Но Рикардо не понимал его.
– Что у тебя с этой девушкой? – более откровенно продолжал допрашивать Беролд.
– Ничего! – вскинулся парень. И не сдержался: – К сожалению.
– Несмотря на ее, кхм, несколько странное поведение, девушка, я уверен, знатного происхождения, – объяснял капитан. – И вернувшись на человеческие территории, она рано или поздно можно встретиться со своей родней, даже с учетом того, что якобы ничего не помнит. В чем я сильно сомневаюсь. Возможно, она сразу отправится к своей семье или попробует с ней связаться... Ты же понимаешь, Леудомер, что если позволил себе лишнего по отношению к девушке, то ее родня может с тебя потом спросить? А с учетом, что она не котронка, то обрадуется ли твой отец международному скандалу? Даже если не семья девушки, то кто-нибудь обязательно, возможно, недоброжелатели твоего отца из Котрона, воспользуется таким шансом навредить твоей семье, потрепать ваше имя. Может, не сильно, но в любом случае неприятно... пятно останется.
Рикардо стиснул зубы. Нет, он... о таком даже не думал!
Да, Ырын похожа на девицу из благородной семьи, но слишком отличается своим поведением! А ведь в племени голинов она лишь несколько последних лет, до этого должна была получить соответствующее своему положению обучение – манерам, в первую очередь. Отпрысков знатных семей с самого раннего детства так натаскивают на соблюдение этикета и прочему, что... это было бы видно! Такое поведение само проявляется: накрепко вжившиеся манеры, умение держать лицо, осознание своего высокого положения по сравнению с окружающими – все это становится... как вторая кожа. Даже потеряв память, настоящая эйра не стала бы якшаться с голинами, нянчиться с их голозадыми детенышами, без тени смущения ходить полуобнаженной среди мужчин, не рвалась бы сама ухаживать за своим конем, если есть кому перепоручить работу. А какое у Ырын живое, открытое эмоциям лицо! Каких никогда не бывает у чопорно воспитанных... словно живые куклы эйр.
Значит, подобного воспитания Ырын не получила? Она все-таки бастард? Непризнанный, коль уж отец не позаботился о ее обучении?
Но с другой стороны, какое-то свое... странное, непредсказуемое – дикое? – достоинство в девушке было. И это невероятно будоражило – своей тайной, необычностью... необузданностью. Притягивало Рикардо так сильно, будто... он крепкими канатами привязан к Ырын, как когда-то был привязан по ее приказу к столбу среди шатров голинов. И хотя тогда он легко смог снять веревки и был волен отходить, но сейчас ему самому не хочется отвязываться. Не хочется отходить от Ырын ни на шаг. Думать не может о том, что в городе она затеряется в стороне от него.
Поэтому он должен сделать все возможное… и невозможное, чтобы не потерять, не отпустить свою Ырын!
Как же уговорить ее... На что?
Она отказалась от его покровительства. Жениться он на ней не сможет, даже если она окажется все-таки из знатной семьи.
Или сможет?
Неважно, что ее репутация уже безвозвратно будет считаться испорченной, сам-то он прекрасно видит, что Ырын не позволит никому лишнего по отношению к себе. А что поведение у нее... с этим тоже можно что-нибудь придумать. И как-нибудь исправить. Главное, чтобы отец не сделал его на самом деле наследником, нужно срочно ехать домой и мирить его со старшим сыном! И чего это братец взбрыкнул? А то как бы вместе с возможностью унаследовать титул не досталась Рикардо в довесок еще и невеста брата! Которая по происхождению подходит будущему графу больше, нежели его нынешняя, давно сговоренная невеста. Которая ему и раньше не особо нравилась, но разве родителей можно было ослушаться?
Теперь же он знал, что точно не хочет никаких других невест... кроме его Ырын.
Рикардо весь день оглядывался на девушку, которая без устали трещала с чигиданцами. А с ним в прошлом походе она не разговаривала так! Говорила, что надо силы беречь. Почему она раз за разом его отталкивает? А ведь он готов ради нее, ради ее внимания... даже с голином сразиться! Особенно если это опять позволит ему обнять ее, прижать к своей груди, закрывая от всех.
– Так что советую тебе, парень, помириться с девушкой. Независимо от того, найдет ли она свою человеческую семью или нет, – вновь выдернул его из тяжелых мыслей капитан. – Потому что с такими личностями в принципе не стоит враждовать. Она ведь и своих голинов, свою нечеловеческую семью, может натравить на неугодных, не так ли?
– Я с ней не ссорился!
– Да неужели? А она об этом знает? – совсем уж неприятно усмехнулся Беролд.
Рикардо капитана, конечно, уважает, но за такие насмешки может и к ответу призвать! Не как старшего офицера, а как мужчина мужчину.
– То-то я смотрю, как она тебя старательно игнорирует. И избегает, – продолжал давить на больное капитан. – Не знаю, что ты ей сделал, но странно, что ее ручной голин до сих пор тебя за это не порвал...
– Ничего я не сделал! – окончательно вспылил Рикардо. – За что Тыырыну меня рвать? За то, что я ей покровительство предложил? Я бы ее обеспечил полностью, позаботился. И до того, как вы приперлись уже почти договорился... ну, то есть смог бы договориться...
– Ты что сделал? – с показным удивлением глянул на него Беролд. – Предложил покровительство? Ей?
Привстав в стременах, капитан оглянулся, выискивая взглядом в середине растянувшегося отряда Ырын. Опять повернулся к Рикардо.
– Ты совсем идиот, Леудомер?!
– Да что не так?! – возмутился парень, но капитан лишь хмыкнул, оставив без ответа.
К сожалению, притягивала Ырын к себе не только его. За пару-тройку дней в пути девушка в странных одеяниях покорила и других их спутников. Солдаты зауважали ее за то, что она не капризничает и не задирает нос, а наравне с ними не только стойко выдерживает тяготы пути, но и находит силы самой ухаживать за конем. А еще она поделилась с ними своими травами, взялась кого-то из них избавлять от старых болячек.
Чигиданцы восхищались ей еще с торгов по выкупу, благодарили за спасенную жизнь Бабо. Но с каждым днем их восхваления в адрес Ырын лишь множились. Кажется, только из-за одних разговоров: непонятно о чем они подолгу говорили, но теперь все чигиданцы обращались к ней