— Всегда готов, — отрапортовал Мальков.
— Давай винтовку, так сподручней будет шагать.
— Я сама могу, чего вы, Егор Александрович, — насупился Мальков. — Легкая же…
— Знаю, что можешь. Но я выше, мне бердянку будет легче нести, соответственно, мы с тобой быстрее дойдем.
— Ага, понял, — после короткого размышления согласился Ванька и передал мне винтовку.
— Вперед, — скомандовал я, и мы, что называется, помчались знакомой дорогой.
К моему удивлению, Мальков действительно не просто отлично ориентировался в лесу, но и вполне себе уверенно держал заданный темп. Ради интереса я даже чутка увеличил скорость, но мальчишка не отставал. «Однако, в спортивном ориентировании Ваньке не будет равных. Да и на прочих разных зарницах», — прикинул про себя.
К селу мы подошли достаточно быстро, остановились за околице, не отсвечивая, вглядываясь в летние сумерки.
— Значит так, дальше я сам, — негромко поделился с малолетним напарником своими планами. — А ты домой. Слышишь меня, Иван? Прямо отсюда идешь домой.
— Слышу. Пойду, — согласился Ванька, практически не раздумывая. — А вы куда, Егор Александрович? — выпалил тут же.
— А я пойду к товарищу Третьякову. Собственно, я за винтовкой именно для него и ходил, чтобы не откладывать в долгий ящик.
— Понял, — кивнул Ванька.
— Иван, домой. Бегом марш, — приказал я.
Мальчишка секунду замер, демонстративно тяжело вздохнул, затем сорвался с места. Для пущей надежности я еще постоял какое-то время, глядя вслед быстро удаляющейся мальчишеской спине, затем снова нырнул в лес, чтобы вынырнуть уже в другой стороне. С этим пострелом, мечтающим стать разведчиком, надо держать ухо востро. Иначе ждет нас неприятный сюрприз в лице мальца в самый неподходящий момент.
Убедившись, что за мной никто не следит, я окольными путями добрался до двора товарища Третьякова, нырнул в тень и замер, наблюдая за подходами к дому.
Спустя десять минут абсолютной неподвижности усмехнулся про себя: и почему я не удивлен? Ванька прятался за раскидистым кустом соседнего дома. С его точки обзора хорошо проглядывалась вся улица с обеих сторон, в том числе и вход к калитке Третьякова.
Причем соседский дом мальчишка тоже выбрал не просто так, а с умом. Во-первых, хоть и была возле забора лавочка, но на ней не сидели соседские бабушки-кумушки, чтобы после всех домашних дел и летней жары обменяться всласть немудренными новостями. Не трещали обо всем и ни о чем.
В доме жила семья намного младше, с маленьким же ребенком. Из открытых окон слышно было, как молодая женщина купает дитя, судя по голосу, басовитого мальчишку. А мужской голос что-то гудит и угукает, отвлекая малыша от банных процедур. В ближайшее время ни муж, ни жена точно объявятся за калиткой, посидеть в тишине, поглазеть на звезды. Да и позже вряд ли соберутся, скорее уж лягут спать, намаявшись за день. Муж на работе, жена по хозяйству и с ребенком.
Я еще раз пригляделся к юному разведчику, которому не хватало выдержки. Время от времени Ванька переступал с ноги на ногу, чем и выдал себя в самый первый раз.
Затем развернулся, неслышно скользнул в темноту, решив, что к Малькову подойду на обратном пути, когда благополучно передам Виктору Лаврентьевичу винтовку. Ну и самолично провожу пострела домой, сдам с рук на руки, что называется. Не хватало еще, чтобы он всю ночь сторожил Третьяковский дом в надежде не пропустить выход парторга поутру.
Через задний двор я пробрался к Третьякову, прикинул, как проявить себя, чтобы Ванька не заметил, но и парторг с перепугу ничего не натворил. Впрочем, уверен, Виктор Лаврентьевич человек бывалый, потому ничего такого не натворит, а вот заломать вполне попробует незваного гостя, что крадется аки тать в ночи к его дому.
Собственно, так едва и не получилось.
Виктор Лаврентьевич вышел покурить, остановился на крыльце, прикурил, затем спустился и присел на ступеньку. Вот тут я и пошевелил осторожно веткой, тут же замер, наблюдая, что будет делать хозяин. Парторг небрежно повернул голову, вглядываясь в сумерки. Затем так же небрежно поднялся и неторопливо побрел в сторону сада на задний двор, по дороге словно невзначай прихватил грабли, будто бы на место прибрать в сарайку.
Едва товарищ Третьяков вывернул за угол, я обозначил свое присутствие, показался, тут же прижал палец к губам, требуя тишины, и кивнул головой в сторону огорода. Затем развернулся и растворился в сумерках.
— Что за шпионские игры, товарищ Зверев? — неслышно появляясь рядом со мной, произнес товарищ Третьяков.
— За вашим домом следят, — усмехнулся я одними губами.
— Не понял? — напрягся моментально парторг.
— Всё в порядке. Это ученик мой один, неугомонный. Я вам про него рассказывал. Тот самый Ваня Мальков, что отыскал случайно схрон в соседнем дворе.
— И зачем? — уточнил Третьяков.
— Хочет разведчиком стать. Тренируется.
— Ясно, — хмыкнул Виктор Лаврентьевич. — А вы чего огородами? — вернулся к моему появлению парторг.
— Так чтобы Мальков не заметил. А то станется, подслушает все планы по операции. И появится в самый последний момент в неожиданном месте в неподходящее время.
— Даже так? — удивился парторг.
— Даже так, — подтвердил я.
— Что у вас? — коротко бросил Виктор Лаврентьевич, резко переходя с темы мальчишки на наш с ним вечерний разговор.
— Держите, — я протянул сверток, парторг принял, хотел неторопливо развернуть, затем передумал.
— За мной, — приказал хозяин, развернулся и пошел к дальнему сараю, раскрыл беззвучно двери, шагнул внутрь, дождался, когда я зайду следом за ним, прикрыл плотно створку и только после этого протянул руку вправо и щелкнул выключателем. На стене рядом с ладонью зажглась небольшая лампочка, что-то вроде ночника.
Товарищ Третьяков подошел к столу, положил длинный сверток и осторожно развернул мешковину.
— Сколько таких, говоришь? — не оборачиваясь, негромко уточнил Третьяков.
— Штук тридцать по приблизительному беглому подсчету. Точнее пересчитать времени не было, — ответил я.
— Принято, — кивнул Виктор Лаврентьевич, аккуратно заворачивая винтовку в мешковину.
— Что теперь? — поинтересовался я.
— Что теперь… Теперь, Егор Александрович, вам благодарность за бдительность. А дальше действовать будем мы, — сухо улыбнулся мне парторг, разворачиваясь ко мне лицом.
— Могу помочь, — предложил я. — Навыки разведки имеются, как и навыки командной и боевой работы.
— Я вас услышал, Егор Александрович, — холодно бросил парторг. — Ничего не могу обещать, но передам свои наблюдения товарищам.
Я не стал уточнять, каким именно товарищам и что конкретно передаст Виктор Лаврентьевич. Но отчего-то был уверен, в дело меня возьмут. Кажется, парторг приглядывается ко мне со всех сторон, чем-то я ему интересен. Особенно после той истории с председателем Лиходедом. Поживем — увидим.
— Разрешите идти? — уточнил я.
— Разрешаю, — кивнул парторг. — Огородами? — чуть усмехнулся, едва я стал разворачиваться.