Остатки сна словно ветром сдуло. Я почувствовала, как мои глаза расширились, а брови невольно взлетели. Рывком села в кровати, забыв про сползающее одеяло.
— Ты не простолюдинка, Тори. Ты из аристократического, хоть и забытого рода.
— Н-нет… Откуда? Мама молчала, бабушка тоже, она же слегла после удара, когда мне было двенадцать и больше не встала. Бабуля не то что говорить не могла, она моргала с трудом.
Это сейчас я такая умная и смогла бы ее вылечить. Мои бы силы и знания, да в то время…
Мама, красивая, но изможденная молодая женщина, разрывалась между работой и домом - за бабулей ухаживать было некому, а лечение стоило дорого. От меня было мало проку - в полную силу я вошла в совершеннолетие, но к тому моменту бабуля уже ушла… А мама, подорвавшая здоровье. пережила ее ненадолго. Я и пансиона-то чудом смогла избежать, мне только-только восемнадцать стукнуло.
— Почему ты не рассказал мне раньше? — тихо спросила, комкая в пальцах край одеяла.
— Я ждал, пока ты сама расскажешь. — он горько усмехнулся. — И потому что получил сложное дело. До сих пор веду. Я вообще не должен был говорить.
— Постой… - в голове вспыхнуло воспоминание и встрече с наставником и его оговорка.
Крепко зажмурилась, до черных мушек перед глазами. Распахнула глаза и испытующе уставилась на Эрниля:
— Дело? Случайно не о пропаже магов? Шонкар заикнулся об этом?
Эрниль мгновенно напрягся:
— Ты виделась с Шонкаром? Когда?
— Тогда, в управлении, — я нервно одернула рукав старенькой ночной рубашки и немного ее устыдилась - в минуты душевного раздрая я цеплялась за то, что было привычным, знакомым и помогало обрести пусть шаткую, но все же опору под ногами. — Я шла к тебе, когда ты… И он... он сказал странную вещь о пропаже темных магов в приграничье. — нахмурилась, вспоминая встречу. Процитировала, – “Бесследно пропадали. И раз ты здесь, он все решил…” Он - это ты? Он про тебя говорил?!
Эрниль побледнел и стремительно встал. Его движения стали резкими, как у хищника, почуявшего опасность. Он запустил руки в волосы и с силой их потянул:
— Проклятье! — выругался он. — Тори, послушай меня внимательно. Ты больше никуда не выходишь одна. Никаких прогулок без охраны.
— Но...
— Никаких "но"! — он опустился на край кровати, взял мои руки в свои. Его пальцы были ледяными. — Я веду это расследование уже год. Пропажи начались задолго до твоего появления там.
По спине пробежал холодок:
— Думаешь, меня специально отправили в… Шигар? — потрясенно прошептала я.
— Уверен, — жестко ответил Эрниль.
— Твой… отец причастен к этому? — мой голос дврогнул.
— Не знаю. — Эрниль стиснул зубы. — Я нашел приказ о твоем назначении. Давай позавтракаем, и я кое-что тебе покажу. Но, Тори, это не подлежит разглашению. Темнейший Андхар! Умоляю тебя, не вмешивайся!
Я вспомнила последние напутственные слова наставника перед отъездом в Шигар, когда мы прощались перед стационарным порталом: "Береги свой дар, девочка. В твоих руках все изменить". Тогда они показались мне странными, но теперь...
— Шонкар сказал что-то еще? — требовательно спросил Эрниль.
— Да, — медленно произнесла я. — Он говорил, что все изменится. Я решила, что он просто... ну, знаешь, как обычно — туманные намеки и загадки. Ну и… про нас.
Эрниль резко встал:
— Тори, обещай мне. — спальня, которую он начал мерить яростными шагами, сжалась, стала тесной. — Обещай, что не будешь рисковать. Никаких встреч с Шонкаром. По крайней мере, до конца расследования, пока я не буду уверен, что ты в безопасности
— Я могу помочь! Я поговорю с Шонкаром, А ещё с Шарк…
— Нет! Просто будь осторожна, — он снова сел рядом, взял мое лицо в ладони. — Я не могу потерять тебя. Не снова.
Глаза цвета кьофи были совсем близко, в них плескалась тревога и нежность и... что-то необъяснимое, такое, от чего у меня перехватило дыхание.
— Я должен проверить кое-какие документы, — он поднялся. — Не выходи из дома без охраны и не сбегай от неё. Пожалуйста. И спускайся к завтраку, я потом сразу уеду.
Эрниль задержался на пороге и обронил:
— И… Морна, та девушка… Это просто случайность.
— Не. Напоминай. Мне! - прорычала я, подхватила одну подушку и зло запустила в Эрниля. Он легко отбил “снаряд” и по комнате прокатился мужской бархатистый смех. Предательские мурашки побежали вдоль позвоночника, заставляя меня злиться на собственное тело за эту невольную реакцию. Тхрраш! До сих пор на него реагирую.
Когда дверь за ним закрылась, я откинулась на кровать.
Разговор принес облегчение, замешанное на робкой надежде. Похоже на то, как из пальца вытащишь занозу, а рана еще болит, кровоточит, но в душе легче. Что сейчас между нами? Временное затишье? Хотелось бы верить, что оно перерастет в мир. Пусть хрупкий. но в наших силах его укрепить, выстроить заново. А вот сможем ли?
На лице, против воли, расползалась улыбка. Я до сих пор верила, что если оба хотят счастья, то возможно всё. В груди зародилось тепло и крепло понимание, то самое, которое зовут женским чутьем: Эрниль не равнодушен ко мне! Это знание чудесным образом подняло мне настроение и на миг я ощутила себя такой легкой, словно парящее облачко на солнечном небосклоне. И... заставила себя вынырнуть из этого состояния: вот так, с ходу снова броситься в омут любви я себе не позволю. Все ещё боязно. Пусть идет своим чередом. Пусть лучше будет медленно, шаг за шагом.
Еще эти пропажи… Я не могла разобраться в своих чувствах и пыталась понять. страшно ли мне? И да, и нет. Я - живое оружие, и защитить себя сумею. Если мои способности те же, что у деда, то, с известной всем “любовью” к темным магам, опала меня не удивляет. А вот почему бабушка с мамой ничего не сказали?!
Остается только одно: самой идти в архив и просить к нему допуск. Если я пойду под своей фамилией, меня развернут еще на пороге.
Недовольно скривилась: хорошо, что мой муж - префф. Как удобно! Осталось только его уговорить помочь мне, переждать пока он перестанет сотрясать воздух, и окунуться в бумажную пыль. Я не знала ни отца, ни деда, все, что было известно - оба умерли до моего рождения. Если