Как только я ослабил контроль, тело мгновенно потяжелело и расслабилось. Попытка войти в состояние медитации провалилась на первом же размеренном вдохе. Вместо этого перед глазами снова появилась картина горящего храма.
Я видел, как обращаются в пепел фениксы, мои птенцы, мои братья. Ни один из них не смог перенести разрушение Сердца Феникса. Они горели в чёрном пламени, чтобы больше никогда не возродиться.
И только я остался живым. Чтобы отомстить за их смерть и уйти вслед за ними. Но я снова оставил их.
Этот мир перешёл на новую ступень развития, магия плескалась в нём, привлекая порождений бездны. И в недрах особняка рода Шаховских сделало свой первый удар новое Сердце. Теперь я отчётливо понимал, что именно оно стало причиной моего возрождения.
Оно призвало меня. Ведь без живого феникса, оно бы рассыпалось в прах. Вся энергия, потраченная на формирование сердца, выплеснулась бы, разрушив магические потоки этого мира.
Видение горящего храма не прекращалось. Я слышал крики братьев и ощущал на зубах скрип пепла. Даже воздух вокруг меня был пронизан запахом гари и дрожал от жара.
И только через несколько минут я понял, что мне не кажется. Я действительно горел. Пламя феникса пыталось обосноваться в моём теле, которое было к этому не готово.
Резко вынырнув из состояния погружения в себя, я соскочил с кровати и осмотрелся. Простыни и матрас обуглились, как и спортивный костюм, который и до этого был изрядно потрёпан во время боя с монстрами. К счастью, я вовремя остановил процесс слияния с сутью феникса, и ничего критичного не произошло.
Правда думал так только я. Ко мне уже спешил целитель с возмущённым лицом. За его спиной мялся парнишка лет пятнадцати, видимо, ученик.
— Ваше сиятельство! — громким шёпотом обратился ко мне целитель. — Вы истощены и ваш источник чуть не выгорел!
— Вы преувеличиваете, — тихо сказал я, не желая тревожить раненых.
— Вам нужно вернуться в постель как минимум ещё на несколько часов, — продолжил целитель. — Вы не позволили помочь вам, но хотя бы отлежитесь до полного восстановления.
— Это лишнее, — я покачал головой и покосился на кровать. Матрас ещё дымился. Надо будет его вынести из лазарета — пожар тут точно не нужен.
— Что это? — чуть громче спросил целитель, только сейчас обратив внимание на дымящийся матрас и остатки спортивного костюма. — В вас пробудилась стихия огня? Но как такое возможно?
— Это не стихия, — помедлив мгновение, сказал я. — Мой источник пытался восстановиться и задействовал родовые силы. Неподготовленное тело сопротивлялась, и вот результат.
— Но… тёмная магия не перекликается с другими стихиями, — мужчина сглотнул и дёрнул кадыком. Он прикрыл глаза на несколько секунд и усилием воли расслабил лицо. — Впрочем, вы правы. У такого древнего рода есть свои тайны и скрытые силы.
— Именно так, — кивнул я, надавив голосом. Мне ни к чему пересуды за спиной, особенно от своих же людей.
— Семён, выбрось испорченное бельё и принеси новый комплект, — обратился к помощнику целитель, а потом снова повернулся ко мне и склонил голову. — Меня зовут Иван Николаевич Белый, я целитель вашего рода, рад познакомиться с вами лично, ваше сиятельство. Теперь я вижу, что наследие рода Шаховских живо.
— Рад знакомству, Иван Николаевич, — улыбнулся я. — Как так вышло, что мы не виделись ранее?
— Я боевой целитель, — с гордостью сказал мужчина и указал рукой на койки. — Здесь моя вотчина. Раненые в битвах гвардейцы, истощённые маги — это то, с чем я обычно имею дело. Ваш домашний целитель уволился сразу после гибели ваших родителей, а за прошедшие две недели не было нужды в лечении кого-либо из рода.
— Благодарю за ответ, — я протянул целителю руку. — И за то, что ставите на ноги моих людей.
Лев Николаевич вздрогнул и неуверенно посмотрел на мою ладонь, а затем быстро пожал её. Он будто опасался, что я передумаю и уберу руку. Но я лишь усмехнулся и похлопал мужчину по плечу, показывая, что это не случайный жест.
Я действительно был благодарен этому человеку, который был предан своему делу настолько, что даже в имении не появлялся и проводил всё своё время здесь, у стены. Без толкового целителя в непосредственной близости от мест сражения, раненых пришлось бы везти в особняк, а то и в город. А это означало бы, что самые тяжёлые могли не пережить такие поездки.
Попрощавшись с Иваном Белым, я вышел из лазарета и сразу же наткнулся на Зубова. Командир первого боевого отряда гвардии подпирал внедорожник, на котором я приехал к стене, и не сводил взгляда с дверей лазарета. Я усмехнулся. Похоже, Зубов ожидал, что я покину вотчину целителя и сбегу домой пешком.
— Разве у вас нет задач на стене? — спросил я, продолжая улыбаться.
— Мой зам справится с текущими задачами, — пробасил он. — Ну а я пока прокачусь с вами до особняка. Заодно с Киреевым поговорю с глазу на глаз.
— И необходимость моей защиты тут совершенно ни при чём, — закивал я, не скрывая усмешку. — Тогда поехали, Александр.
До особняка мы ехали молча, и я сделал вид, будто не заметил две машины сопровождения, отстающие от нас на пятьдесят метров. Даже забавно, что именно после моего участия в зачистке прорыва, Зубов вдруг решил, что будущего графа надо оберегать и защищать. До этого никто за Константином по пятам точно не ходил.
Я откинулся на спинку сиденья и прокрутил в голове произошедшее после первого удара Сердца Феникса. Артефакт очень сильно хотел слиться со мной и едва не убил. А что это значит?
Только то, что времени у него мало. Такая поспешность могла возникнуть только если Сердце ощущает опасность для своего существования. Именно поэтому мои братья разом вспыхнули, когда артефакт резко усилил вливание энергии в каждого из фениксов в попытке сохранить целостность.
Придётся искать место формирования Сердца, причём чем быстрее я отыщу артефакт, тем безопаснее будет для всех нас. Как бы он не потянулся к Борису и Виктории. Дети этого точно не переживут.
Решено — после того как смою с себя копоть и поем, отправлюсь исследовать особняк. Начну, пожалуй, сразу с подвала, где род Шаховских обустроил место силы. Если там пусто, то я каждый уголок дома обыщу, каждый кирпич и каждую половицу, но найду этот артефакт, обладающий собственной волей.
* * *
Зубов крутил руль и искоса поглядывал на своего господина. Константин Шаховский считался зазнайкой и снобом,