Обида, боль и несправедливость душат меня изнутри. Сжимаю телефон в руках, чувствуя, как нарастает еще и злость.
Я была игрушкой, временным увлечением. Он воспользовался мной, зная, что есть невеста. Я должна была быть для него важной, а не... той о ком можно забыть.
Оглушенная переизбытком щемящих чувству, я возвращаюсь на Максимову страницу и жму на кнопку «написать сообщение».
«Привет. Это Полина. С конференции. Если помнишь еще.»
Отправляю. Сразу начинаю терзаться сомнениями. Может, не стоило писать. Но остановиться уже невозможно. Он в сети.
«Я беременна», — шлю следующее сообщение, чувствуя, как внутри все переворачивается.
«От тебя, как ты уже понял.»
Проходит минута, потом две. Он не отвечает. И я начинаю нервничать. Сердце начинает биться быстрее, подрагивают пальцы. Меня бросает то в жар, то в холод. Кусаю губы в кровь.
Почему молчит? Может, не увидел? Или просто не хочет отвечать?
Проходят еще пять минут, но ответа так и нет.
Я снова начинаю писать, не в силах терпеть эту тишину.
«Просто хотела, чтоб ты знал»
Закрываю глаза. Подступает новая волна слез. Глупо было надеяться на что-то другое.
«Кстати, поздравляю со скорой свадьбой! Твоя невеста очень красивая». Палец всего на секунду застывает над кнопкой «Отправить».
Глава 21: Полина
Переодеваемся в раздевалке, готовимся к физре. Это последняя пара на сегодня, к счастью. День вымотал меня не только физически, но и морально. Постоянно думаю о своем положении, что никому, кроме Маши, так и не рассказала о нём.
Язык не поворачивается просто. Мне стыдно. И страшно. Когда кто-то бросает на меня косой взгляд, всегда думаю, что уже обо всем все знают и вот-вот начнут сплетничать за моей спиной. Мороз бежит по коже от эпитетов, какими меня могут обозвать в таких перешептываниях.
Люди обычно не скупятся в выражениях, когда речь заходит о восемнадцатилетней незамужней беременной девушке. И никакие золотые медали, высокие баллы и участие в олимпиадах не помогут избавиться ей от клейма «легкодоступной дурочки».
Снимая толстовку, Машка бросает на меня обеспокоенный взгляд:
— А тебе можно сдавать нормативы? И вообще заниматься в твоём... — Она явно намеревается произнести вслух то, чего остальным одногруппницам лучше не слышать.
— Тс-с-с! — шиплю резко, чтобы замолчала. — Можно, — шепчу губами.
Переодеваемся дальше в тишине. Натягиваю спортивные штаны и аккуратно проверяю резинку, чтоб ни в коем случае не перекрутилась и не давила на живот.
Прошла уже неделя с того дня, как я написала Максиму о беременности. Он ничего не ответил. Даже в сети перестал появляться, хотя я каждый вечер проверяю. И невеста его страницу закрыла от посторонних.
Понятия не имею, что теперь делать. Забить или еще надеяться? Но сколько конкретно: неделю, месяц?
Маша следит за каждым моим шагом.
— Так и не написал?
Качаю головой.
— А ты ему?
— Нет, — отвечаю, едва шевеля губами. — Я сказала всё сразу, добавить больше мне нечего. Теперь ход Максима.
— Может он не читал твои сообщения, — тихо замечает Маша, будто это способно как-то успокоить меня.
— Читал, — уверенно перебиваю.
Из коридора доносится голос физрука, он зовет всех студентов на стадион. Пока на улице по-прежнему тепло, занятия физкультурой проходят именно там.
После переклички всех девчонок направляют бежать трусцой два круга по стадиону, а парней отправляют к завхозу помогать с разгрузкой нового инвентаря для спортзала.
Бегу умеренно, стараясь не усердствовать. В голове крутятся мысли о предстоящем разговоре с бабушкой. Кажется, после утренних приступов тошноты она уже начала что-то подозревать. Правда пока молчит, никаких догадок не озвучивает. Но, думаю, это дело времени.
— Сегодня после универа я расскажу всё бабушке, — выпаливаю я, как только Машка пробегает рядом. Подруга резко останавливается посреди дорожки и оборачивается. — Я не могу больше скрывать это от нее. Мой токсикоз начал набирать обороты.
— Да, заметно. Ты стала тощая щепка, — вздохнув, она обводит меня сочувственным взглядом. — Тяжело сильно? Когда каждое утро выворачивает?
— Завтрак — самое трудное испытание, — криво улыбаюсь, подначивая подругу продолжить бег. На нас недовольно начал поглядывать физрук с другого конца стадиона. — Пока не поем, крутит желудок страшно.
— Моральная поддержка нужна? Могу пойти с тобой, если страшно.
Предложение Маши заманчиво. Она всегда готова прийти на помощь, даже когда сама не уверена, что справится с ситуацией.
— Нет, — решительно отказываюсь в этот раз. — Не хочу, чтобы и тебе досталось, когда бабушка разозлится. Это мой крест, Маш.
Маша качает головой, но больше не настаивает. Продолжаем бежать дальше. Мысли о предстоящем разговоре не отпускают меня и в дальнейшем.
Какими словами всё сказать? А что бабушка ответит? Разочаруется, конечно. Может, даже выгонит из дома. Она столько раз говорила мне держаться подальше от таких, как Максим, богатых и развязных. Они только на словах сладко стелют, а на деле всегда идут на попятную.
В красках рисую сцену того, как показываю бабушке снимок УЗИ. Представляю, как она сначала молчит, потом начинает кричать. Будет говорить, что я разрушила свою жизнь, что теперь у меня нет шансов на нормальное будущее. Про учебу наверняка повторять будет, про образование, которое надо получить… А если сердце у нее разболится?
Моё дыхание сразу сбивается, резко останавливаюсь. Бежавшая за мной староста едва не врезается мне в спину, чудом успевает увернуться.
— Войцех, не умеешь бегать, не мешайся под ногами — оббегая, ворчит она.
— Тебя спросить забыли, — огрызается в ее сторону Машка. — Эй. Тебе что плохо стало? Живот?
— Нормально, — киваю, отходя в сторону. — Напомни мне, пожалуйста, чтоб после пары я зашла в аптеку. Бабушкины сердечные капли на всякий случай куплю по дороге, на всякий случай.
И мобильный буду держать под рукой, чтоб сразу звонить в сто три, если капли не помогут.
Маша слегка пихает меня в бок, выводя из мыслей.
— Чего опять погрустнела? Признаться сложно, но ты справишься. Ты ж боец.
Смеюсь устало.
— Боюсь, бабушка одним левым педагогическим хуком может меня уложить на лопатки на раз и два.
* * *
На автомате сворачиваю в местную пекарню. Руки сами тянутся к витрине с тортами. Глаза выискивают тот самый — с кусочками манго, ананаса и заварным кремом. Бабушка только его жалует из магазинных десертов. Возможно он поможет мне смягчить «удар» по бабушкиному сердцу.
Прошу продавца повязать поверх коробки с тортом красный бант и быстро рассчитываюсь.
Каждый шаг к дому сопровождается моим тяжелым дыханием. И дело вовсе не в физической усталости. Ребра