В горле у Джинни встал ком — она слишком хорошо знала это чувство.
— Я местная, но в университете встретила Тэрона, и сорок лет назад мы вернулись сюда. — Теперь заговорила Мелочь. — Большинство горожан считали нас странными. Сами понимаете — художники. Мы ходили по школам и учили детей радоваться краскам. Разрисовали не одну стену в этом краю. Но Наседка никогда нас не осуждала. А потом умер Адам, потом Тэрон, за ним — Ребекка, и мы научились держаться друг за друга.
— Именно это нам сейчас и требуется. — Джей-Эм повернулась лицом к Джинни. — Здесь творятся какие-то мутные дела, и нам надо докопаться, какие именно. Ну что, поможете нам?
— Вы хотите, чтобы я обыскала библиотеку и выяснила, не спрятала ли Луиза письмо Элисон там? — Джинни крепче сжала бокал; Мелочь ободряюще улыбнулась ей.
— Если коротко, то да. Вот это будет класс… К тому же подумайте о бедной Элисон. Какой груз свалится с ее плеч.
— Ну, что скажете? — нажала Джей-Эм.
Подруги смотрели на Джинни: Мелочь, у лица которой вились седые кудряшки, прямая как палка Джей-Эм с бесстрашным лицом и добрая Наседка, которая, кажется, решила быть всем родной матерью.
— А как же Гарольд Роу? Если даже я захочу искать письмо, вряд ли у меня это получится, пока он рядом. Сегодня он почти весь день не выходил из кабинета.
— Да, досадно. — Наседка разочарованно вздохнула. — А сам ведь клялся, что ноги его больше не будет в библиотеке. Мэриголд Бентли наверняка чуть не упала, когда он согласился.
— У нее и правда был удивленный вид, — признала Джинни, но сообразила, что снова отклоняется от темы. — Я понятия не имею, где начать.
— Вы наверняка что-нибудь придумаете. В конце концов, именно вы заметили, что Луизу отравили. Хотя… если бы вы этого не заметили, бедная Элисон не оказалась бы в таком ужасном положении. Но вы, конечно, не могли знать об этом заранее, — поспешно прибавила Мелочь.
Джинни прикрыла глаза. Даже при жизни Эрика они вели тихую жизнь, предпочитая общество друг друга, и в свет выбирались далеко не каждый вечер. А это значило, что Джинни ни разу в жизни не случалось оказаться вовлеченной в секретную миссию. Опять же, до этой недели ей еще не доводилось ни обнаруживать трупы, ни давать приют бездомным котам, ни распивать «Драмбуи» во вторник вечером.
А еще я не смогла спасти маму.
Джинни открыла глаза и решительно выдохнула:
— Ладно. Завтра поищу.
— Прекрасно! — Наседка бросила вязанье, чтобы хлопнуть в ладоши.
Мелочь одобрительно кивнула, а у Джей-Эм засветились глаза:
— Великолепно. А пока вы ведете розыски в библиотеке, мы втроем начнем вычислять, кто же настоящий убийца. Одно дело убить Луизу… и совершенно другое — навести подозрения на Элисон.
— Ты права. Подумать только, а мы надеялись на новый проект. Столько блокнотов завели. — Мелочь порылась в большом кожаном рюкзаке и извлекла на свет божий блокнот для зарисовок, весь в пятнах краски, после чего повернулась к Наседке. — Думаю, надо встретиться у тебя завтра вечером после закрытия библиотеки. Начнем прорабатывать список подозреваемых. У тебя есть доска и маркеры?
Наседка сморщилась:
— Вряд ли. Зато есть большой лист фанеры, на которой Адам устраивал свою железную дорогу. Можно прислонить ее к стене. Ничего, что на ней кое-где остались изгороди и лошади с коровами? Адам клеил на очень сильный клей.
— Мы наверняка что-нибудь придумаем, — заверила ее Джей-Эм, и алкогольный туман, окутывавший Джинни, начал рассеиваться.
— Да… но если мы и правда что-нибудь найдем, мы ведь передадим находку полиции?
— Разумеется! — Мелочь беспечно взмахнула рукой. — Джей-Эм говорила, что мы когда-то состояли в общественном патруле, с порядками более чем знакомы. Верно ведь?
— Да, — тут же согласилась Наседка; перегнувшись через стол, она взяла руки Джинни в собственные ладони. Пожатие у нее было теплое и сильное, а глаза еще блестели от слез, но губы уже изогнулись в благодарной улыбке. — Спасибо вам. Вы не представляете себе, что это значит для меня и моей девочки.
— Я сделаю все, что могу, — пообещала Джинни, и ей стало горячо, хотя она не могла понять, алкоголь ли тому причиной или тот факт, что впервые после смерти Эрика кто-то нуждался в ее помощи.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
— Что вы здесь делаете?
Когда Джинни на следующее утро явилась в библиотеку, Гарольд Роу стоял у дверей, сложив руки на груди и поджав губы.
— Я здесь работаю. Начинаю в д-десять. — Джинни вцепилась в сумку, отягощенную учебным пособием, которое она, по настоянию самого Гарольда, забирала домой каждый вечер. При виде образовавшегося перед ней препятствия у Джинни пересохло в горле, а за тупую головную боль следовало благодарить «Драмбуи». Она так долго придумывала, как обыскать полное книг здание на предмет исчезнувших из ежедневника страниц и напитанного ядом письма, что как-то не учла, что временный заведующий может не поддержать ее планов.
— Я в курсе. Но сейчас всего девять. — Серые глаза сузились и превратились в щелки. Гарольд не сделал ни малейшей попытки посторониться и пропустить Джинни. — Вы пришли на час раньше. Зачем?
Хороший вопрос, ничего не скажешь.
Ах, если бы у Джинни был ответ.
К сожалению, умение врать никогда не было ее сильной стороной, а сказать, что она пришла, чтобы тайком поискать страницы из ежедневника Луизы, а также дискредитирующее письмо, которое могли бы неверно истолковать как мотив убийства, она вряд ли могла.
Гарольд скривил рот, давая понять, что ждет ответа.
Под его пронизывающим взглядом жар, охвативший шею Джинни, добрался до лба, на котором, как бисер, выступил пот.
Всё, с полночным пьянством покончено. Да и с вечерним тоже.
Джинни опустила глаза и тут только заметила, что рукава ослепительно белой сорочки Гарольда закатаны по локоть, а серые шерстяные брюки припорошены пылью. Вряд ли это понравится тому, кто отвечает за безупречность его наряда, кем бы этот человек ни был.
По этой самой причине Джинни приняла решение носить джинсы. Составить график уборки в библиотеке, чтобы справиться с явной запущенностью, ей пока не удалось, а ходить с въевшейся в одежду пылью не хотелось.
Тут Джинни моргнула. Ну конечно!
— Я хотела как следует прибраться в библиотеке. Уборщики, разумеется, моют полы и туалеты, но здесь все покрыто пылью, а это вредно для здоровья. Да и для одежды… — И она кивнула на брюки мистера Роу.
— Что-что?
Гарольд попытался почистить брюки, и настал его черед разволноваться. Он только растер пыль еще больше. Стирай он свою одежду сам, он, конечно, не пытался бы так делать.
— В кабинете есть платяная щетка. Я пока начну, хорошо? Потом можно обсудить этот вопрос с уборщиками, а там посмотрим — может, волонтеры захотят помочь.
Мистер Роу коротко кивнул и отступил в сторону.
— Весьма разумная мысль. Спасибо, что довели ее до меня. Начнете, я думаю, в секции научно-популярной литературы. А теперь, если не возражаете, я как раз каталогизировал половину ботанических зарисовок одного из здешних светил, Риверенда Майкла… Подозреваю, что пыль как раз оттуда.
И он, не говоря больше ни слова, скрылся в кабинетике в глубинах библиотеки, оставив Джинни в одиночестве. Она понятия не имела, кто такой Риверенд Майкл, но обрадовалась, что Гарольд так увлечен им и его ботаническими зарисовками.
В комнате для персонала Джинни, обыскав несколько шкафчиков, добыла ведро и тряпки, а также престарелый пылесос. Пора было приступать.
Через три часа Джинни начала осознавать, какую тяжелую задачу на себя взвалила, причем это касалось и уборки, и поисков. Из секции научпопа она переместилась к стойке выдачи и обыскала выдвижные ящики, которые годами служили свалкой