Парни побросались в стороны, а я остался на месте. Какой смысл? Если уж нас будут убивать, то завалят с гарантией, потому что спрятаться тут мы не сможем, тупо негде. Укрытий-то нет. А уж про крупнокалиберные турели с датчиками движения я вообще молчу.
— Вы вторглись в зону автоматической обороны. В случае отказа идентифицироваться будет открыт огонь, — проговорил голос, искаженный динамиками.
— Запрос на идентификацию! — крикнул Гром, поднимая голову.
— Назовите имя, фамилию и номер личного жетона.
«Росгвардеец» поднялся на ноги. Он, очевидно, понял, что в нас просто так стрелять не станут, а если и начнут, то мы уже не убежим. Но, похоже, что ИскИн не в том режиме, чтобы убивать всех, кто приблизится. Если откажут в доступе, то…
— Станислав Громов! — крикнул он. — Личный номер A-103249.
— Идентификация… В доступе отказано. Немедленно покиньте объект и прилегающие территории.
А может быть, мне попробовать? Я, конечно, своих имени и фамилии не помню, но личный жетон-то при мне, так что…
— Запрос идентификации! — повторил я.
— Назовите имя, фамилию и номер личного жетона.
— Край, — решил я назвать свой позывной, вытаскивая жетон из-за воротника. — Р-048119.
— Идентификация… Майор Сергей Краев. Первичный доступ разрешен. Пройдите подтверждение личности.
Свет на вышках не погас, но как будто бы стал менее ярким, а турели по-прежнему смотрели в нашу сторону. Из-за забора выехал робот на боевой платформе, снабженный двумя роторными пулеметами, повернулся в нашу сторону. Мне почему-то очень ярко представилось, как из стволов вырвутся пучки огня, и пули просто разрежут нас на части.
— Этого еще не хватало, блядь, — проговорил у нас за спиной Пинцет.
Я все-таки двинулся вперед, держа перед собой жетон, как пропуск. Меня пропустили. Приблизился на расстояние вытянутой руки и поднес жетон к объективам камер робота. Прошло несколько секунд, и голос из динамиков произнес:
— Полный доступ. Добро пожаловать.
И все. Свет погас, турели спрятались обратно в землю, а робот резко развернулся и поехал по своим делам. Я повернулся к своим, махнул рукой, мол, подходите. Если меня пустили, значит, и их должны, это однозначно.
— А ты, оказывается, меня по званию старше, — проговорил Гром. — И чего молчал?
— Потому что я до сегодняшнего дня этого не знал, — ответил я. — Ни звания, ни реального имени с фамилией. Сергей, однако. Не ошибся, когда себя так называл. А то, что майор, — мне только и оставалось пожать плечами. — Кто ж знал, что майоры не только в штабах сидят, но и с разведгруппами ходят. Пошли уже.
— Ссыкотно что-то, — заметил Руся.
— Наше право признали, — сказал я. — Пошли уже, вперед.
Я закинул автомат за спину, и двинулся внутрь. Тут стрелять точно не в кого, никого чужого нет. Ни людей, ни зомби, ни зверей. Все потому что автоматическая система защиты попросту аннигилировала бы все, что попыталось попасть на базу без допуска.
— Ну, буфета тут нет, наверное, — как-то нервно пошутил Пинцет.
— Ага, — кивнул я. — Ни буфета, ни привета, ни ответа. Людей вообще нет, — согласился я. — Но сейчас это, наверное, самое безопасное место для нас во всем Крыму.
— Только если бы у тебя доступа не было, мы бы сюда вообще не попали, — заметил Гром. — Кем ты все-таки был?
— Не помню, заебал, — отмахнулся я. — ЧВКшник из «Волка». Там командовал группой. Потом по-видимому в ВС РФ служил. Что в это время было не помню, вообще, понимаешь?
— Ладно, ладно, — выдохнул он, хотя подозрение в его взгляде все равно осталось. — А насчет безопасности, в этом ты прав. Правда, ненадолго. Когда-нибудь эти роботы с ума посходят, и начнут крошить вообще всех, кто попытается подойти. Черт его знает, может быть, тут какая-то система, типа «Мертвой руки»? Нет сигнала определенное время, значит оккупировано. Кругом враги, и убивать можно всех подряд.
— Остается только надеяться, что эти роботы отсюда не разбегутся, — кивнул Руся на стоявшую чуть в сторону машину на гусеничной платформе. Тоже с пулеметами. Броня, если честно, внушала, а ресурс у этой штуки был долгий. Там какие-то хитрые батареи стояли. Если в режиме энергосбережения большую часть времени будут проводить, а активироваться только по тревоге, то их лет на пятьдесят хватит.
Как и для компьютера, который тут всем управляет.
— Вопрос только в том, что с людьми стало, — сказал я. — Трупов не видно, никаких разрушений тоже. Ушли, скорее всего. Только куда направились, и все ли вывезли.
— Надеюсь, что мы не зря сюда перлись, и хоть что-нибудь забрать сможем.
Прошли мимо первого сборного домика, и стало ясно, что действительно шли не зря. Потому что посреди двора стоял БТР. Нет, когда-то тут и другая техника была, это видно по следам, которая она после себя всегда оставляет: протекторы, потеки масла из негерметичных сочленений и все такое. Но другой техники не было. А вот БТР стоял.
— Охренеть… — проговорил Руся.
БТР — это сила. Если у противников нет, конечно, противотанковых мин или, дронов, с помощью которых его легко можно сжечь.
— Подожди радоваться, — сказал Гром. — Мы пока что не знаем, почему его тут вообще оставили. Может на не ходу.
— Или заминировать могли, — заметил я. — Чтобы врагу не достался. Так сказать, из-за своей природной солдатской вредности. Кто-то из вас минное дело знает?
— Есть спец, — кивнул Гром. — Бехр, посмотри, пожалуйста. Только осторожно, не взорви нас тут всех на хрен.
— Так точно, — ответил боец с южной, кавказской, внешностью. Говорил он при этом, кстати, совсем без акцента. Отправился к машине, и принялся осматривать ее.
— Я пойду посмотрю, что тут и как, — сказал я. и двинулся к неприметному зданию с антеннами, в котором и должен был скрываться пункт управления.
Меня трофеи пока не особо волновали. В голове крутилось другое. Сергей Краев, Сергей Краев. Нет, то, что я узнал свое настоящее имя, никаких ассоциаций не