По сути, сюжетно вы ничего не потеряли.
Из важных деталей лора:
Милена и раньше питала чувства к Аристарху. В будущем может возникнуть соперничество между Миленой и Ольгой (тот самый «гаремник»). Мутация настигла Милену примерно в 12 лет. Характер её противоречив: снаружи — воин, боевая аристократка, но внутри остаётся очень скромной девушкой.
Остальное в этой главе — чистый фан-сервис.
Глава 7
Я повернул голову — и едва не выругался матом.
— Да какого чёрта…
Рядом со мной, под одеялом, лежала Милена. Спокойная, раздетая, дыхание ровное, волосы раскинулись по подушке. И это было второй раз за последнее время. Второй раз я теряю сознание — и второй раз просыпаюсь с девушкой рядом. Ну что за привычка у этой реальности? Я понимаю: свадьба, невеста, всё серьёзно. Но почему это всегда выглядит так, будто я участвую в чьих-то дурацких шутках?
Я сжал зубы, разозлившись на сам факт, и тут же почувствовал, как мысли сами начинают выравниваться. Паника ушла. Вместо неё пришло другое: холодная ясность.
Яков.
Он появился во тьме, перед самым концом. Спокойный, как всегда, будто и не было вокруг смерти. И ушёл — словно поставил точку. Его больше нет? Или это был только сон? Если нет — значит, он ушёл по-настоящему.
И тогда выходит, что теперь я один.
Дважды он уже спасал мне жизнь. Первый раз — когда мы столкнулись с восьмым рангом. Второй — только что, вырвав меня из-под пули. А если предположить, что именно он приложил руку к тому, что я вообще оказался в этом мире… то выходит, что трижды. Три жизни, подаренные одним человеком. Одним… существом.
Существо. Да. Иначе не назовёшь. Его сила выше того, что я видел здесь. Яков не вписывается в рамки Империи, в рамки магии, в рамки закона самого Эхо. Кто он? Почему скрывался под маской обычного дворецкого? Почему десятки лет ходил по этому дому с подносом и поклонами, если его мощь превосходит всё, что я знаю о местных аристократах?
Я вздохнул. Слишком мало фактов. Слишком много вопросов. Но одно ясно: разобраться придётся. Обязательно. Потому что если Яков действительно ушёл… мне нужно знать, как дальше жить без него.
Но вместе с этим пришла другая мысль — куда хуже.
Если в этом мире существовал Яков, значит, могут быть и другие. Не такие, как люди, не такие, как аристократы или маги. Существа иного уровня. И если он был на нашей стороне — то наверняка есть те, кто выбрал противоположное. Те, кто работает против Империи. Против мира.
И тут я вспомнил ту самую фразу.
В машине Максим Романович тогда будто вполголоса бросил, чуть ли не самому себе:
— Это был твой последний раз.
Я поймал себя на том, что снова думаю об этом, пока осторожно выбираюсь из-под одеяла. Милена спит, и я чувствую себя каким-то вором в собственной комнате — вещи под мышку, шаги на цыпочках, лишь бы не разбудить.
В коридоре было темно и тихо. Натягивал рубашку, застёгивал пуговицы, шёл по ковру, и в голове вертелась та сцена. Я ведь не сразу решился спросить его. Долго крутил эти мысли в себе, пока были дни, когда можно было отвлечься от обязанностей рода, сидеть за книгами, заниматься чем угодно, лишь бы не делами. И только тогда я подошёл к нему напрямую.
— Максим Романович, а что ты тогда имели в виду? — спросил я. — Какой последний раз?
Он взглянул на меня спокойно, с той своей лёгкой усмешкой, будто я задал глупый вопрос, и ответил ровным тоном:
— Понимаете, господин… это всего лишь суеверие. У военных так принято: когда чудом остаёшься жив, говоришь себе — «это был последний раз». Чтобы удачу не спугнуть. У меня их уже девять, как у кошки. Вот и всё.
Я тогда понял: он уходит от ответа. Не хочет говорить правду. Я сделал вид, что поверил.
А сейчас ясно, это не про него. Это было про Якова.
Я сделал шаг и машинально посмотрел вниз на грудь. Чисто. Ни шрама, ни синяка, даже пятна не осталось. Будто и не было никакой пули.
Я сделал шаг и вдруг осознал: ничего не болит.
Странно. В меня же стреляли. Сквозное ранение. Я точно помню, как пуля прошила насквозь. Я даже не сразу обратил внимание на это утром — Милена отвлекла, выбила все мысли. Но сейчас. когда вышел из комнаты, мысль ударила сама: а когда в меня стреляли? Сколько времени прошло?
Я достал телефон. Экран показал: 26 октября, 7:30 утра.
Значит, прошло чуть больше двенадцати часов. Не так плохо. Я уж думал, что выпал на пару дней из жизни. Но такие раны не заживают сами. Здесь явно постарался Яков.
Я продолжил движение в сторону кухни. В голове одно за другим начали всплывать события вчерашнего дня.
Сначала — журналисты. Их вопросы, наезды, попытки задеть. Но я выдержал. Ответил так, что и честь рода сохранил, и поводов прицепиться не оставил.
С этой мыслью я вошёл в кухню. Пусто. Ни тёти Марины, ни суеты, ни запаха еды. И я даже почувствовал облегчение: сейчас не придётся вести ненужные разговоры. Можно спокойно расставить всё по полочкам.
Но взгляд сразу упал на кофейник. Стоял на своём месте, аккуратно, и, как всегда, горячий. Значит, меня всё-таки ждали.
Я налил себе кружку и усмехнулся. Подогрев шёл на струнах Эхо — обычное здесь дело. Интересная штука: струны обволакивают продукт и удерживают его в нужном состоянии. Кофе остаётся горячим, хлеб не черствеет, мясо не тухнет. Словно и заморозка, и тепло одновременно. Я уже не первый раз сталкиваюсь с этим — и каждый раз ловлю себя на мысли, что в этом мире даже Эхо умудрилась заняться бытовухой.
Я сделал глоток и наконец позволил мыслям вернуться к вчерашнему дню.
Значит, дальше в списке — маги. Их было много, но активными оказались всего трое.
Первый — шестой ранг. Он находился прямо в толпе и собирался устроить диверсию. Массовое заклинание, удар по журналистам и по мне. Убить всех сразу. Даже если я каким-то чудом выжил бы, позор был бы обеспечен: тринадцатый род не смог защитить гостей у собственных ворот.
Второй — восьмой ранг, тот, что стоял в конце толпы. Он навесил на меня защиту. Больше магическую, но она перекрывала и физические повреждения. Щит, которого ни кто не ожидал.
И третий — восьмой ранг, стоявший