Дверь я потянул на себя осторожно, внимательно обследовал на предмет растяжек, но ничего не обнаружил. Потом вошел, оказался в штабе — тут рация стояла, и терминал с большим экраном, через который можно было подключиться к системе. А у меня доступ, вроде бы, есть.
Подошел, пощелкал по клавишам, но ничего не добился. Неактивны. Но тут и система голосового ввода есть. Попробуем.
— Майор Сергей Краев, личный номер Р-048119, — проговорил я в микрофон.
— Доступ получен, — ответил тот же самый голос из динамика, и экран загорелся.
— Уровень доступа? — задал я следующий вопрос.
— Полный.
Охренеть. А это-то почему и как? Я вроде как на данном участке фронта вообще появляться не должен был, раз воевал в Севастополе. Но у меня, тем не менее, полный уровень доступа. А что, если и ко всем остальным базам? Ладно.
— Активировать управление с клавиатуры, — дал я следующий приказ.
— Активировано.
Теперь снова постучал по клавишам. Да, командная строка появилась, вводить в ней надо на русском. Русский софт, импортозамещение, что-то напоминает мне, что уже с двадцатых годов так. Удобно, наверное, но не знаю, мне с момента пробуждения не приходилось с компьютерами работать. Даже если считать ноутбук Шпалы, с ним ведь Олег разбирался, а не я.
Ну-ка…
Так, личный состав самовольно покинул расположение вместе с техникой и вооружением. Если верить календарю на устройстве, то это было недели через две после начала эпидемии. Ну, тут понятно, пацаны сидели без каких-либо команд и информации с большой земли, а когда поняли, что все, пизда, решили выживать сами.
Что там по последним командам, которые поступили из штаба. Короче, что там с новостями?
Связи со штабом не было… Уже больше двух месяцев. Считай, с того самого момента, как началась эпидемия. А причиной всему этому была…
Операция «Ной». Переход всех мобильных баз в режим повышенной боевой готовности. А перед этим…
Я ввел в поиске операцию «Ной» и получил то, что в общем-то и так знал.
Полная изоляция острова. Активация климатического оружия, которое должно было вызвать шторм и затопление северной части, включая перешеек. Может быть… Отключить его получится, и в итоге на большую землю выбраться? Где эта штука вообще находится?
Нет, никакой информации. Совершенно секретно, и доступа у меня нет. Не тот уровень. Ладно. Что тут еще может быть?
Я запустил поиск по базе данных о военнослужащих. И несколько секунд передо мной появилось полное досье. Если у лейтенанта, что служил в «Росгвардии» доступа к моему файлу не было, то у меня вот он имелся. Ну это удивительно было бы, если бы я сам свой файл не мог посчитать.
Фотография. Мое лицо смотрело на меня с экрана. Единственное, что — на нем шрамов не было, вот и все. Ну и гораздо более упитанное. Нет, не жирный, просто пошире, а я, как ни крути, похудел сильно с начала эпидемии.
Срочная служба, увольнение на должности ефрейтора… Я ожидал, что следующим пунктом будет контракт, но нет, я отправился учиться в Рязанское военно-воздушное училище. Дальше…
Дальше — ЧВК «Волк». Выполнение боевых задач. Если посчитать количество стран, в которых мне пришлось повоевать, то тут почти весь земной шар выйдет. Я даже в миссии по подрыву НПЗ на Аляске участвовал… Однако. И к этой задаче мы готовились долго, жили среди местных практически полгода. Вот почему я на английском разговариваю на уровне натива — и до этого учил, и за рубежом в основном на этом языке разговаривают, и даже пожил в этих их Америках.
В конце тридцать девятого вернулся в состав ВС РФ, сразу же получил звание капитана. Потом — еще одна задача, за которую поощрили… Внеочередное звание, «мужика» получил. И предложили на штабную должность перейти.
И я… Отказался, однако. Продолжил работать в составе разведгруппы. И вот — ранение на боевой задаче. Был эвакуирован, отправлен на лечение в госпиталь. Переправить на большую землю меня не успели, хотя собирались.
И тут перед глазами вспыхнуло.
Глава 10
— Тут пайки у них с собой, — проговорил Вирус, копаясь в рюкзаке одного из убитых врагов. — По-видимому надолго собирались.
— Диверсанты, — ответил второй боец. — Прут и прут, блядь. И чего им в этой части города, медом намазано? Тут ведь нет ни хрена, просто жилые кварталы.
Мы были в южной части города, недалеко от побережья. Только что закончилась очередная стычка с бойцами ЧВК «Whiteground». Исконный враг, истинный, еще со службы в ЧВК «Волк». Уебки конченые, в отличие от морпехов, у которых есть хоть какие-то понятия о том, как вести войну, эти — отморозки.
Действительно — диверсанты, шли стандартным, как они сами говорят, юнитом в шесть человек. И явно что-то искали.
Мы тоже диверсанты, и тоже идем на их территорию. Другое дело, что захваченная территория располагается на нашей земле, в Крыму. И наша цель — уничтожить их систему защиты, которую эти уебки успели развернуть. А потом уже мы сбросим их обратно в море.
И они ведь постоянно атакуют. Обороны на море уже нет, флот практически полностью уничтожен. Берег буквально перепахан нашей артиллерией, но они своим напором умудрились отбросить нас. Высадились, и теперь упрямо огрызаются.
Но мы выдержим, в этом сомнений нет. Даже наоборот, у нас другая цель. Перемалывать их силы постепенно, чтобы этих ублюдков отправляли обратно в Америку в запечатанных гробах, которые потом накроют их звездно-полосатыми флагами, зароют в землю на военном кладбище и поставят сверху белый обелиск. Как и всегда.
Мы держимся тут именно для этого. Потому что пока они атакуют тут, то не могут перенаправить своих войск для атаки на другом фронте. Северном, на границе со Швецией и Норвегией, на Кавказе, на Прибалтийском или в Европе, куда мы проникли достаточно далеко.
И как и всегда, потери у них гораздо больше, чем у нас. Так почти всегда — обороняющиеся теряют гораздо меньше, чем наступающие. Это в Европе ситуация стандартная: две глубоко эшелонированные обороны, постоянно ебашит арта и дроны, а в гости друг к другу периодически ходят ДРГ и ДШРГ. Чисто посмотреть, у кого