем им это нужно, но несмотря на тяжесть ситуации и головную боль, Артур мысленно аплодировал вражескому агенту.
* * *
Прошло не более часа с того момента, как он очнулся в пещере, Илос Дио ещё не зашло за горизонт, но уже наступали сумерки. Они вырулили из леса на освещённую поляну. Трое похитителей, Артур и Мари сидели в салоне автомобиля, а в багажнике, совершенно к этому не предрасположенном, лежали связанные и скрученные трое мужчин, один из которых – Треворс. Куда подевался труп Уилсона, Уайт даже не думал. Скорее всего, бедняга, не успевший выполнить свой долг, пойдёт на корм диким животным.
На поляне стояла целая делегация. Зоам Ват Лур вышел из машины, прикрываясь Мари, другие двое удерживали Артура так, чтобы снайперы не рискнули стрелять. Уайт подозревал, что они все под защитой какого-нибудь поля, вроде того, который давал браслет Кен-Шо, но не знают, насколько технология Согласия внедрена в оружие землян, вдруг оно способно пробить их щит. Стоп. Его браслет. Он же защитит от пули. В него можно палить. Лишь бы Рассел, четвёртый охранник, понимал это.
Рассел стоял чуть ли не во главе встречающих. Его лицо выражало полнейшее непонимание. Ещё бы, он не мог понять, как Джонс и Вуд оказались шпионами. Успокойся… Ник? Точно, Ник, Николас. Эти двое – не твои коллеги, а настоящие Джонс и Вуд остались на Земле, скорее всего, мёртвые или связанные. Кстати, вопрос ещё в том, не один ли из шпионов З’уул сам Ник Рассел?
То, что они умеют менять облик – удивительно. Болтливый, горделивый Зоам Ват Лур посетовал на то, что своё устройство сканирования был вынужден оставить в России и потому попался, а его «тактик» привёз новое. Судя по тому, как беззаботно он болтал, возвращаться в тюрьму Зоам уже не планировал.
– Зоам Ват Лур? – раздался удивлённый голос Григорьева. Он стоял где-то позади, за рядом морпехов, за рвущимся вперёд Волковым, за стиснувшим зубы Кингом. Однако философ разглядел и узнал того, с кем много раз общался в его бытность в заточении.
– Да, дорогой Пётр, – ответил, улыбаясь Зоам. – Не ожидал, но рад встретить тебя тут. Раз уж все маски сняты и бал окончен, прошу всех выслушать меня.
Когда там, в пещере, Артуру дали рацию и попросили сухо передать, что он в плену «у неизвестных» и встреча состоится на «поляне к северу от города», он очень хотел передать информацию о Зоаме. Но ему чётко дали понять, что Мари Нойманн будет убита сразу же, как только он сболтнёт лишнего. Так что, стоящие перед ним люди только сейчас поняли, с кем они имели дело.
– Отпусти Мари и Артура, тварь, и сдавайся. В тюрьме поговорим! – крикнул Волков. Тише, спокойнее, не провоцируй, пожалуйста. Видно было, как Диму держат Кристоф и Шан.
– Дмитрий, ну к чему столько экспрессии? – Зоам улыбнулся, держа пистолет у виска Мари. – Я обязательно отпущу вашу славную жёнушку, как только мы договоримся. И вот о чём: сейчас сюда сядет мой корабль, я с президентом Уайтом пройду в него и улечу. Вы не станете стрелять. Покидая орбиту, я сброшу Артура в капсуле, и вы его подберёте. Это моя страховка, чтобы ваши друзья из Согласия не атаковали нас раньше допустимого. Тут ведь есть их зонд, я уверен. Ну что, мы договорились?
Артур хотел крикнуть, что да, да, договорились. Он очень хотел, чтобы Мари Нойманн отпустили. А