Вздрагиваю от неожиданности. Разворачиваюсь круто. Тычу пальцем в широкую генеральскую грудь и заявляю резко.
– Там нет никакой любви. Там только дурость от безделья!
– Поясни! – схватив меня за плечи, приказывает Олег.
Генерал хренов на мою голову!
– У меня тихие спокойные девочки, – выговариваю я, смотря в упор на Плехова. – Понимаешь?
– Ну да, – тянет он как двоечник. – А мой сын…
– С твоим сыном они научились курить и ругаться матом, – выкрикиваю запальчиво. – И я категорически против общения. Так и сказала твоему Саше.
– Ты уверена? – басит над ухом Плехов. – А я думал…
И наклоняется ко мне с поцелуем.
– Отвали! – отталкиваю его. – Иди домой, Олег. Тебя дети ждут, – роняю устало.
– А твои с кем? – интересуется он насмешливо. – А то пока ты тут в благородного доктора играешь, они там курят и матерятся.
– Они поели, позанимались английским и музыкой и легли спать, – выдыхаю устало. Пытаюсь высвободиться из крепкого захвата, но Олег не отпускает.
– У тебя все под контролем? – саркастически выгибает бровь.
– Да, – холодной стервой замираю в руках. Даже смотрю отстраненно.
Этому фокусу давным-давно меня научил Альберт. Иногда проще сделать вид, что тебе все равно, чем пытаться доказывать и вырываться.
– Хорошо, – опускает руки Олег. – Я сейчас уеду. Не получается у нас с тобой мирно поговорить…
Отступает в сторону, а я, утирая слезы, всматриваюсь в недовольное лицо Плехова. Вижу, как его колбасит, но и мне не легче.
– А знаешь… – в полшага он оказывается рядом. – Что бы ты там не говорила, как бы не восхищалась своим Альбертом, ты до сих пор любишь меня. Иначе бы так не реагировала. Относилась бы как к пустому месту, а ты…
– Что я? – безвольно вскидываю подбородок.
– Ты дергаешься, Ленка, – сильные мужские пальцы бегут по моему предплечью, заставляя дрожать всем телом. – Ты до сих пор меня простить не можешь. Не отпустишь никак обиду. Тебе же до сих пор больно, девочка. Ты любишь меня, – выносит вердикт Плехов и прижимает меня к стене. Убирает назад пряди волос и впивается в губы злым поцелуем, заставляющим мое сердце биться быстрее. – Ты моя, – задирает на мне майку.
И мое тело предает меня. Сдается, стоит только Олегу коснуться моей голой спины. Тело помнит, как было хорошо. Помнит то счастье, разбившееся вдребезги, и снова стремится к нему, хотя ум против.
– Олег, – шепчу, отстраняясь. – У нас нет шансов… Пожалуйста.
– Есть, если ты дашь, – рычит он и, подхватив меня на руки, несет в комнату.
Глава 22
Эта ночь… Незаконная, полная противоречий, всплесков эндорфинов и обид, и все равно безумная. Сколько лет я мечтал… Даже не надеялся.
Валялся на мерзлом грунте или в песках… И представлял.
Но в жизни все оказалось круче. Ярче. Острее. Фантастически.
Стягиваю с Ленки майку. Накрываю губами манящие розовые соски. Твердые, как горошинки.
«Ты тоже хочешь, девочка», – проскальзывает в башке шальная мысль. Теряя остатки ума и терпения, целую любимую. Прокладываю дорожку из поцелуев по шее к ключице и снова возвращаюсь к груди.
Забыв человеческие слова, рычу как медведь. Жадно хватаю губами соски и спускаюсь ниже. Встав на колени около дивана, целую живот, обвожу языком пупок. Снимаю с Ленки штаны вместе с кружевными трусиками. Утыкаюсь лицом в гладко выбритый треугольник. Хочу поцеловать и там, но Лена стискивает мою башку ладошками и тянет наверх.
– Олег… – выдыхает хрипло.
– Я здесь, – нависаю над любимой. Стаскиваю свитер, а проворные Ленкины пальчики уже тянутся к пряжке ремня.
– Олег, – зовет меня Лена нетерпеливо. Пробует расстегнуть, а ничего не получается.
– Это тебе не детей доставать, – бурчу какую-то чушь. Расстегиваю молнию, путаясь в штанинах, торопливо стаскиваю джинсы и труселя. Зажимаю ладонью словно каменный член. И возвращаюсь к Лене.
– Иди ко мне, – раздвигаю бедра. Как завороженный смотрю на любимую женщину и до конца не верю… Сейчас пошлет на хрен. Посмеется.
Но Ленка лишь улыбается шало и тянет ко мне руки. Ерзает от нетерпения. И будто зачарованная, смотрит на мой член, болтающийся из стороны в сторону, как метроном.
– Иди ко мне, – повторяет она вслед за мной. А меня долго просить не надо. Раздвигаю бедра. Провожу пальцами по влажным складкам и дурею. Толкаюсь внутрь.
И меня накрывает волной. Будто после долгих лет мытарств и лишений я, наконец, оказался дома. И ничего мне не надо больше. Только любимая рядом. Сколько лет прошло, но я одну Лену люблю. Да и не было этих лет, прошли они, пустые и никчемные, а я и не заметил. Только Ленка была и наша любовь.
Член, будто стальной, раздвигает тонкие стенки. Пытаюсь сдерживаться, но Ленка, зараза такая, как когда-то в Вербном, привычно обнимает меня ногами. Движемся в такт, словно на машине времени переносимся в гостиничный номер в Тюмени, куда я прокрался к любимой всеми правдами и неправдами. Выдурил увольнительную у командира. И мы три дня даже носа не совали на улицу.
Когда это было? Да почти перед самой свадьбой девочка моя ко мне приезжала!
Подхватив Лену под бедра, увеличиваю темп. Она выгибается мне навстречу, водит руками по затылку, плечам, царапается дикой кошкой, но не отпускает ни на мгновение.
– Ты моя, – выдыхаю счастливо. Достав еще набухший член, бегу в ванную мыться. – Вроде в тебя не попало, – вернувшись обратно, падаю рядом.
– Да, я невменяемая девушка, – хрипло смеется Лена. Устраиваю ее поудобнее у себя на плече и лишь на минуту прикрываю глаза.
И просыпаюсь от своего будильника. Сучий потрох, как я умудрился все проспать! Подскочив на ноги, хмуро осматриваюсь по сторонам.
В Ленкином флигеле тихо и темно. Только из-за неплотно завешенных штор блэкаут пробивается тонкая полоска света.
– Лен! – надев труселя, иду на кухню. А там никого.
«Вот куда ты ушла, Гусева? Мне опять за тобой гоняться?» – обалдело чешу затылок. Возвращаюсь в комнату. Проверяю телефон. И сразу натыкаюсь на эсэмэску.
«Я на приеме, Олег. Будешь уходить, захлопни дверь».
И все. Что же ты, Леночка? Ни словечка