«Приезжай в любое время, сестра. Я сейчас дома».
«Сейчас буду», – печатаю впопыхах. Натягиваю джинсы, свитер, легкую куртку. Прыгаю за руль тачки. Тут ехать недалеко. Всего два квартала. Раньше мы пешком ходили друг к другу. Молодые были, веселые. Альберт с Сэмом клялись в вечной дружбе. Мы с Ларой сплетничали, а дети носились как заведенные. Хорошее время было. Простое. Ясно было, кто друг, а кто враг.
Сэм меня встречает лично. Помогает выйти из машины. Отдает ключи кому-то из помощников и просит припарковать тачку.
– Куда пойдем? В кабинет или на кухню? – спрашивает мимоходом.
– В кабинет, – выдыхаю я. Падаю в объятия невестки. И поспешно иду вслед за деверем.
– Рассказывай, – садится он за стол цвета венге. Большой, почти необъятный. Он раньше стоял в кабинете у Альберта, но после его смерти Сэм попросил взять себе на память. А я и не препятствовала.
– Привет, – шепчу, гладя ладошкой резной угол. И почему-то вспоминаю, как мы с Альбертом занимались на этом столе любовью. И улыбаюсь невольно.
– Смешная ты, Аленка. Со столом здороваешься, – усмехается Сэм, развалившись в кресле. – Что там у тебя? Рассказывай. Вроде люди бают, что твой бывший объявился…
– Да, – киваю я. Отрицать очевидное бесполезно. А Сэму кто-то из моего окружения доносит по привычке. – Олег приезжал, хлопотал насчет жены. Оперировать ее надо. Но я отказалась, – докладываю неспешно.
– Правильно сделала, – одобрительно кивает Сэм и смотрит на меня с интересом. – Какая-то ты странная сегодня, Алена.
– На меня напали, Семен, – беру себя в руки. И очень надеюсь, что мой деверь не в курсе, с кем я провела эту ночь.
Глава 24
– В каком смысле напали? – таращится обалдело Валдаев. – Кто посмел? Когда? Куда охрана смотрела? Да я их…
И замолкает, когда в кабинет входит Лара с подносом. Расставляет чашки, чайник и смотрит на меня с любопытством.
– Все, Лорик, иди, – бесцеремонно выпроваживает жену Сэм. – Потом с Аленкой наболтаетесь. Сейчас дела наши тяжкие перетрем…
И как только Лариса выходит, просит, нет, скорее приказывает.
– Давай, рассказывай, что приключилось, Аленка.
Вздыхаю тяжело и в подробностях докладываю о событиях предыдущей ночи. Даже про Плехова не забываю упомянуть.
– Вот благодаря ему я тут с тобой и разговариваю, – добавляю с деланной улыбочкой. – А то бы в лучшем случае лежала сейчас в реанимации, а в худшем – ты бы яму рядом с Альбертом рыл.
– Рано тебе туда, – сварливо отмахивается Сэм. По красивому постаревшему лицу пробегает гримаса боли и гнева. А еще беспомощности. Неужели Валдаевы сдают позиции? Интересный поворот.
«Был бы Альберт!» – думаю с горечью.
– Охрану я к тебе и к девочкам приставлю. Выделю ребят потолковей, – кивает Семен. Неспешно прихлебывает чай с лимоном.
– И к Леше. Он тоже Валдаев, – прошу, набравшись смелости. Обычно тему рождения моего младшего сына мы с Сэмом обходим стороной. Я не приезжаю к нему с сыном. А Валдаев делает вид, что Леши в семье не существует. И всех все устраивает.
Устраивало. До сегодняшнего момента.
– Да, конечно, – чуть не поперхнувшись чаем, соглашается Сэм. – Он Валдаев. Член нашей семьи. Ты бы приехала с ним, что ли? – вздыхает натужно. – А то племяннику семь лет, а он нас только на фотках видел.
– Да, хорошо, – опустив голову, смаргиваю слезы. – Приедем как-нибудь…
– Никто вас не тронет, сестра, – напыщенно заверяет меня Семен. Важно расправляет плечи. – Любого, кто только косо посмотрит в твою сторону, порешу, – обещает важно.
О, сколько этих клятв было! Ни разу не подвел, к чести сказать. Но особой опасности и не было.
«Может, и сейчас пронесет», – думаю в тревоге. Хочу верить Сэму, но что-то останавливает.
– А где сейчас этот урод? – лениво уточняет деверь. – Его хоть закрыли?
– Да, приняли. Плехов постарался, – киваю я.
– А он зачем приезжал? – глазки-буравчики сверлят меня недобрым взглядом. – Обратно вернуться хочет? Под теплый бок?
– Нет, – мотаю я головой. – Просто Олег решил, что его тогда опоили и он ничего не помнит. Ни в чем не участвовал…
– Смешная байка, – ухмыляется Сэм. Но в глазах на короткий миг появляется звериный страх. Такой потаенный и черный. Мелькает и пропадает за уверенностью и пренебрежением.
Одна секунда. Если бы не заметила, ни за что бы не догадалась! Выходит, было что-то? Олег прав? И Сэм в деле?
«Не сейчас. Не время выяснять», – останавливает меня от глупых вопросов внутренний голос. Потом. Успокойся пока. Сейчас не время.
– Спасибо тебе, мой дорогой, – поднимаюсь с места. Ни минуты не хочу оставаться в доме Семена. Но, видимо, придется общаться. Иначе я ничего не выясню.
– Не забывай нас, Аленка, – тяжело поднявшись следом, обнимает меня Сэм. – Мы все-таки родня. Надо будет на могилку к Альберту съездить. Памятник хочу заказать новый, – буровит первое, что приходит в голову.
– Да и тот вроде нормальный. Мы же в Италии заказывали. Сейчас такой не купишь уже, – напоминаю печально.
– Ты права, сестра. Ты права, – лезет обниматься Сэм. А меня внутри корежит от этой самодеятельности. А еще от потного немытого тела.
«Неужели и Сэм бы таким стал?» – думаю, выезжая на улицу.
И уже перед самым домом получаю эсэмэску с незнакомого номера.
«Ты думала, сука, ты победила? Нет, дрянь. Рано праздновала победу. Меня выпустили. И я приду к тебе снова. Домой приду. Детей твоих придушу, как ты моего придушила».
Дрожащими руками откидываю в сторону телефон. Въезжаю к себе во двор. Брелоком на волевых закрываю ворота. И опускаю голову на руль.
Вот что теперь делать? Ни генерал, ни бандит, никто этого урода успокоить не сможет. Остается только одно, взять детей и уехать!
«Погоди!» – останавливаю себя. Надо действовать законными методами.
Пересылаю сообщение Олегу и пишу торопливо.
«Его выпустили, представляешь? Почему так? Я же ночью заявление на него написала!»
«Я разберусь, Леночка, – приходит ответ. – Сейчас занят. Но вопрос держу на контроле!»
«Опять слова, – заламываю пальцы. – Одни дурацкие слова!» Реву в голос. И не сразу слышу, как в окошко