- Как это коррекция внешнего облика? – Не заметив, Влад попытался проговорить эту фразу вслух, но его рот тут же набился липким гелем, и он едва не задохнулся, по крайней мере так подумал, но продолжил он уже мысленно, - «Почему у меня не спросили?»
«Потому, что мне виднее», надпись буквально издевалась над ним. «Мне лучше известно о том, какие вещи делают с собой молодые парни в Империях», надпись буквально пульсировала в мозгах юноши. Но тут вдруг перед ним появилась картинка его самого. Картинка медленно вращалась, являя собой эдакого кукольного, голозадого задохлика. Он был явно выше, стройнее, однако не лишён прежней мускулатуры. Его лицо было более эльфийским, женственным что ли, подчёркнутые глаза и губы, выдающийся подбородок, аккуратные волосы….
«Это что за пидор?» невольно вырвалось у Влада на мысленном уровне. «Сексуальная ориентация – это сугубо ваше личное дело, я лишь предлагаю изменить внешность», странно размышляющая машина начала бесить молодого парня и его пульс заметно усилился. «Слушай, кусок пластика, мы, северные Альвы, гордимся своей внешностью, в ней собрана суть трёх миров! Верни давай всё как было! Рост оставь, и это, как его…» Влад немного покраснел от своих мыслей, но выдающиеся мужские части он убирать не хотел.
«Хорошо, я верну основные физиономические и морфологические признаки», - как-то обиженно пропел в мозгу Влада аппарат, и он снова отключился.
Когда он очнулся в следующий он то увидел вполне себе знакомую картину. Было заметно, что фигура хоть и стала немного выше, чем раньше, однако основные свои черты он узнавал совершено очевидно. «Теперь, когда вы довольны и налюбовались собой мы можем перейти к главному?» - машина точно была обижена, и это удивляло. «Да, можем», Влад не совсем понимал, что ещё необходимо обсуждать, но тем не менее повиновался машине.
«Влад, я могу вас так называть?», голос виртуальной девушки стал немного кокетливым, «Вам интегрирован симбиотический модуль с развитой колонией субквантовых механоидов, они будут строить вашу нейросеть в течение некоторого времени, для того чтобы сеть была построена максимально эффективным образом, вам необходимо жить нормальной жизнью, и оказываться в самых обычных ситуациях, чтобы мы смогли правильно организовать колонию».
«Я не всё понял, но вы скажите, чего мне то делать нужно?», Влад понимал, что бить его сейчас никто не будет, но вот чего-то неприятное может случиться. «Вам нужно будет немного позанимать на тренажёре, и в процессе занятий мы сформируем вашу индивидуальную сеть».
«Долго идёт процесс формирования?», интересная тема с этими нейросетями. Раньше в книжках Влад читал, что это просто какая-то штуковина, которую вставляют в башку, и после этого всё сру прёт, и бабки, и девки, и елда подрастает, но это было где там, непонятно когда, а тут и сейчас, он словно сюстрёминг в вонючей массе, плавает в непонятной жиже и мысленно разговаривает сам не понимает с кем. Шиза полная. «Процесс идёт ровно столько, сколько нужно для формирования сети. Приготовьтесь к погружению в тренажёр…». Последнее, что осознал Влад, так это то, что он лежит в пшеничном поле, и видит, как по пыльной просёлочной дороге пылит его батя на старенькой Ниве, Парень даже привстал немного. Нет, места точно знакомые, и горы, и лес, да и поле – не поле вовсе, а скорее большая опушка…
***
- Привет, сынок! – У Влада перехватило в горле, он посмотрел на свою руку и с удивлением понял, что он чернокожий, - Вот ты где, опять летал на этих своих дыроплапланах?
- Дельтопланах, Пап, - как-то сдавленно произнёс Влад, - Нет, просто понравилось, вот и лежу.
- Да? А чего это вот валяется? Да и костюм лётный на тебе! – Отец покачал головой, - Себя не бережёшь, так о нас с матерью подумай!
- А какой сейчас год? – Влад как-то с недоверием огляделся вокруг, увидел обломки дельтоплана, - А то сомнения у меня какие-то.
- Господи-божечки, ни как головой ударился! – Отец кинулся осматривать голову Влада, - Говорил же – не доведут до добра енти дыропланы чёртовы!
Влад реально почувствовал боль во всём теле, видимо не очень удачно он приземлился. Почудится же такое! Князь, Альвы, космический корабль. Оказалось, что ещё и рука как-то неудачно подвёрнута, и невозможно пошевелить пальцами. Видимо сломал при падении, правая нога тоже не вызывала никаких хороших предположений, видимо и ей досталось.
- Как же ты так… Сынок, - у отца на глазах навернулись слёзы, и он, кряхтя начал поднимать сына с земли, чтобы усадить в машину, - Вот ведь беда-то какая, ну мы сейчас до больнички доедем, там Петрович тебя быстро приведёт в порядок!
- Пап, да не волнуйся ты! – Влад натянул улыбку, боль начала накатывать на него волнами, - Ты же знаешь, на мне всё как на собаке…
В этот момент его ногу прострелило разрядом тока, и на какое-то мгновение парень потерял сознание и немного упустил в штаны. Очнулся он уже в машине. Спинка была откинута, нога примотана разрезанным мешком к куску рукоятки косы, останки которой валялись теперь в багажнике. Отец вёл машину аккуратно, стараясь не сильно прыгать на кочках. Очередная вспышка боли позволила вырубиться и включиться уже в городе. Влад часто попадал в больницу, и сквер возле больничного городка был изучен им вдоль и поперёк. Иван Петрович, начальник отдела травматологии давно стал другом семьи и отец с материю частенько отмечали вместе новый год и другие доступные праздники…
Знакомое крыльцо, озабоченное лицо Светочки, медсестры из приёмника. Невысокая, розовощёкая девушка, точнее молодая женщина, с которой у Влада была парочка приключений за всю его практику пребывания в больнице. Всегда нежная и чистая, очень тепло относилась к пареньку и позволяла ему немного больше, чем нужно, став его первой женщиной и неплохой подругой, несмотря на десятилетнюю разницу в возрасте. Она молча осмотрела парня, после чего принесла шприц и сделала укол в плечо.
- В этот раз ты к нам надолго, - Света улыбнулась, - успеем наговориться.
Боль отошла немного назад, в голове стало легко и хорошо… Видимо это был укол обезболивающего, отчего Владу сильно захотелось спать…
- Игнат, врать не буду, да и снимков пока нет, - Петрович внимательно осматривал руку Влада, - но тут без операции ни как, бедро парень сумел раздробить знатно.
- Но ведь заживёт, Петрович? – Губы Игната Терентьевича побледнели и затряслись,