Стр. 345 – «Хуторок» песня (он есть и на стр. 19) (взять И. Н. Розанова, там и слова и музыка).
Стр. 340 – «Гусар на саблю опираясь» – то же (кажется, у меня есть в т. I).
Стр. 351 – «Мальбрук в поход собрался» – то же.
Стр. 407 – путь во Владимир.
Стр. 416 – дом с каланчой и ахиллесова шапка (пожарная каска).
Стр. 430 – Записки Ливингстона.
Стр. 434–445. Необходимо отослать к «Запискам из Мертвого дома» (пейзаж, <пропуск> работы каторжных, взаимодействия, ссыльные <пропуск> и т. д.)
Стр. 446 – «века Авраама и стад его» – библейские времена.
Это при беглом просмотре последних страниц романа без внимания в места, может быть, требующие комментария по их идейному содержанию.
Имеющиеся исторические комментарии очень ценны, но по отношению к фактическим у меня есть несколько замечаний.
Стр. 268 – «статья Камня-Виногорова». Надо раскрыть псевдоним (Петр Вейнберг).
Стр. 313 – Неточно «измененная цитата»: в первом случае она на славянском языке «сих», «царствие», а во втором случае – на русском. Так нельзя сопоставлять.
Стр. 353 – Очень неудачная цитата из Писарева «усыпительные творения» – здесь она не нужна.
Стр. 414 – Надо указать, чья музыка романсов.
Комментарии надо доработать.
По поводу текста романа – «<Текстологический> паспорт»
Согласно с выбором основного текста и огромным большинством вносимых в него исправлений на основании обращений к предыдущим изданиям. Но там, где текстолог меняет пунктуацию вопреки всем изданиям, согласиться не могу. Надо ставить необходимые знаки препинания, если их нет и это мешает пониманию произведения, но не подводить к «нормам» современной пунктуации, если имеющийся знак не мешает пониманию. Например, зачем ставить тире вместо запятой (стр. 4 <«паспорта»>, последний случай стр. 135, 4 св.) или снимать вопросительный знак и заменять его точкой или восклицательным (стр. 6 <паспорта>, стр. 197, 17 сверху и стр. 201, 10 снизу <…>). То же надо сказать об абзацах. Их надо оставить как было во всех изданиях, никакого «нарушения правил пунктуации» нет, а выразительность делается меньшей (стр. 206, 3 сверху). Считаю, что Томашевский правильно в большинстве случаев оставил знаки препинания, установленные Достоевским.
В издании 1877 года в десятках случаев бывшая точка с запятой заменена двоеточием. Это, конечно, не опечатка как написано в <текстологическом> паспорте – это явная система, но вероятнее всего система не автора, а корректора. Так как в трех изданиях была точка с запятой, и она более соответствует нашим нормам, то я считаю возможным возвращение от двоеточия к точке с запятой. Случаи (немногочисленные) исправления правописания по нашим нормам у меня возражения не вызывают, кроме слова «в очию». Так было всюду, и очевидно так говорилось – это другое произношение, чем «воочию», почему я против этой замены.
Иногда пунктуация 1877 года тоньше, чем в предшествующих изданиях, дает новые оттенки, например: «Ишь ручка-то как дрожит! Хе-хе?» Здесь и восклицание и вопрос с намеком на причину волнения. Предлагается исправить по предыдущим изданиям: «Ишь ручка-то как дрожит, хе-хе!» – что гораздо грубее. На это надо обратить внимание (л. 9 <паспорта>, стр. 288, 18 сверху).
Мы знаем, по изучению текстов предыдущих томов, что правка Достоевского обычно заключалась в снятии повторений, местоимений, союзов и пр., без которых можно обойтись, то есть в стремлении к большему лаконизму. Поэтому предложение возвращать снятое в издании 1877 года к предыдущим изданиям я принять не могу. А таких случаев довольно много. Например, «А уж и не знаю» предлагается восстановить «я»: «А уж я и не знаю». Или «Забыл, вспомнил, забыл» – «Забыл, вспомнил, вспомнил, забыл». Или «Знаю, что вы слова мои» на «Знаю, что вы все слова мои» и так далее. Все это в речи персонажей.
Не согласна я и с исправлениями якобы «по списку»: почему нужно «благороден», когда всюду «благодарен» и это возможно по смыслу (л. 1 <паспорта>, стр. 34, 13 сверху), «ответил» вместо «спросил» (л. 12, стр. 380, 6 <строка>) – хотя это и ответ; «ее бледное, худенькое личико», когда всюду «бедное, худенькое личико» (л. 14, стр. 447, 8 строка) – бедное – это эпитет, выражающий соболезнование, жалость, позволять себе конъектуру не следует.
Ряд пропусков, которые позволяют думать, что здесь так называемый «козел», я считаю возможным восстановить, но я против замены – возвращения к предыдущим изданиям ряда отдельных слов. Привожу их здесь – все они в контексте вполне возможны и могли быть именно правкой Достоевского, а вовсе не опечатками:
Стр. 37, 16 сверху – «я ведь там езжал» («так»).
Стр. 70, 18 снизу – «незнакомый гость» («незванный»).
Стр. 221, 7 сверху – «с неудовольствием» («с недовольством»).
Стр. 245, 9 снизу – «и с его и с нашей стороны» («и с вашей и с его стороны»).
Стр. 246, 17 сверху – «повыгоднее» («выгоднее»)
Стр. 262, 17 сверху – «бесчестная…» – явно сознательно снять продолжение риторического характера «я великая, великая грешница» – не в стиле Сони. Нельзя восстанавливать. Раскольников дальше говорить мог вовсе не отвечая, а подразумевая это продолжение.
Стр. 395, 21 снизу – «извольте видеть» («изволите видеть»).
Стр. 439, 15 снизу – «и в этих письмах» («и из этих писем»).
Стр. 440, 5 снизу – «знакомства и покровительства» («покровительство»).
Изменять имена собственные в речи персонажей также не следует – они могли быть неточно названы; иногда в полной форме, иногда в сокращенной. Другое дело если это речь автора.
Я очень настаивала бы на внимательном просмотре <текстологического> паспорта с учетом моих замечаний.
Член редколлегии В. Нечаева
18 ноября 1956.
Отзыв Л. П. Гроссмана на подготовленный Г. М. Фридлендером т. VI собрания сочинений Ф. М. Достоевского (роман «Идиот»), 11 декабря 1956 г. [823]
Отзыв о примечаниях к шестому тому
Шестой том собрания сочинений Достоевского («Идиот») несомненно наилучший из всех подготовленных пока к печати. Редактор тома Г. М. Фридлендер избежал неправильностей и ошибок, о которых не раз говорилось на собраниях редакционного совета – краткости и бесплановости вступительной статьи, случайности в отборе слов для реальных примечаний, при их излишней беглости и недостаточной новизне.
В противовес этому комментарий к «Идиоту» построен очень отчетливо и содержательно. Он состоит из обстоятельной вступительной статьи (26 машинописных страниц) и собственно примечаний (23 машинописные страницы), то есть соблюдает установленную норму листажа и вполне рационально разделяет ее на две примерно равные части. Первый раздел представляет собою общее изучение романа и дает: 1) историю создания «Идиота»; 2) эволюцию центрального образа по черновым рукописям; 3) автобиографические материалы; 4) обзор критики романа в отзывах друзей (Майкова и Страхова) и в печати (газетные статьи, мнения Салтыкова, Л. Н. Толстого и друг.); 5) справки об инсценировках текстов «Идиота» и о его переводах на иностранные языки.
Вся эта работа выполнена с большой тщательностью, с пристальным изучением источников, с подробными и точными ссылками на цитируемые издания, с полным знанием всего творчества Достоевского, что широко способствует правильному решению ряда частных задач, стоящих перед комментатором. Не переходя в специальное и всестороннее исследование (что было бы и неуместно в статье-комментарии), Г. М. Фридлендер дает подлинно научное истолкование романа в той простой, общедоступной и популярной форме, которая отвечает характеру массового издания. По обилию проблематики и документации, как и по сжатости и точности изложения, мы узнаем в представленном матерьяле автора ценных статей «Н. Г. Чернышевский», «Белинский и Шекспир», «Образы Достоевского» и многих других.
На таком же высоком уровне находится и реальный комментарий. Он сохраняет строгий исследовательский тип примечаний и дает всегда новую «неизданную» разработку тем в результате самостоятельных, подчас несомненно длительных и сложных разысканий. Истолкования даются в историческом плане, историко-литературном, историко-художественном, лингвистическом, библиографическом, бытовом и общекультурном. Новыми и ценными являются указания комментатора на действительное наличье имени князей Мышкиных в «Истории» Карамзина, на принадлежность картины базельского музея художнику XVI века Гансу Фрису, на героическую реплику Томаса Мора перед смертью, на исторически развернутые латинские термины и проч. Всё это – тонкая и четкая работа редактора, свежая и весьма познавательная.
При таких бесспорных качествах комментария к «Идиоту» он не вызывает широких и многочисленных критических замечаний. Мы можем предложить на рассмотрение и решение т. Фридлендера лишь несколько наших читательских соображений, из которых, может быть, иные встретят его сочувствие.
Говоря о литературных источниках «Идиота», Г. М. Фридлендер