— Сколько времени у вас есть? — спросила Алина, голос хриплый от усталости.
— До послезавтра... — прозвучало виновато.
Она мысленно прикинула: если сегодня получится доделать эти два диплома... Это означало — ночь. Еще одна бессонная ночь. Всего 2–3 часа сна перед следующим днем в аду "Волчьей Стаи". Тело ныло в предчувствии. Но... деньги.
— Хорошо, — выдохнула она. — Присылайте материалы. Что есть. Сегодня ночью посмотрю.
— Ты спасительница! — затараторили на том конце. — И мы... мы бросили клич! Друзьям, знакомым. Про собаку, про сбор. Может, кто еще поможет!
Это "может" прозвучало как эхо в пустой пещере. Надежда? Да. Но очень далекая. А работа — здесь и сейчас. Она согласилась.
Едва положила трубку — новое уведомление. Адам.
— Привет, Алина! Как дела? Завтра погода обещает быть сносной. Не хочешь прогуляться в парке? Просто подышать воздухом, кофе выпить. Отвлечься?
Текст светился теплом и нормальностью. Парк. Воздух. Кофе. Просто. Алина представила: солнечные лучи сквозь желтеющие листья, запах осени, разговор ни о чем... И тут же — ледяной укол страха. Волков. Он везде видел угрозу своему контролю. Увидит фото? Узнает? Сочтет "самоволкой"? Расценит как предательство? Его ярость не знала границ. Она не могла рисковать. Не сейчас. Не когда Комиссар висел на волоске, а она — на последнем шансе.
— Привет, Адам. Спасибо, очень мило! — она печатала быстро, будто опасалась, что передумает. — Но завал жуткий. Диплом горит, работа, собака... Не выберусь даже на час. Извини. Может, в другой раз?
Он ответил почти сразу, смайликом-грустинкой:-Понял. Держись! Если что — зови.
"Если что..." Что? Если Волков прикажет удовлетворять его в подвале клуба? Если у Комиссара откажут почки? Если она рухнет без сил? Она отложила телефон. Мир "другого общения" был для нее закрыт.
Вечер растворился в тексте. Два чужих диплома по маркетингу и юриспруденции лежали перед ней хаотичными файлами. Голову распирало от переключения контекста: Чехов, травма Волкова, анализы Комиссара, а теперь — SWOT-анализ и тонкости корпоративного права. Она структурировала, писала, правила, вылавливая смысл из потока сознания своих одногруппников. Кофе, растворенный в третьей кружке, горчил на языке. Время текло. Полночь. Час. Два... Глаза слипались, буквы плясали. Но она дописала последний пункт по юридическому диплому, отправила файлы с коротким "Готово. Сверяйте". Чек на перевод уже ждал в сообщениях. Деньги. Маленькие, но реальные. Победа.
Она погасила свет, повалилась на кровать в одежде. Тело кричало о сне, ум уже отключался, погружаясь в желанную темноту небытия.
Вжжжж! Вжжжж! Вжжжж!
Телефон завибрировал на тумбочке, как разъяренная оса. Алина вскочила, сердце бешено заколотилось. Экран светился: ВОЛКОВ.Время — 3:47 ночи.
Она, еще не до конца проснувшись, на ощупь смахнула вызов.
— Алло? — голос был сиплым от сна и страха.
На другом конце — тяжелое, хриплое дыхание. Потом — его голос. Голос Волкова, но... другой. Густой, заплетающийся, лишенный привычной стальной хватки. Пьяный. У него бой на горизонте… а он напился? Господи пусть он не где-нибудь в клубе, она не переживет этого. Это будет скандал. Фанаты порвут его на фантики.
— Соооколоваа... — протянул он, и в интонации была какая-то пьяная ухмылка. — Где... где ты? Спяяаашь?
— Да, Артем Сергеевич... — прошептала она, сжимая телефон. — Я дома. Сплю.
— Дома... — он тягуче повторил. — Адрес... скинь. Мне... надо. Щас. Приехать. К тебе.
Ледяная волна страха окатила с головы до ног. Нет. Нет. Нет. Пьяный Волков. У нее дома. Ночью. Это было за гранью любого кошмара.
— Артем Сергеевич... очень поздно... — попыталась она, голос дрожал. — Завтра рано на работу...
— АДРЕС! — рявкнул он в трубку, и пьяная хрипота не скрыла привычной угрозы. — Скидывай! Щааас! Не трясись! Просто... поговорить надо. Ваааажное.
Ее разум, замученный недосыпом, стрессом, страхом, отключился. Механизм подчинения, вбитый за последние недели, сработал на автомате. Рука сама потянулась к экрану. Пальцы, холодные и неуклюжие, пролистали контакты, нашли его номер. Адрес. Ее адрес. Отправила.
— Отправила... — прошептала она.
— Молодец... — прохрипел он, и в голосе послышалось пьяное удовлетворение. — Жди. Скоро... буду.
Щелчок. Гудки. Алина сидела на кровати в темноте, обняв колени. Телефон выпал из ослабевших пальцев. За окном — кромешная темень ночи. Где-то мчалась машина. Егомашина. Пьяного Волкова. К ней. Сейчас. Она вжалась в подушку, стараясь дышать, но воздух не шел. Последнее убежище, ее крошечная квартирка, уже не была безопасной. Стены сжимались. Оставалось только ждать. И бояться. Сильнее, чем когда-либо.
Дорогие читатели! Следующая глава будет очень тяжелая, но она важна для сюжета и для роста героев. Если вы готовы её прочесть возьмите носовой платочек, потому что когда я писала даже я всплакнула.
Глава 20
Звонок. Удар кулаком в дверь. Его пьяный, хриплый голос:
— Открывай, Соколова! Или вышибу! — Механизм подчинения сработал раньше мысли. Дрожащая рука повернула ключ, щелкнул засов.
Дверь распахнулась, впустив волну холода и тяжелый, сладковато-терпкий запах коньяка. Артем Волков заполнил проем, еле держась на ногах. Темная рубашка расстегнута, волосы растрепаны. Лицо багровое, глаза мутные, налитые кровью и безумием. Он шагнул внутрь, едва не сбив ее, и захлопнул дверь ногой. Грохот заставил Алину вжаться в стену.
— Вооот... — прохрипел он, окидывая квартиру презрительным, пьяным взглядом. — Мышиное гнездо... Где твоя... сдохшая псина? Клиника? Мои деньги... на ветер... — Он покачнулся, ухватился за вешалку, та треснула. — А я... на больной ноге! Бой... под угрозой! И ты... — Он сделал пьяный выпад, его мощная рука вцепилась ей в плечо, как клещами, и рванула на себя. —...спряталась! Спяяла!
— Я работала! — выкрикнула она от боли и отчаяния, пытаясь вырваться. — Дипломы дописывала! Чужие!
— РАБОТАЛА?!НА КОГО ТЫ ЕЩЕ МОЖЕШЬ КРОМЕ МЕНЯ РАБОТАТЬ?! ПЕРЕД КЕМ ТЫ ЕЩЕ НОГИ РАЗДВИНУЛА!? — Его рев оглушил ее. Он не слушал. Пьяная ярость, обида, боль в ноге — все слилось в одно разрушительное желание сломать. Он рванул ее от стены и с чудовищной силой швырнул через всю комнату на узкую кровать.
Алина влетела на матрас, отскочила и с глухим стуком ударилась скулой о твердую деревянную спинку кровати. Белая вспышка боли пронзила череп. Она вскрикнула, захлебнувшись. Мир поплыл.
— ТВОЮ МАТЬ! — Волков навис над ней, его пьяное дыхание обжигало лицо. Он смотрел на ее тонкую фигуру, на кровь на лице, в его глазах впервые не было жестокости.