- Шторм выгнал нас в открытое море, - разъяснил Рэн. - Мы пока не нагнали негодяя.
Капитан опять кивнул.
- Понятно. Дальше что делать будете?
- Вы на Шагрен идете, капитан?
- Да.
- Довезите до места? Мы проезд отработаем, обузой не станем.
Капитан подумал пару минут, да и махнул рукой.
- Довезу, отчего ж не довезти!
В пиратскую подставу он не верил, не тот случай. Рэн поклонился со всей возможной благодарностью, чуть ли не в пол, капитан махнул рукой.
- К боцману подойди, он работу покажет. И все остальное тоже.
Рэн поклонился еще раз.
И то... до Шагрена их довезут, проезд они отработают! А дальше будет видно, что им делать!
***
Проселочная дорога оказалась небольшой и уютной, только заброшенной.
- Почему?
- Тут раньше была дорога в храм Многоликого. Потом храм разрушился от времени... у него дурная слава, и здесь стараются не ездить.
Мария только рукой махнула.
- А, тогда пусть.
Суеверия - это хорошо. Пусть другие тут не ездят, ей наплевать! Она и в храм зайдет, помолится. К ней Многоликий оказался милостив. Или нет? Об этом она узнает при личной встрече с божеством, но хотелось бы, чтобы она наступила попозже. Лет через сто.
Красный камень согревал грудь под платьем. И Мария совершенно не удивилась, когда дорога вывела их к небольшому домику.
Храмы здесь были разные.
Были громадные и величественные, с колоннами и витражами. А были и такие, маленькие и скромные. Храмы для людей, которые могут быть застигнуты непогодой, для тех, кто ищет себе приют на ночь, храмы-убежища. Тут к этому относись иначе, совсем иначе... не люди для храма, а храм для людей, и Марии это очень нравилось. Уютно тут...
Вот и этот храм был одноэтажным, без шикарной крыши, обычный скат, зато целых четыре печных трубы. Еще целые, так, кое-где кирпичи пооткалывались, но трубы, наверное, рабочие.
Ага, если не забиты. Если в них никакая птицезараза гнездо не свила. Впрочем, это Мария проверит, гюрза может по любому дымоходу пролезть.
Окна в храме не слишком большие, зато протопить это помещение можно достаточно быстро. И полы не каменные, настил деревянный. Можно положить на них хоть охапку соломы и спать. Это Мария узнала, когда в монастыре с библиотекаршей беседовала. Раньше так и строили, это уж последнее время стали на пышность упор делать. На впечатление. А раньше старались попроще построить, но чтобы храм можно было и в гостиницу ненадолго переделать, и в лечебницу, и в приют - мало ли что?
Символ Многоликого давно упал, деревянная дверь рассохлась и обиженно скрипела, в храме было темно, затхло и сильно пахло мышами. Мария перекинулась и поползла вперед, проверять пол и искать опасности. Из последних обнаружились крысы. Много крыс.
Было много.
Крысы вообще стайные животные, и стая эта может принести много неприятностей. И болезни они разносят, и покусать могут, и попортить все, до чего доберутся. Но при том это очень неглупые животные. И появление на своей территории крупного и опасного хищника они осознали моментально.
Нет, Мария не могла разговаривать с крысами, коровами или кем-то еще из обычных животных, превращение в гюрзу совершенно не дало ей в этом плане никаких бонусов. Понимала она всю эту живую природу на уровне змеиных инстинктов, но это же не язык! Не что-то осознанное!
Она не могла найти вожака стаи крыс и прошипеть ему: 'брысь, а то хвосты пооткусываю!'. Но могла проползти по крысиным норам. И крысы поняли правильно.
Нейтралитет?
Да, что-то в этом роде.
Змея, конечно, больше, сильнее и может передавить половину стаи крыс. Но какой ущерб они нанесут гюрзе? А ведь могут, Мария помнила, знакомая ей рассказывала, как в зоомагазине белая мышь, отправленная на корм питону, покусала змейку так, что рептилия решила остаться голодной. *
*- чистая правда. Мышь эту, кстати, потом забрал хозяин зоомагазина. Впечатлился. Так Мыш у него до старости и дожил, нося гордое имя Сталлоне. Прим. авт.
Так что...
Крысы не полезут к змее, а та не станет охотиться на крыс. И вообще, они, от греха, уйдут ненадолго. Уже завтра-послезавтра змея уползет, и все станет, как раньше.
Феликс хозяйственно перетаскивал дрова, запасенные какой-то доброй душой в углу храма, проверил печи, увидел в одной из них золу, рассудил, что ей и пользовались, и попросил Марию проверить.
Дымоход оказался свободен, Феликс растопил печь, и Мисси засуетилась рядом. Готовить у нее хорошо получалось. Тина взяла Анну, и отправилась гулять вокруг храма, мало ли что? По ее словам, рядом с храмами часто встречаются редкие растения, как благословение богов.
Феликс тем временем отправился заботиться о лошадях, Мария активно помогала Мелиссе, сама она вот так, в печи, готовить не умела, но собиралась учиться. Мало ли что?
Мелисса сперва нервничала, но потом обнаружила, что ее величество отлично чистит и режет любые овощи, не боится запачкать рук, и вообще ведет себя дружелюбно, и оттаяла. Даже принялась расспрашивать о превращениях.
Мария охотно отвечала.
Феликс, который снаружи чистил лошадей, внимательно прислушивался. И когда они устроились на отдых после ужина, решил поговорить с Марией.
- Эрра Мария, а вы сможете провести для меня инициацию здесь? Сегодня?
Мария задумалась.
- Могу, пожалуй. Я точно знаю, что ты не рыба, особых условий не нужно.
- А что нужно?
- Да ничего. Иди сюда... здесь места хватит, и чисто... расслабься немного. Все будет хорошо, дай мне руку, иди на мой голос, слушай его...
Феликс повиновался. Прислушался, потом сильно закружилась голова, а потом...
- Ой, мама, - тихо сказала Мелисса.
- Обалдеть! - высказалась Анна.
Мария подумала, что надо следить за своим языком. Увы... надо, но как тут не обалдеть? Когда на полу сидит и смотрит на тебя красными глазами здоровущая летучая мышь-вампир?
Интересное такое животное...
Правда, некрупное. Так-то вампир не бывает крупнее десяти сантиметров, а вот Феликс оказался здоровущим, наверное, сантиметров тридцать в длину. Ну и размах крыльев соответственный.
Почему такое?
Ночной убийца.
Хищный, опасный, безжалостный... только вот если вампир дня три не поест, то помрет. И потому он может делиться кровью со своими сородичами. И делится охотно.
Летучий мыш оглядывал себя с откроенным удивлением. Мария не удержалась, протянула руку и коснулась кожистых складчатых ушек.
- Тихо, тихо, вот так, все хорошо... ты себя