Ну и, как бы это странно не было бы, я надену на девочку бронежилет, пусть и без плит, даже так он пистолетный патрон выдержит, пусть и больно будет, синяк останется.
Все отдали мне банки, и я сложил их в пластиковый пакет, который специально для этого взял. Плинкинг — это, конечно весело, но для учебной стрельбы подходит не очень. Да и небезопасно в конце концов. Но других вариантов у нас не было, где я им ростовую мишень возьму.
Я двинулся в сторону спуска в подвал, а девочка пошла за мной. Наощупь спустившись по лестнице, я включил свет, и под потолком загорелись ртутные лампы, осветив подвал. Я перетащил один из столов поближе ко входу, сложил на него оружие, рядом — бронежилеты. А на второй, в дальнем конце коридора, разложу банки. Еще и белый экран, он, конечно, как пулеуловитель не сработает, но зато на контрасте будет видно хорошо.
— Короче, — сказал я. — Ты же понимаешь, куда мы едем сейчас?
— Ну да, к мосту, — ответила она и зачем-то добавила. — Дядя Край, мне уже десять лет, я все понимаю.
Ну да, переходный возраст на носу, уже начинает дерзить. Правда педагог из меня такой себе, я понятия не имею, когда какой период у них начинается. А себя в том возрасте не помню.
— Так вот, может так получиться, что моста не будет, — сказал я. — И придется налаживать жизнь тут, учиться защищать себя. Или может выйти так, что защищать себя придется раньше. Так что я буду учить тебя обращаться с оружием.
Она посмотрела на меня без особого энтузиазма. Ну да, это наверное мальчишка из штанов бы сейчас выпрыгивать стал бы, а девчонке это не очень интересно. Черт, ей бы сейчас книжки читать и с куклами играть, по той причине, что на свидания с мальчиками ходить еще рано. А я буду учить ее стрелять.
— Все просто, — сказал я. — Я специально выбрал оружие, которое по тебе будет. Пошли к столу.
Мы подошли, на нем уже были разложены Сайга и Макаров, рядом — магазины, пустые. И пачки с патронами.
— Буду тебе экспресс-курс бойца проводить, — сказал я. — Так что это твое оружие, оно полностью твое, и никто его у тебя уже не отберет. Понимаешь?
— Может быть, можно без этого обойтись? — спросила она. — Ты же, если что, меня защитишь?
— Наташ, — я выдохнул. — Понимаешь, может так случиться, что ты останешься одна.
Ее лицо резко изменилось, на нем появился страх, и я поспешил добавить:
— Нет, вряд ли, конечно, потому что мы все сделаем все для того, чтобы тебя защитить. Но. Меня могут ранить. И тогда защищать придется уже меня, понимаешь? Так что будем учиться. И учиться со всем прилежанием. Плохих бойцов у меня в команде быть не должно. А ты ведь не хочешь подвести остальных?
— Ладно, — проговорила она.
— Начем с длинного, с ним тебе будет проще, все-таки держать двумя руками, — сказал я. — Что скажешь?
— Это Калашников, наверное? — спросила она. — И пистолет.
— Правильно, — я улыбнулся. — Не совсем Калашников, это карабин — Сайга-9. Стреляет он пистолетным патроном. Но не волнуйся, убивает это оружие так же, как и любое остальное. Особенно зомби. Там главное — попади в голову. Бах, и любому зомби конец.
— Поняла, — сказала она.
— Вот, — сказал я и принялся показывать детали. — Оружие неплохое, прямо с завода такое. Это — рукоять, за нее держаться нужно, обхватывать крепко. Это — приклад, его при стрельбе упираешь в плечо. Вот тут защелка — можно сделать так, чтобы приклад ездил туда-сюда, настроить его самой. Ты это тоже сделаешь. Вот спусковой крючок — нажимаешь, и выстрел…
Я стал рассказывать ей об этом, и понял, что сам увлекся. Блин, а ведь если бы у меня самого были бы дети, то я обязательно научил бы их пользоваться оружием. Ну а куда деваться, в нашем мире это реально необходимое умение.
— Смотри, затвор надо просто отвести назад, — я дернул его и отпустил, так что он сразу встал на место. — Тянуть его вперед не надо, пружина сделает все сама. На спуск нажимать надо мягко, серединой подушечки пальца, иначе как ни целься — все мимо пойдет. Понятно?
— Да.
— У предохранителя два положения. Верхнее — хрен выстрелишь. И нижнее — одиночные.
— Оно как автомат не может, да? — спросила девчонка.
— Не может, — я покачал головой. — Но тебе это и не нужно, ты отдачи очереди все равно не выдержишь. Может быть, когда лет на шесть постарше станешь… Но ничего, успеешь еще настреляться.
Я улыбнулся. А ведь ее это тоже увлекло, вопросы задавает. Может быть, ей реально внимания не хватало?
— На спуск нажимаешь мягко, нежно, и обязательно — серединой подушечки пальца. Иначе в цель не попадешь.
Я направил ствол в сторону экрана и в холостую нажал на спусковой крючок. Щелкнул боек.
— Держи, — я протянул ей оружие. — Попробуй. Вот тут защелка, приклад подрегулировать не забудь.
Она взялась, сперва неуверенно, да и руки дрогнули, но ничего, удержала. Попробовала подрегулировать приклад, примерилась. Неудобно, видимо, стало, еще раз попробовала.
— Давай теперь, делай то же самое, что и я.
Сперва поставила карабин на предохранитель, потом на одиночные. Чтобы передернуть затвор, ей пришлось приложить усилие, просто так не получилось. Отпустила. Потом просто нажала на спуск.
— Эй! — я невольно дернулся в сторону, и воскликнул. — Так нельзя. Это называется контрольный спуск. Во время этого направлять ствол на людей не надо. И вообще, когда просто держишь карабин в руках, не надо класть палец на спуск.
Я подошел, схватил за палец и переложил палец параллельно ствольной коробке.
— Целишься — кладешь палец на спуск. Убираешь оружие — снимаешь. Так ты ни в кого никогда не попадешь, понимаешь?
— Да, — кивнула она.
— Сейчас, — сказал я. — Положи пока его на стол, я сейчас вернусь.
Я двинулся в сторону стола и принялся расставлять на нем банки. Пострелять все равно придется, даже не столько для тренировки, сколько чтобы мне посмотреть, как она