Нет уж, не надо мне лишних сложностей.
И вот теперь, глядя на пирожок в руках парня, я думаю о том, что, наверно, сосед мой совсем неопытный путешественник. Иначе бы он никогда не купил пирожок на железнодорожной станции…
2. Оля. Пирожок
Надо сказать, что парень и сам явно что-то подозревает, потому что пирожок осматривает со всем вниманием. Принюхивается, присматривается… Наверно, инстинкт самосохранения есть все же у него, и он что-то там такое ему пищит.
Но, похоже, голод затмевает разум…
Я смотрю, как парень подносит пирожок к губам, и не выдерживаю:
— Не надо его есть, пожалуйста.
Парень тормозит, смотрит на меня с удивлением, иронично выгибает бровь. И я как-то засматриваюсь даже, очень у него это красиво получается. Игриво и горячо.
Волнуюсь, облизываю губы и продолжаю:
— Если, конечно, не хотите животом потом мучиться…
Парень снова осматривает пирожок, ноздри его чуть подрагивают. Понимаю. Когда хочется есть, то запах жареного кажется самым изысканным и лучшим на свете.
Не удивлюсь, если сосед сейчас проигнорирует мои предостережения…
Но парень на удивление хорошо владеет собой, опускает руку с пирожком, смотрит на меня:
— Че, все так плохо?
— Да, — киваю я, обрадовавшись, что в нем все же разум над животом возобладал, — обычно такие пирожки делают… Из подручных средств… — и, видя, что меня не совсем понимают, добавляю, — которые недавно лаяли… Или мяукали.
Парень неверяще осматривает свою покупку, потом опять — меня.
— Реально?
Столько в его голосе удивления, что невольно улыбаюсь.
Боже, он что, в самом деле никогда в поезде не ездил?
Ну, ладно, поезд…
А вокзалы? Шаурмичные при дороге? Это же азы безопасности…
— Да, — говорю я, — но, если, в принципе, происхождение мяса еще можно пережить… — парень хмыкает, показывая свое отношение к моим словам, — то вот качество… Обычно такие пирожки пекут большими партиями и продают по нескольку дней… И пережаривают многократно… Чтоб запах тухлятины перебить.
После этого физиономия парня кривится, он уже брезгливо осматривает пирожок, шарит взглядом по сторонам, выискивая, куда его выкинуть.
Я снова хочу предложить ему яблоко, раз уж пирожка лишила, но тут в проходе появляется толстая неопрятная тетка в сопровождении полицейского. Она осматривает вагон и, увидев моего соседа, принимается верещать:
— Вот! Он! Пирожок украл, скотина!
Парень поворачивается на звук, с огромным удивлением смотрит на приближающихся людей.
— Просто взял с лотка и пошел, представляешь, Коль? — возмущается тетка, — наглость какая! Нахальство! Думал, управы на тебя не будет? Коль, пусть платит! И штраф с него, штраф!
Полицейский подходит ближе, смотрит на парня, затем на пирожок в его руке, фиксирует состав преступления и солидно говорит:
— Нехорошо, молодой человек. Надо платить за покупку. Или пройдем оформлять кражу.
— Чего? — изумляется парень, — какая кража? Пирожок этот, что ли, тухлый, кража?
— Какой тухлый? — принимается визжать тетка, — у меня самые свежие пирожки всегда! Никто не жаловался!
— Да просто никто не возвращался, — резонно отвечает парень, — из поезда-то не выпрыгнешь!
— Ах ты, нахал! — еще больше разоряется тетка, — пирожок мой ему не нравится! Наглец! Украл, а теперь еще и оскорбляет! Коля, его надо в полицию! Я заявление напишу за оскорбление!
— Нехорошо, молодой человек… — басит полицейский, — пройдемте? Или оплатим покупку и штраф?
— И сколько штраф? — парень не двигается с места, он вообще, похоже, не испугался полицейского, сидит, развалившись, крутит в руках пирожок, словно раздумывает, что с ним делать.
И мелькает что-то дикое в его взгляде, опасное, отчего у меня складывается ощущение, что пирожок этот сейчас полетит прямо в лицо полицейского. Вот не понимаю, откуда у меня это чувство, но оно есть. И очень оно яркое. Полное понимание, что у соседа моего вообще стопов нет никаких, и сейчас тут что-то будет…
— Три тысячи, — говорит полицейский.
— Три тысячи? За это жареное говно?
— Какое говно? Сам ты говно!
— Рот закрой, — холодно обрывает начавшийся визг парень. И торговка послушно замолкает, похоже, сама удивляясь этому событию.
А сосед поворачивается к полицейскому, щурится на него:
— Представиться не хотите? Штраф по всей процедуре оформить?
— Без проблем, — спокойно отвечает тот, — но для этого придется сойти с поезда. Стоять вам еще пять минут, не успеем оформиться на месте.
Парень косится куда-то в конец вагона, вздыхает, сжимает губы. И поднимается, потирая ухо с россыпью сережек.
И я не выдерживаю. Ну бред же! Из-за пирожка!
— Я оплачу пирожок, — говорю я строго, — и пятьсот рублей штрафа. Больше нет.
Все на меня поворачиваются.
Я встречаюсь взглядом с изумленными глазами парня, вспыхиваю всей кожей, кажется, и продолжаю, упрямо глядя на полицейского:
— Поезд скоро тронется. Стоит ли закатывать скандал из-за пирожка?
Помедлив, полицейский кивает.
Я отдаю пятисотку и сто рублей за пирожок.
Ворча, торговка уходит.
Следом за ней топает полицейский.
Парень падает опять на свое место и смотрит на меня с вопросом в светлых ярких глазах.
— Можешь просто сказать “спасибо”, — бурчу я, краснея еще больше и отворачиваясь к окну.
— Спасибо, — серьезно говорит парень, — я отдам.
Вздыхаю.
Ну вот нафига мне это все?
Дед постоянно ругал, когда всех зверят с заповедника таскала в избу, пока маленькая была.
И вот, вроде выросла… А все равно не могу мимо попавшего в неприятную ситуацию пройти…
— Меня зовут Сава, — говорит парень и протягивает через проход свою татуированную лапу.
Аккуратно пожимаю:
— Оля.
Его пальцы горячие, сухие и сильные.
Соседка, за все это время не проронившая ни слова, хмыкает. И мне становится неловко и стыдно почему-то.
Отворачиваюсь, снова вздыхаю.
И все же достаю яблоко. Передаю парню.
— Вот, возьми. Оно мытое.
3. Оля. Дорожные разговоры
Яблоко улетает в одну секунду буквально. Я моргаю на белые-белые хищные зубы Савы, на то, как двигается кадык на татуированном крепком горле… Потом парень облизывает нижнюю губу, неожиданно яркую и полную.
И я отворачиваюсь.
Как-то все… Слишком.
Отмечаю, что яблоко он съел полностью. Даже семечек не оставил. И, судя по очень голодному взгляду, явно не наелся.
— Еще хочешь?
— А есть? — оживляется Сава, — хочу!
И тянет ладонь.
Я достаю ему еще одно яблоко.
— Не стыдно, девчонку объедать… — фырчит соседка.
Сава тут же убирает руку, смотрит на меня, чуть нахмурившись:
— А ты?
— Я поела уже, — успокаиваю я его, косясь на женщину. До всего некоторым людям дело есть, надо же! — Бери, не стесняйся.
— Спасибо, — он охотно берет у меня второе яблоко и сжирает его, кажется, еще шустрее, чем первое.
— Почему ты без