– Титов никогда тебя не убьет, Кара. Твоя смерть для него будет равносильна его смерти, – очередное уверенное заявление подсыпает перца к моему и без того сильному замешательству.
– Неужели ты видел какие-то пункты контракта, где говорилось, что Титов не может мне навредить?
– Нет, я ничего не видел.
– Тогда откуда такая уверенность в моей неприкосновенности?
– Потому что так мне когда-то сказал Андрей, а я верю ему, как самому себе.
Упоминание Андрея отдается ноющей болью в груди. Я прислоняю руку к болезненному месту и сквозь пелену накативших слез смотрю на парня.
– Он так сказал? Значит, он читал весь договор? – высказываю вслух определенные выводы, и Руслан неодобрительно качает головой.
– Нет, Кара. Андрей тоже его никогда не читал. Он так сказал не поэтому, – отвечает парень и замолкает, полагая, что я и без пояснений все пойму.
И я понимаю. Конечно, понимаю. Но верю ли? Не знаю.
Как можно поверить в любовь мужчины, который постоянно разбивает тебе сердце? Как можно поверить тому, кого абсолютно не понимаешь? Как можно поверить тому, кто годами следил за тобой, лгал и обманывал? Реально ли это? Сомневаюсь. Но я все равно докопаюсь до правды. И в процессе как раз и выясню, насколько был прав Андрей в своих суждениях.
Глава 28
Дмитрий
– Рассказывай, – с лету требует Влад, стоит нам наконец уединиться в кабинете. Поразительно, что он спокойно высидел ужин, а не потащил меня для расспросов сразу, как я приехал.
– Разве в этом есть необходимость? Мне кажется, ты и так уже все знаешь. – Сажусь в кресло напротив и откидываюсь на спинку, встречаясь с острым взглядом Гордеева.
– Я знаю только то, что моя безумная сестра стала участницей закрытого аукциона и вышла перед толпой мужчин голой, а ты убил Лаврентова, который, оказывается, неизвестно сколько времени сотрудничал с Севером.
– Ну вот. Ты все знаешь.
– Мне нужны подробности.
– Все подробности ты должен был прочитать в моем отчете, который я отправил Совету еще несколько дней назад, – напоминаю я со скучающим видом, а Влад едва заметно усмехается.
– Я прочитал, но там были лишь доказательства тяжкого преступления Лаврентова.
– Они же и являются веским поводом для его убийства, или я плохо помню наш уголовный кодекс?
– Ты все правильно помнишь, – подтверждает то, в чем я и так был абсолютно уверен.
– Выходит, я сделал то, что сделал бы Совет. Считай, выполнил грязную работу.
– Ты должен был дождаться нашего решения, прежде чем прилюдно перерезать глотку главе Золотой семьи. Ты же понимаешь, что Совет не простит тебе то, что ты лишил нас всех возможности выпытать у Лаврентова, с кем и каким образом он умудрился наладить контакты с Севером.
– Под «всеми» ты имеешь в виду себя, Влад? – зрею в корень я. Это подтверждает плотно сжавшаяся челюсть Гордеева.
Он годами тайно пытался пробить «железный занавес» Севера, чтобы найти там союзников и компаньонов, но каждая его попытка проваливалась. У Лаврентова, в свою очередь, каким-то чудом получилось найти лазейку, чтобы наладить связь с весьма влиятельным человеком на другом конце земли, и Гордееву очень любопытно узнать, кто это был.
Ясное дело, не для того, чтобы незаконно перевозить и продавать северных девушек здесь и отправлять взамен южанок на Север, – Влада не интересуют контрабанда людей и неплохой доход, получаемый от этого занятия. Для него важны лишь рычаги, способные принести ему больше власти. И серьезный союзник на Севере мог бы стать очень полезным в достижении грандиозных целей Гордеева.
– Не злись на меня, Влад, – произношу я спокойно, так и не дождавшись ответа. – И уж тем более не считай меня безрассудным дураком, который убил единственный источник информации, не имея всей нужной информации на руках.
Мои слова побуждают Гордеева заинтересовано прищуриться, в его глазах четко считывается усиленный мысленный процесс.
– Так ты все уже выяснил.
– Разумеется, – киваю. – Еще на прошлой неделе. После усердного, продолжительного расследования мои люди наконец смогли найти зацепки, которые привели к северному партнеру Лаврентова. Это было непросто, мягко говоря, но в итоге мои люди справились.
– И кто он?
– Не торопись, Влад. Ты все узнаешь завтра на заседании Совета. Я предоставлю всю информацию на встрече, – осведомляю, прекрасно зная, что не в интересах Гордеева выдавать всему Совету имя соучастника Лаврентова. И до убийства Артура я собирался слить имя северянина только Владу, однако инцидент на аукционе внес коррективы в мои планы.
Убийство Лаврентова не было для меня бездумным поступком. Спонтанным – да, но не бездумным. Даже в порыве злости я ни за что его не убил бы, если бы не имел в запасе способ избавить себя от строгого наказания. И этим способом были доказательства о нарушении Лаврентовым одного из самых строгих законов Юга и сведения о его северном компаньоне, которые я предоставлю завтра Совету, чтобы получить обычный выговор за преждевременное убийство члена Золотой десятки.
Да, данный факт разозлит Гордеева, но у меня нет выбора. Эта информация – мое спасение от заключения.
– Черт, – цедит Влад, осознавая, что несанкционированная смерть Лаврентова лишила его нужной ему информации.
– Не стоит так сильно расстраиваться, мы найдем способ вычислить, кто еще сумел наладить отношения с Севером. Если это удалось Лаврентову, то уверен, и кому-то еще.
– Это меня и бесит, – высказывает он ровным голосом. – У кого-то это получается, а у меня – нет, что бы я ни делал.
– Ты сам знаешь, почему, – напоминаю я Гордееву.
Место в Совете приносит Владу не только привилегии и дополнительную власть, но и минусы. Ни один северянин не станет настолько рисковать, связываясь с одним из главных членов правосудия Юга. По этой причине Владу до сих пор не удалось найти связующее звено с Севером.
– Можешь не париться, у меня уже есть кое-какие мысли, как найти союзника на Севере и убедить его посотрудничать с нами, – добавляю я, и Влад заметно воодушевляется.
– Слушаю тебя.
– Я предпочитаю рассказывать о результатах, а не о планах.
– Ты не доверяешь мне? После стольких лет сотрудничества?
– Я никому не доверяю.
– Даже членам своей семьи? – иронично отмечает Влад, и я усмехаюсь.
– Тем более членам своей семьи. Одна жена чего стоит, – качаю головой, мысленно прокручивая все, что Каролина устроила за последние месяцы: то убить ночью пыталась, то дом подожгла, то тайком пробралась на аукцион и оголилась перед толпой мужиков. Да уж, доверия к ней ноль.
– Ты сам подписался на этот пиздец, Дима.
Гордеев редко ругается матом, но в данном случае