Милорд Монский понимает меня с полу-взгляда и схватив Хельгу за руку потащил её к полутора десяткам танцующих под быструю музыку пар. Не сиртаки, но похоже. Там мужчины и женщины разного возраста, но в основном молодые. То разбиваются на пары, то сходятся в одном хороводе. Я с Бертой устремляюсь следом за Карлом с Хельгой.
Встаём лицом друг к другу, берёмся ладонями и начинаем кружится с ускорением. Девчонка радуется, а у меня что-то в мозгу засела. Не сразу, но понял.
— Откуда у тебя синяки на левой руке? — спрашиваю.
— Они уже прошли! — весело отвечает моя брюнеточка.
Там действительно следы желтоватые, давние, дня три им, не меньше. Почему раньше не видел? Так рукава-то длинные у платьев, вот и не замечал.
— Это не ответ, Берта. — пытаюсь нахмуриться, но не получается при таком-то веселье.
— Он уже извинился. — поясняет миледи из Новинок, лучась от счастья, глядя на меня. — Одногруппник мой. Хотел задержать в коридоре, и слишком сильно сжал. Милорд Арчи, он очень сожалеет, что так получилось. Больше не будет.
Ишь ты, не будет он. Чёрт Как-то я упустил ситуацию с учёбой Берты. Что там у неё в университете происходит? Так ведь и уведут мою красавицу, знаю я девчонок, влюбчивые. А так хватать за руки? Это не нормально. Пусть Иван через эту — как ей, ту, с которой в Любкином парке познакомились? — Ирен, кажется? — да, пусть подробно узнает обстановку среди студентов, однокашников моей девушки.
Тут опять треск тамтама и бубнов, и мы становимся в общий круг, начиная кружиться всё быстрее и быстрее.
— Мне все ноги оттоптали! — хвастается принцесса, когда мы направляемся в трактир.
Почти час провели на танцплощадке, и жажду испытываем, и проголодались. Но тут всё рядом.
— Кого-то надо будет убить? — интересуется у Хельги милорд Монский.
— Не, не нужно, — отказывается от предложения та. — Я сегодня добрая. Что же касается отца твоей подруги — Джессики? — ладно, пусть приходит во дворец. Приму, подпишу прошение.
В зале мест практически нет, еле-еле нашли, где пристроиться, почти в самом углу, оказавшись в компании молодых учеников — четыре парня и три девушки — мастера кожевника. Ну, так они сказали. Мы же представились студентами, сразу же вызвав заинтересованные взгляды ремесленниц и ревнивые у их спутников. Странные ребята, не видят что ли, что у нас полный комплект пар?
А в центре зала за сдвинутыми двумя столами шумит компания из десятка дворян и примерно такого же количества девиц лёгкого поведения, явно работниц соседствующего с трактиром вертепа. Дворяне уже немало выпили вина, видно по их покрасневшим лицам. Когда мы сделали заказ пожилой усталой рабыне, один из них поднялся и, потрясая глиняной кружкой, громогласно произнёс:
— Многие годы принцессе Хельге, единственной надежде нашего королевства!
Бросаю взгляд на Хельгу, но та почему-то не рада. Только что села в прекрасном расположении духа и даже стрельнула лукаво глазками ученикам кожевников, не обратив внимание на их специфический запах, а тут сразу же поморщилась.
— Нашли, где мне хвалу возносить. — тихо сказала нам с Бертой, оказавшимся от неё по бокам. — Хорошо, маменька, тебе, что меня перед шлюхами славословят? — обратилась к отсутствующей здесь королеве Матильде. — Берта, ты как насчёт сходить ещё сегодня в амфитеатр на гладиаторские бои? Лучше там посидим, посмотрим, как преступники друг друг кровь пускают. Там и еду с хорошим вином разносят.
— Ты общие трибуны с королевской ложей не путаешь? — спускаю её с небес на землю. — Нет уж, давай есть и пить здесь. К тому же, Карл почти пол драхмы отдал за заказ. Кому медового пирога к вину захотелось?
Глава 23
Хотя трактир и находился в престижном районе, особым комфортом он не отличался, всё те же почерневшие от времени столы с лавками, освещение масляными фонарями. Правда, алхимическая заправка в них более-менее высокого качества, не так сильно чадит, как от заливки в них животных жиров или перегонки земляного масла, зато из кухни добавляется копоть. А вот публика здесь, что называется, почище, чем на постоялых дворах, в которых мне довелось побывать, и музыканты играют вполне прилично что-то весёленькое. Их четверо, и в руках одного из них впервые вижу нечто похожее на банджо или гитару. Обычно струнные здесь больше на гусли или мини-арфу похожи.
Сержант Торел испытывает немалый затруднения, смотрю. Николай застыл у барной стойки, о чём-то беседуя с разливавшей вино и эль в кружки дебелой тёткой, и уныло рассматривал зал. Своим парням он места за разными столами нашёл, а вот сам остался без оного, не к дворянам же с их шлюхами ему было садиться, не так бы поняли. Впрочем, ему и у стойки будет не плохо в компании с сильно пьяным приказчиком в кем-то уже порванной у ворота рубахе и полностью развязанной куртке и высоким плечистым наёмником с другой стороны. Да там и наблюдательный пункт, как по мне, очень хороший. Единственное, далеко, случись что, к нам на помощь бежать. Мы-то в самом конце расположились.
— Степ, я хочу эля. — настаивает принцесса. — Закажи эля. Хочу эля. Или ты желаешь, чтобы я сама это сделала? А то ведь могу. — с угрозой демонстративно потянулась она к кошелю, где монет номиналом меньше пяти драхм, как я понимаю нет.
Пришла беда — отворяй ворота. Нет, действительно, она ещё ни разу не пробовала пива, как и Берта. Теперь вот пользуется случаем, решила, что называется, пуститься во все тяжкие. Моя миледи из Новинок похоже тоже не прочь воспользоваться моментом, ей горазда больше чем венценосной подруге интересно всё происходящее вокруг, крутит головёнкой по сторонам, что тот галчонок.
Девушки сидят справа от меня, Берта почти на самом краешке скамьи, Карл напротив, но с соседом из компании учеников, рыжим жизнерадостным парнем с круглым веснушчатым лицом, у него расстояние в половину ярда, так что, если нам громко не кричать, то нашу беседу за трактирным шумом не разобрать. Поэтому спрашиваю, почти не снизив голоса:
— Хельга, кто тебя учил столь низкопробному шантажу?
— Думаешь, некому было? — смеётся. — Там, где я живу, каждый второй может быть наставником в этом умении. Так что, Степ, мне самой заказать?
— Сиди уж, —