– Нет, зачем? – поспешно возразила невеста Андреа. – Мы ее отведем, так будем уверены.
– А почему не всем вместе, устроим семейную прогулку! – выпалил Андреа со слезами на глазах. – Давай, поехали все сдавать маму! Я ее не поведу. Хочешь – веди ты.
– А что, если мы ее отведем? – обратилась Сильвия к Кларе, чей взгляд был устремлен в бесконечность, любую, лишь бы там не было матери. – Что скажешь? Готова?
– Пожалуй, не стоит, – попытался было смягчить резкость вопроса Лука, но Клара кивнула.
– Машина вот только неудобная, – неловко извинилась ее подруга. – Тут такие дороги – туда-сюда, вверх-вниз… Поэтому мы выбрали «Панду» с полным приводом.
– У моего отца тоже была «Панда» четыре на четыре, – попыталась улыбнуться Мара.
Мара взяла сумку, поймала полный боли взгляд Луки и кивнула ему – коротко, успокаивающе. Ее все равно обыщут. Бояться нечего. О самоубийстве она не думала – это был бы слишком легкий выход, особенно теперь, когда выяснились истинные масштабы зла, которое она причинила семье.
ты всегда была права, Мойра
место тебе взаперти – и только там
Они все вместе вышли из дома ее детства. Едва переступив порог, Андреа развернулся и бросился обратно в дом, а спустя мгновение, поколебавшись, за ним последовала Илария. Лука остался на верхней ступеньке, глядя, как Мара протискивается между приоткрытой дверцей и откинутым сиденьем пассажира. Сильвия усадила Клару, пристегнула ее, словно ребенка, и заняла место водителя. Машина дала задний ход, и передача заскрежетала, когда девушка включила первую скорость.
В этот момент из ночной тьмы возник мужчина.
Он бежал вверх по склону, что-то выкрикивая. Шум двигателя заглушал слова, и Мара их не разобрала, но в этом не было нужды – она все поняла по движению губ.
– СИНЬОРА ПАЛАДИНИ! СИНЬОРА ПАЛАДИНИ!
Лука встревоженно спустился по ступеням, решив, что это журналист.
Мара склонилась между передними сиденьями.
– Не беспокойтесь, я его знаю. Я велела ему уйти, но он упрямый, – сказала она. Голос Ананда слышался все ближе, все отчетливей.
– ВЫЙДИТЕ ИЗ МАШИНЫ, СИНЬОРА ПАЛАДИНИ! ЭТО ОНА! ЭТО ТОЧНО ОНА!
Мара посмотрела на Сильвию.
В этом огромном свитере невозможно было разглядеть ее фигуру, понять, например, годится ли она для танцев на шесте в клубе свингеров.
– Да, он упрямый, – ответила Сильвия и вдавила педаль газа.
23 февраля 2024 года
– Сколько заплатишь?
– Чуток денег будет.
– И что я должен сделать?
– Отравить кое-кого.
Нино рассмеялся.
– Ты и правда чокнутая.
– О, запретное слово.
Они передали друг другу косяк.
– И кто эти люди, которых я должен отравить?
– Неважно. Главное, чтобы все они были связаны с одной женщиной.
Они лежали в постели. Все сделки Нино заключал именно так, и Сильвия к этому привыкла. Так она и добывала большую часть того, что ей было нужно. В основном запрещенные вещества и лекарства, потому что врачам Сильвия не верила. Она вышла на Нино через знакомых: если кто и мог достать что угодно – так это Джованни Сабадини. На этот раз она просила о другом.
– Травить до смерти вовсе необязательно. Достаточно, чтобы они заболели и приняли один и тот же яд.
– А откуда возьмется яд?
– Это тебя не касается.
– И что дальше?
– А дальше я позабочусь, чтобы обвинили ту женщину.
– Если хочешь испортить кому-то жизнь, я знаю способы и попроще.
– Я не хочу портить ей жизнь, я хочу, чтобы ее снова упрятали куда подальше.
– Снова? Разве не такого счастья ты желала своей матери?
Сильвия затянулась.
– Это другое.
– Нет, то же самое, я хорошо помню. Тогда ты просила у меня дрянной товар, чтобы твоя мать его продала, убила какого-нибудь бедолагу и села в тюрьму. Но она умерла раньше – от передоза.
– Я же сказала: это другое.
– Почему?
– Потому что моя мать была зависимой от запрещенных препаратов и не понимала, что делает. А эта женщина – настоящее чудовище. Такие, как она, не должны разгуливать на свободе, общаться с нормальными людьми.
– Любопытно. А кто она?
– Тебе не нужно знать.
– Я не беру заказы вслепую, крошка.
Сильвия раздраженно фыркнула
– Помнишь Отравительницу из Сестри-Леванте?
– Нет.
– Да ладно, я-то помню, а я была маленькой! Тебе тогда было лет двадцать пять, не меньше!
– Не помню.
– Ну, это тварь, которая отравила всю свою семью. Мужа и двоих детей.
– Вот гадина!
– О том и речь. Ее признали невменяемой, она отсидела пару лет и вышла. Но с ядом не завязала. Делает его дома, представляешь? И раздает кому попало, угощает всяких, которые даже не знают, кто она. Хитрая. Рано или поздно она кого-нибудь убьет, и поэтому я хочу, чтобы ее снова упрятали.
– А ты тут при чем? Тебя же она не травила.
– Нет вроде.
– И ты думаешь, что ее арестуют, если я начну травить случайных людей?
– Не случайных. Тех, кого она знает, с кем общается.
Нино закурил сигарету.
– Не сработает. Ты насмотрелась фильмов. Или, наоборот, слишком мало знаешь. Подстроить улики так, чтобы все указывало на одного человека, очень сложно. А уж если за это возьмемся мы с тобой – вообще труба, нас сразу поймают, – рассуждал он, качая головой.
– Тебя поймают. Меня – нет.
– Ладно, допустим. Но мы так и не узнаем, кто из нас прав.
– Нино, речь о серьезных деньгах.
– И где ты их возьмешь?
– Я кое-кого знаю. Деньги достались в наследство.
– От бабушки? – пошутил он.
– Да, от бабушки, – серьезно ответила она.
Нино все качал головой.
– Но зачем тебе это все?
– Потому что я дала слово. Пообещала убрать ее с дороги.
Он нежно погладил ее по щеке.
– Оно того не стоит. Слишком рискованно и никаких гарантий.
Сильвия заставила его поклясться, что он никому не расскажет. Он пообещал, но потом, покопавшись в интернете, узнал, что дело Отравительницы из Сестри-Леванте и правда было громким. А потом, после заключения, она буквально исчезла. Однажды, напившись, он похвастался друзьям:
– Я знаю, где она. И есть те, кто хорошо заплатит, чтобы это узнать.
Пьяное бахвальство. Но однажды с ним связались. И не кто-то с улицы – источник был серьезный.
– Ты правда знаешь, где живет эта женщина? – спросили его.
Джованни Сабадини, он же Нино, подтвердил, что у него есть информация, притворяясь уверенным, даже надменным. На деле он трясся от страха. Больше ничего не произошло – его отпустили домой с благодарностями и две недели о нем не вспоминали. Потом он начал замечать, что почва уходит из-под ног: работы больше не предлагали, старые друзья исчезли. Нино испугался.
Когда с ним