— Они уже на взводе, — тихо сказал я своим. — Давайте поможем им окончательно потерять бдительность.
Я снова повел группу в обход, на этот раз целенаправленно выискивая ту самую невидимую границу. Мы отлетели на несколько километров, я нашел участок, где линия сигнализации шла по краю небольшой поляны. Осторожно, как тогда, я нарушил ее, и снова завыла сирена. Мы тут же рванули прочь, не дожидаясь реакции.
Повторили это еще пять, может, шесть раз. Мы метались по периметру их территории, как назойливые комары. С каждым разом реакция повстанцев становилась все вялее.
В последний раз они даже не подлетели, а просто проигнорировали сигнал, пока кто-то из офицеров не заорал на них, и тогда неохотная тройка Хроник медленно поплыла в нашу сторону, явно считая это пустой тратой времени.
— Идеально, — прошептал Ралот, наблюдая за их неспешным полетом. — Они уже не верят в угрозу.
— Самое время проверить, сработала ли наша тактика, — сказал я.
На следующий заход мы не стали отступать. Я снова пересек линию, вызвав уже привычный вой, и вместо отступления мы рванули вперед, вглубь вражеской территории.
Мы пролетели пару сотен метров, затем резко свернули в сторону, уходя с прямой траектории, и замерли среди густых крон, снова растворившись в маскировке.
Мой слух уловил их разговор. Группа из четырех человек, все Хроники, подлетела к месту «срабатывания».
— Опять эти проклятые звери! — проворчал один, с раздражением пиная камень. — Я же говорил, надо перенастроить датчики!
— Доложить бы наверх, — лениво предложил другой. — Пусть техники разбираются.
— Наверх? — фыркнул третий. — Ты хочешь, чтобы нам головы оторвали из-за какого-то зверя? Забудь. Протокол осмотра выполнили, и ладно. Никого нет. Возвращаемся.
Их ауры удалились, полные скуки и недовольства. Меня это устраивало полностью. Система оповещения была дискредитирована. Мы снова двинулись в путь, продвигаясь к сердцу лагеря.
Я вел нас медленно и осторожно, постоянно поддерживая маскировочное поле, которое съедало изрядную долю маны, но пока держалось стабильно. Мы облетали патрули, обходили посты.
Наконец, мы достигли внутреннего периметра. Палатки здесь были больше, оборудование — сложнее, а ауры патрулирующих Артефакторов — ярче. Мы замерли в тени, наш маскировочный кокон дрожал от напряжения.
Сквозь общий гул лагеря — отдаленные команды, скрежет железа, гул генераторов — мой усиленный слух выхватил четкий, страстный спор, доносящийся из ближайшей большой палатки.
— Снова эти безумные вылазки! — голос был молодым, резким, полным отчаяния. — Мы теряем по пять-десять человек за раз, Орлан! И ради чего? Вчера Генрих погиб, пытаясь поджечь одинокий грузовой катер! Один чертов грузовик!
— Молчи, Луциан! — ответил другой, старческий, но горячий голос, в котором слышалась железная, хоть и изможденная воля. — Каждая потеря — это жертва на алтарь свободы! Пока жив принц, жива и Лиадерия! Мы обязаны бороться, это наш долг!
— Долг? — молодой, Луциан, фыркнул с горькой, разъедающей душу насмешкой. — Долг перед кем? Перед мертвым королем? Перед принцем, который прячется в самой глубине этих проклятых джунглей, пока мы, его «верные слуги», гнием здесь и умираем за его призрачные амбиции? Посмотри вокруг, старик! У маркизы ресурсы всей империи Роделион! Новейшие артефакты, полные склады, обученные солдаты! А у нас? На что надежда, скажи мне? На чудо?
— На правду нашего дела! На восстановление справедливости! На возвращение нашего дома! — старик, Орлан, почти закричал, и в его голосе слышалась не столько уверенность, сколько отчаянная, исступленная вера, последний оплот в рушащемся мире. — Каждый удар по ним — это напоминание, что мы не сдались! Что Лиадерия дышит!
— Она не дышит, Орлан, она уже в агонии! — голос Луциана сорвался, в нем послышались слезы ярости и бессилия. — И мы все — просто предсмертные судороги! Надежда — это не стратегия, старик. Это молитва умирающего. А молиться уже поздно. Пора выбирать: либо мы все здесь сгинем, став очередной грубой статистикой в отчетах маркизы, либо… либо мы найдем способ выжить. Настоящий способ. Без этих бессмысленных жертвоприношений!
— Ты говоришь как предатель! — прорычал Орлан, и послышался звук удара кулака по столу. — Твои слова — яд, который отравляет души наших воинов!
— Нет, я говорю как единственный здесь трезвомыслящий человек! — парировал Луциан. — Мы проиграли войну, Орлан! Пора это признать!
Их спор зацикливался, становясь все более гневным и безнадежным. Но для меня он был кладезем информации.
Они не были рядовыми бойцами. Их речь, даже в гневе, сохраняла следы аристократического воспитания — правильные обороты, глубокая осведомленность. Они вскользь упоминали планы командования на следующие вылазки, обсуждали дислокацию войск маркизы. Это были офицеры повстанцев. Возможно, даже бывшие дворяне Лиадерии.
Двоих таких «языков» я не мог упустить. Особенно учитывая их явный раскол. Это могло быть полезно.
— Вон в той палатке, — тихо прошептал я своим. — Двое. Берем обоих. Живыми.
Мы бесшумно сместились к краю палатки. Я на мгновение сосредоточился, активируя «Юдифь». Мои зрачки расширились, сканируя пространство внутри. Две аурные сигнатуры — одна на Развязке Хроники, другая, чуть ярче, на Эпилоге. Больше никого. Идеально.
— Готовы? — я встретился взглядом с Яраной, Хамроном и Ралотом. Они молча кивнули, занимая позиции.
Больше не было времени на раздумья. Я сбросил маскировку и в тот же миг выбросил руку вперед. Золотая энергия хлынула из татуировки на груди, формируя не щит вокруг нас, а гигантский полупрозрачный золотой купол, который накрыл всю палатку разом.
Я пропустил через него ману, активируя техники «Жанны» — чтобы кокон получился устойчивее, гибче и способным на самовосстановление, — и «Радагара» — чтобы сделать конструкцию невероятно прочной.
Раздались приглушенные крики из-под купола. Я не стал ждать, пока поднимут тревогу.
— Тащим! — скомандовал я, и мы вчетвером, схватившись за энергетическую оболочку, рванули с места, волоча за собой золотой купол с палаткой и двумя пленниками внутри, устремляясь прочь из лагеря в сторону темных джунглей.
Преследование началось почти мгновенно. Сзади, из лагеря, сорвались четыре яркие алые ауры. Предания. И они были быстрее.
Ярана и Хамрон выжимали из своих «Прогулок» все, что могли, но их артефакты, еще не переработанные до уровня квази-Предания, отставали. Ралот держался чуть лучше, но общая скорость группы определялась самым медленным звеном. А я, удерживая энергетический канал к щиту «Золотого храма», не мог лететь на полной скорости.
— Прикрывайте! — крикнул я, разворачиваясь спиной к направлению полета.
Первый из преследователей, мужчина в облегающей черной броне с парой изогнутых кинжалов, метнул в меня с десяток теневых клинков.