– Тебе? И нельзя? Неужели Титов запретил?
– Титов ничего не может мне запретить. Это сделал врач.
– И с каких это пор ты прислушиваешься к запретам? Давай. Один коктейль тебе не навредит. Сегодня же девичник твоей сестры. Разве можно не выпить в такой день?
Ещё как можно, и я несколько минут пытаюсь объяснить это Алексе, но она отказывается меня слушать. Итог: поняв, что эта пиявка не отвяжется от меня, пока не выпью с ней, я соглашаюсь. Немного алкоголя в самом деле вряд ли мне навредит. И я уж точно не опьянею, а значит, слово, данное Диме, тоже не нарушу.
– Ладно, так уж и быть.
– Ура-а-а! – визжит она, не контролируя эмоции. – А то это не дело. Мы все уже давно в стельку, а ты трезва как стёклышко.
Я лишь киваю, беру из её рук коктейль и чокаюсь с Алексой. А затем делаю всего один глоток яблочного мартини и морщусь. Уж больно он крепкий. Не ожидала. И точно больше не хочу. Однако стоит мне попытаться отвести бокал от губ, как Алекса давит на дно, и часть жидкости заливается мне в рот, а часть льётся мимо по лицу, шее, на грудь.
– Ты зачем это сделала, дура пьяная?! – проглотив большой глоток коктейля, рявкаю. – Теперь я вся липкая.
– Вот и прекрасно! Попросишь мальчиков всё слизать, – хохочет Алекса, считая ситуацию забавной.
Ничего не отвечаю. Это бессмысленно. Она пьяна и все мои слова воспримет как шутку. Хватаю салфетку и вытираю лицо с шеей. На большее времени не хватает, так как Алекса резко хватает меня за руку и начинает тащить на танцпол.
Сильная какая. Подумать только. У меня нет ни единого шанса вырвать ладонь из её хватки. Алекса отпускает меня, только когда возвращается в объятия своего парня. А я массирую запястье и планирую тут же вернуться к телефону, однако… Чувствую что-то странное. Будто все мысли и планы планомерно покидают голову, в глазах начинает плыть, словно я не глоток сделала, а залпом выпила целую бутылку. Это очень странно и непонятно. Но разум отказывается искать причины такому состоянию, тело молниеносно наполняется желанием танцевать и веселиться, и я ни с того ни с сего поддаюсь ему. Поднимаю руки вверх и начинаю извиваться под музыку, мотаю головой, двигаю бёдрами, наблюдаю за тем, как огни светомузыки играют над головой и смеюсь без причины. Прям как весь вечер это делали все девочки.
Что за ерунда со мной творится? Понятия не имею. Но эта ерунда ощущается так кайфово, ни с чем не сравнимо. С каждой секундой голова всё больше опустошается, а тело раскаляется, становится чувствительным и донельзя… возбуждённым. Да, мне не кажется. Я провожу руками по своей груди, талии, бёдрам и от остроты ощущений издаю стон. Я словно превратилась в один оголённый нерв. Всего одно прикосновение, и череда взрывов обеспечена.
И первый происходит в следующий миг, когда высокая фигура прижимается ко мне сзади, а я даже не думаю отодвигаться. Контакт с чьей-то кожей вызывает тысячи возбуждающих разрядов. Я сильнее впечатываюсь бёдрами в пах одного из стриптизёров, усиливая блаженное состояние, и издаю новый стон. Парень воспринимает его как зелёный свет и смело умещает руки на мою талию. Но мне мало. Мне нужно больше прикосновений. Любых. Лишь бы поскорее.
Накрываю его крупные ладони своими и перемещаю их на свою грудь. Да, я действительно это делаю. Сама. И искренне считаю, что поступаю правильно. Так, как мне нужно. Так, как мне сейчас необходимо. А парень не тормозит, сминает мои полушария, утыкается лицом в мою шею, покрывая мою разгорячённую кожу мурашками и всё больше приглушая еле живой голосок внутри меня, кричащий о том, что всё происходящее – ненормально.
И чем дальше, тем ненормальней всё становится. Вокруг. И главное – внутри меня.
Я хочу секса! Нет, не так! Я жажду секса! Крайне нуждаюсь в нём! Едва не кричу от желания почувствовать чьё-то тело на своём.
Перед взором всё становится слишком ярким, рябым. Звуки – громкими, двоящимися, а мозг напрочь лишается контакта с телом. Поворачиваюсь к парню лицом, даже не трачу время на оценку его внешности, а сразу жмусь к нему, обнимаю, трусь, усиливая этим трением и без того сильное возбуждение, и тормоза отказывают полностью. Не слышу, что именно парень говорит мне прежде, чем накрываю его рот своим и сталкиваюсь с языком, издавая протяжный стон. Боже! Как же это обалденно. Хочу ещё и ещё. И даю себе это. Целую незнакомца так, словно он – любовь всей моей жизни. Буквально поедаю его точно так же, как это делала Ари со своим брюнетом. Однако в моём эйфорийном состоянии я не могу связать эти две странные ситуации и выявить причину такого несвойственного нам поведения. Как и не могу заставить себя разорвать поцелуй, чтобы прийти в себя, одуматься и осмотреться, что происходит вокруг и что сейчас делает Ари. Могу лишь думать о губах парня, о его крепком, горячем теле. О том, как приятно к нему прикасаться и как яростно я желаю ощутить его на себе. Во мне. Сейчас же. Немедленно.
– Хочу тебя, – впившись пальцами в его плечи, требовательно произношу я и снова страстно целую стриптизёра, потому что без его губ жить невозможно.
Однако он заставляет меня помучиться, когда сам отстраняется от меня и серьёзно смотрит мне в глаза.
– Вы уверены?
О-о-о, я стопроцентно уверена, что хочу, чтобы он меня трахнул. Иначе умру. Моя кожа уже начинает зудеть от желания избавиться от всей одежды и быть прижатой его шикарным телом.
– Да, уверена. Идём, – беру его за руку и, словно одержимая наркоманка, лихорадочно выискиваю те самые двери в приватные комнаты.
Во время поисков натыкаюсь на нескольких подруг Арины, которые взобрались на сцену, сняли с себя платья и откровенно танцуют со стриптизёрами. Затем и Арину нахожу, но на сей раз не испытываю ни капли шока от картины, как моя скромница оседлала бэдбоя и продолжает страстно целоваться с ним. Затем, словно в тумане, вижу Алайну, слизывающую алкоголь с голого торса стриптизёра, и Дарину, сосущую чей-то член.
Мне бы охренеть до ступора, но нет. Кроме возбуждения, ничего не в состоянии испытывать. О-о! А вот и та самая заветная дверь. Нашлась, родная. Наконец-то.
– Идём, – повторяю и тяну за собой парня, а он и не думает сопротивляться. Не имеет права, даже если и не хочет никуда со мной идти. Но я сейчас не парюсь