— Мда…— тяну я. — Минуту? Как раз хватит, чтобы перед смертью сказать последнее слово. Дальше.
Третьим всплывает шар с прорезями, похожий на диковинный фонарь. Внутри пульсирует кристалл. Руны по поверхности мерцают ровно, будто он дышит. Выглядит не страшно, не уродливо и даже симпатично. Что уже достижение по сравнению с ведром и щитом.
— Моя гордость. Сборщик влаги, — объявляет торговец с нажимом. — Крепите к крыше или окну, и он тянет влагу из воздуха. Капля за каплей, но стабильно. Даже зимой.
Мирвин делает жест, и изображение поворачивается. На нижней части шара — небольшой запаянный отсек с руной и узким отверстием для трубки.
— Внутри резервуар на два литра с защитой от испарения. Трубку можно подвести куда угодно — хоть в бак, хоть в чайник. Если, конечно, не боитесь вкуса утреннего воздуха.
— Это точно работает?
— У дядюшки огород теперь цветёт круглый год, — торжественно говорит он. — Правда, в теплице. Но факт!
— И сколько он собирает? — уточняю я, всё ещё разглядывая мерцающее изображение.
— Зависит от влажности, — признаётся торговец. — Но стабильно даёт кружку в день. Иногда больше. Особенно если повесить над прачечной.
Кружка в день — немного. Но если их будет несколько? Или поставить в места с сыростью: в подвал, к старому фонтану? Уже интереснее.
— Магия питания нужна? — спрашиваю.
— Самоподдерживающаяся конструкция. Небольшой заряд на старте — и всё. Дальше тянет от разницы температур и от общей фоновой магии.
Вроде бы штуковина хорошая. Нужная. Даже симпатичная. Но пить такую воду… хм. Я не настолько отчаянная. Пока.
— А что с очисткой? — уточняю вслух.
— Влага проходит через руну фильтрации и простой осадочный фильтр, — торопливо отвечает торговец. — Без запаха. Осадка нет. Чисто.
— Пить можно? Минерализирует?
Мирвин мнётся.
— Э-э… нет, лиора. Минерализации нет. Это… ну… отдельно. Кристалл надо. У меня есть один. Почти не использованный.
Почти. Вот это «почти» звучит особенно вдохновляюще.
— Прекрасно, — говорю. — То есть, если захочу пить, должна ещё и кристалл искать?
— Ну, можно просто класть серебро в бак, — предлагает он. — Или пить, как есть. Это ж влага. Почти дождь.
Почти дождь. Почти пригодно. Почти убедил.
— Ладно, — говорю. — Сколько стоит это почти-чудо?
Мирвин оживляется.
— Если без кристалла — восемь с половиной тысяч капель. Без учёта доставки и активации. Но для вас, — он делает значительную паузу, — учитывая нашу сделку, я готов включить один такой сборщик в расчёт. Вместо части долга. Пять тысяч капель. Остаток долга верну… каплями. Вклад в наше плодотворное сотрудничество. И подарок — кристалл для минерализации. Почти новый.
— Почти, — повторяю я. — У вас, смотрю, всё «почти»: почти фильтрует, почти минерализует, почти подарок.
— Но работает, — не сдаётся он.
Я приподнимаю бровь.
— Одной штукой вы хотите покрыть шесть с лишним тысяч?
— Он даёт воду, лиора, — торговец смотрит на меня, как на наивную. — Настоящую. Не заколдованную, не привязанную к источнику. И его можно унести с собой. Установить где угодно. Даже если завтра крепость рухнет, он будет работать. Это… вклад в выживание.
— Убедительно, — признаю.
Мирвин нервно смеётся. Я откидываюсь на спинку кресла, разглядывая парящее изображение. Одна такая штуковина даёт не много, но стабильно. А если собрать цепочку — это уже ресурс.
— Допустим, я согласна. Но с условием.
— Каким? — напрягается он.
— Вы устанавливаете сборщик сами. И если он не работает — я пересчитаю ваш долг с учётом моего испорченного настроения.
— На сколько?
— Примерно… на минус восемь с половиной тысяч.
Он судорожно кивает.
— Как скажете, лиора.
Мы ещё некоторое время обговариваем условия сделки. Затем Мирвин забирает свой кристалл, кланяется и быстро ретируется, унося с собой запах подгоревших пряников.
Сборщик влаги
***
Я выхожу из кабинета, собираясь вернуться к работам во дворе. Но, зайдя в свою комнату, чтобы переодеться, замираю у окна: небо затянуто, и вот-вот начнётся дождь.
Через три минуты молния рассекает горизонт. Капли, сперва редкие, превращаются в ливень. Он барабанит по стеклу, сбегает мутными ручьями. Ветер завывает в щелях.
Жаль, что этот дождь не настоящий. Точнее, не живой. Он не впитывается в землю, не наполняет колодцы. Просто исчезает. Магия искажает воду, а если попасть под струю, она обожжёт кожу. В такую погоду даже дозорные прячутся.
Что ж, значит, сегодня придётся отложить работы у фонтана.
Поработаю над теплушками. Заодно стоит подумать, как превратить всё это в настоящее дело. Такое, которое будет работать и без меня. Где не нужно сидеть с иголкой в руках с утра до ночи.
Я беру корзину с тканью и направляюсь в малую столовую. Там просторнее, чем на кухне, и хороший свет от магических сфер.
По пути встречаю горничную Асту. Завидев меня с корзиной в руках, она кивает и тут же бросается в другую сторону: не из страха, а чтобы успеть собрать всех, кто свободен, и привести в помощь.
Стоит мне только сесть, как в комнате начинают собираться женщины. Кто с иголками, кто с нитками, кто просто с желанием быть рядом. Люди здесь хорошие. И, что приятно, всегда хотят помочь.
Мы раскладываем ткань на длинном столе, разметка идёт быстро.
Лавейл уже успела раздать задания: кто шьёт, кто вышивает, кто наполняет солью. Одна из девочек приносит чай, вторая — подушку для сидения. Это хаос, в котором, как ни странно, приятно находиться.
— Лиора, — начинает экономка Лавейл, не отрываясь от выкройки. — Комнату на третьем, как могли, привели в порядок. Всё вычистили, вымыли. Постель сменили, камин протопили. Жаловаться, в общем-то, не на что.
Я уже чувствую подвох в её тоне.
— Но жалуются?
— Конечно, — вмешивается горничная Аста. — Лиора Вальдьен выразила глубокое неудовольствие запахом в коридоре. Сравнила его с сырой тряпкой и заявила, что воздух в этих стенах «тяжёлый от запущенности».
— Говорит, — фыркает экономка Лавейл, — здесь сыро, пыльно и вообще скучно. Угрожает...
— Угрожает уехать? — уточняю я, поддевая край ткани. — Или угрожает остаться?
— Пожалуй, и то и другое, — вздыхает Лавейл. — То требовала големобиль, а через