Несмотря на его состояние здоровья и слабоумие, в честь такого праздника, как юбилей обретения реликвий в четыре сотни лет, императора вытащили в амфитеатр и посадили как живой символ власти. Такие даты пропускать нельзя даже по причине слабого здоровья. Уважительная причина могла быть только одна: смерть.
И я буквально со стены видел, что император борется чуть ли не за каждый вдох, чтобы не умереть здесь во время церемонии, а дождаться её окончания.
Власть должна будет перейти к его старшему сыну, который, по сути, давным-давно уже держит всё в своих руках. Судя по рассказам того же Росси, лет пять, не меньше.
Вопросов с престолонаследием в Китае не предвиделось, потому что основной наследник уже всё под себя устроил. На центральных постах были его люди, и все прекрасно понимали, что это только вопрос времени, когда этот молодой здоровый человек взойдёт на престол.
И вот получалось, что основной мой соперник — это даже не сам император, а наследник престола.
Но если наследник находился по правую руку от императора, то по левую находилось ещё одно сидячее место. У меня даже язык не повернулся назвать эту табуретку троном. Хотя, конечно, кое-как украшена она была.
Если бы подобное торжество происходило где-то у нас или в одной из европейских стран, то на этом месте скорее всего сидела бы королева. Но в данном случае оно находилось в мужской половине.
Подойдя тяжёлой переваливающейся походкой, на это место сел грузный, если не сказать толстый, человек с брезгливым выражением лица и красной косой, чем сразу дал мне понять, что это Шаумо Адениз — представитель императорской династии тохаров. Даже в его поседевшей бороде встречались ещё красные волосы.
Я подумал, что если бы не его заплывшее жиром тело, то выглядел бы он ещё достаточно крепким человеком и даже смотрелся получше, чем Аркви в этом возрасте.
Я смотрел на него внимательно, пытаясь запомнить в лицо человека, который заварил всю эту кашу изначально, а после трусливо сбежал, абсолютно наплевав на свой собственный народ.
* * *
Наконец все приглашённые внутрь амфитеатра смолкли. Фанфары грянули с новой мощью и затихли на самой драматичной ноте.
Императорские глашатаи сделали специальный знак трибунам, и все замолчали. Я даже поразился тому, насколько гробовой была тишина. Я слышал звуки, долетавшие со стороны улицы, но там, внутри, люди, казалось, даже боялись шелохнуться.
— Сейчас своё слово скажет представитель императорской династии, сын Великого Дракона, — объявил глашатай с трибуны.
И поднялся тот самый молодой высокомерный парень, который сидел справа от старого императора. Тот же, в свою очередь, казалось, не моргал и дышал через раз.
— Нет, ну нормально? — сказал Агнос, указывая вниз на императора. — У них дедок одной ногой в могиле, того и гляди копыта откинет, а они его перед такой толпой народу посадили. Он же даже не моргает!
— Да ну, — сказал я, внимательно приглядываясь, хотя с такого расстояния это было довольно-таки проблематично. — Может быть, просто спит?
— Что-то мне подсказывает, — Агнос покосился на меня, — что тут он и помрёт. Правда, этого никто и не заметит, потому что его потихоньку унесут ровно так же, как и принесли сюда, и скажут, что всё хорошо. Вот зачем так над человеком издеваться? Ладно, хоть на него силы не надо будет тратить. А который наш-то? Кого бить будем?
— Да вон тот, — я показал Агносу. — Видишь, жирный, с рыжей косой.
— Фу, — сказал Агнос. — Какой он противный. Вы-то вот как-то однозначно поприятнее. Судя по всему, эта ветка выродилась.
— Может и так, — я пожал плечами. — С другой стороны, сам-то император был неплох. Этот племянничек от него оказался с гнильцой.
— Ну что ж, — ответил на это Агнос. — Раз уж не удалось его никому в прошлом уничтожить, придётся нам сейчас оздоровлением семейного древа заняться.
— Агнос, можешь немножко помолчать? — попросил я. — Давай послушаем, что нам сейчас этот… сын Дракона, скажет.
Тем временем сын императора встал со своего трона и поднялся на трибуну. По знаку глашатаев все трибуны разразились оглушительными аплодисментами, шедшими определённое количество времени и завершившимися также по специальному сигналу.
— Дорогие подданные! — начал свою речь сын императора невероятно мощным голосом. — Сегодня великий день для всей нашей страны! Четыре сотни лет как Китайская империя стала подлинным пристанищем истинного огня в этом мире и продолжателем огненных традиций! Вот уже четыреста лет Сыны Дракона правят в этом мире, подтверждая собственное право зваться таковыми на основании реликвий магии огня и незыблемой силы!
Я пытался уследить за всеми. Впрочем, император явно не показывал никакой заинтересованности в происходящем, а вот Шаумо буквально скривился при последних словах сына императора.
Но тот продолжал свою речь:
— За это мы должны быть благодарны представителю Тохарской империи, последнему принцу крови из Аденизов, который, практически жертвуя собой, сохранил и не отдал в лапы демонов великую реликвию — скипетр Дракона, а передал её на хранение нам!
И снова по знаку глашатаев раздались аплодисменты.
— Что ещё за?.. Вообще-то этот скипетр, хоть и создаёт связку с драконом, но принадлежит он моей матери, — пробурчал под нос Агнос, явно недовольный тем, что говорил император.
Шаумо хмурился всё больше и больше, видимо, он не знал, что именно скажет сын императора на этой трибуне.
— И вот за то, что Шаумо Адениз сделал это, — продолжил говорить император, когда аплодисменты стихли, — ему огромный почёт и уважение! Но так уж случилось, что Тохарская империя пала, и сейчас перед вами истинным носителем огня становится исключительно Китайская империя! За нами — сила, за нами — огонь, за нами — Дракон!
На этот раз шквал выкриков, аналогичных нашему «ура», и хлопков в ладоши был значительно более сильным и гораздо искренней, но снова смолк по сигналу глашатаев.
— А сейчас мы предоставим слово последнему принцу крови Тохарской империи — Шаумо Аденизу!
И старший сын императора пригласил на трибуну толстяка с красной косой, сидевшего на недоразумении вместо трона.
Тот встал и занял место китайца.
И тут я обратил внимание ещё вот на что.
Если у каждой из приглашённых делегаций висел свой флаг в нужном секторе, то племянник последнего тохарского императора просто находился как собачка у трона китайского императора. Ни