Бертран знал много историй, но не догадывался, что жизнь намного интереснее сказок.
***
- Шагренцы!
- Тьфу, дрянь узкоглазая, - сплюнул боцман.
Не то, чтобы он очень был настроен против шагренцев, но... эрр Барна с ними торгует, ему с того выгода, вот пусть он им душу и распахивает! А боцману они поперек сердца стоЯт! Вечно смотрят высокомерно, щебечут что-то по-своему, не по-людски, а уж обычаи у них и вовсе дикие!
Но ведь и не бросать же их посреди моря?
Вон, старший... хотя какой он старший, мальчишка совсем, может, лет двадцать ему, по этим шагренцам и не поймешь, сколько им лет, стоит, кланяется, а сам так шатается, что сейчас башкой о палубу ляпнется, отмывай потом кровищу! Но ведь благодарит, и так витиевато! Мол, не надеялись выжить, если бы не они, и шагренцы готовы отслужить, помочь, отблагодарить...
Капитан, правда, оказался достойным соперником шагренцу, слушать всю эту глупость не стал, только рукой махнул.
- К лекарю! Юнга, помоги!
Эрр Барна на своих людях не экономил, так что лекарь на корабле был, и не самый худший. Рану почистить - зашить - перевязать, вывих вправить, перелом, зуб больной выдернуть, а больше на корабле особо ничего и не надо.
Бертран, недолго думая, подпер шатающегося шагренца, и поволок его в нужном направлении.
Рэн шатался, старался не наваливаться на мальчишку всем своим весом, получалось откровенно плохо, но хоть так.
- Благодарю... - он даже не сразу понял, что сказал это на родном языке. И получил такой же ответ.
- Нас ведет воля Многоликого.
Бертран был хорошим учеником, а еще понимал, что знание чужого языка, это хорошо, это полезно для будущей карьеры. Вот и старался... слово там, слово тут, была возможность - учил! А сейчас и говорить попробовал.
Сложный он, шагренский, с их иероглифами, разговор еще так-сяк, а письмо вообще - зубы обломаешь. Да и в разговоре есть опасность не так обратиться, не там поклониться...
Одно слово - дикари!
Важно ж не как ты кланяешься, а что у тебя на душе. А им поклон на сорок пять градусов и отставленную левую ногу подавай. Но если так надо?
Рэном лекарь занимался недолго, приказал напоить бульоном и уложить. Только бульон водой развести побольше, а потом кормить маленькими порциями, чтобы дурно не было. Перегрев, обезвоживание, это все пройдет, с Джиро проблем было куда как больше. Лекарю казалось, что от его ноги пахнет гнилью, и были у него нехорошие подозрения...
Так что Бертран был приставлен и к шагренцам. Благо, понимал их язык, так что: отнеси - принеси - подай - в гальюн проводи... вот встанут на ноги, там поговорим, а пока это не люди, а обломки кораблекрушения. И спрос с них невелик.
'Кокетка' медленно скользила вдоль берега Картена.
***
Гортензии долго себя ждать не заставили. Один букет был вручен королеве, второй Анне, которая с радостным писком отправилась ставить его в воду. Мария осталась наедине с Феликсом. Ненадолго, но ему хватило.
Эрр Феликс смотрел на королеву, которая выглядела абсолютно невинной. Насколько может выглядеть безмятежно двуипостасная, со вторым обликом змеи.
Сам не видел бы, так и не поверил.
И ведь она абсолютно спокойна, она улыбается, она ведет себя, как обычно.
И...
- Ваше величество, я все знаю.
Мария подняла брови, поглядела на него.
- Хорошо. Пожалуйста, доказательство теоремы Ферма на стол?
- Что? - растерялся эрр.
- Не знаете? А хотя бы квадратуру круга?
- Ваше величество, - не дал сбить себя героический эрр. - Я видел вас. Вы красивая змея.
И напрягся.
На миг показалось ему, что... вот сейчас и кинется. И...
Неужели так и погибла эрра Ирена? Когда она напала, могла королева просто ее ужалить?*
*- да-да, помню, змеи кусают, но с биологией у Феликса тоже адекватно веку. Сказано - змеиное жало, вот и пусть жалят. Прим. авт.
- Я - кто?
- И кошка тоже получилась красивая, ваше величество, - ринулся добивать то ли себя, то ли оппонента Феликс.
Мария прикрыла глаза. Потом открыла и посмотрела на эрра. И глаза у нее были совсем другие, наверное, змеиные, цвета расплавленной меди и с вертикальным зрачком.
- Что вы хотите, эрр?
Феликс невольно восхитился самообладанием королевы. Видно, вот сказывается порода! Королевскую кровь не спрячешь!
- Ваше величество...
- Мария. И короче, пока нас тут не застали.
Королева снова прикрыла глаза. Феликс заметил, что она говорит чуточку невнятно, и понял, что сейчас королева борется со змеей внутри себя. Старается загнать ее внутрь, не дать ей воли. Он читал о таком... идиот! И провоцирует!
Кстати - он был полностью прав. Мария сейчас пыталась прижать клыки, которые вылезли, и стремились вырваться наружу, а то и вонзиться в кого-то слишком догадливого.
- Ваше... Мария, я никогда не причиню вам вреда!
- Обнадежшшшшивает, - прорвалось-таки шипение сквозь клыки.
- Я... ваше величество, я готов принести вам клятву верности на крови. Все, что вы пожелаете.
Королева подняла брови.
- Даже так?
И замолчала, как-то странно вглядываясь в него. А Феликс понимал, что не может, не имеет права поступить иначе. Если сейчас... если его прогонят, он умрет, наверное. Голова у него сегодня трещала с похмелья, а вот мысли были ясными и четкими.
Его право и долг следовать за королевой. Его... он слов таких подобрать не мог, только смотрел. И кажется, она поняла. Наклонилась чуть ниже, принюхалась...
- Как интересно.
- Мария?
- Ты тоже... ты можешь стать двуипостасным, поэтому тебя и тянет ко мне, - спокойно объяснила королева. - Тебя привлекает возможность обрести своего зверя, и ты идешь на его зов, даже не осознавая проблему.
- Проблему? - Феликс не верил своим ушам.
Она... это правда?
- Мои предки были барсами.
- Ты двуипостасный, но ты не барс. Это часто наследовалось, но иногда характер оказывался сильнее наследственности. Ты пахнешь своеобразно, я не знаю этого запаха, ты что-то не ядовитое и не слишком большое, - не стала скрывать королева. - Я не знаю всех животных мира, может, потом разберусь, кто ты. Или ты сам узнаешь. Ты этого хочешь?
Феликс кое-как сглотнул пересохшим горлом.
Хочет ли он?
А жить? Дышать? Хочет?!
- Да.
Мария медленно опустила голову. Подумала пару