– Так положено, нас в Академии учили: «У черного кота множество обязанностей, одна из них – пугать суеверных людей», – продекламировал он важным тоном, очевидно пародируя учителя. – При каждом удобном случае.
Ночью записывала абракадабру, которую несет во сне кот, на диктофон и буквами в блокнот. Все равно ничего не понятно. Сидела остаток ночи за книгами, все искала хоть что‑то похожее на нашу ситуацию, нашла только упоминание одержимости. Книги из доставшейся мне библиотеки принадлежат Лукоморью, где Баба Яга не занимается сущностями и их изгнанием – не та специализация. На рассвете захлопнула последний тяжелый том с желтыми потрепанными страницами и металлическими уголками на обложке. За эти часы стало понятно только одно: когда заканчивается логика, начинаются ритуалы.
* * *
Спать не легла, отправилась гулять по еще пустому пляжу. Солнце только вставало, прохладный воздух заставлял ежиться, но я упорно шла сама не зная куда, как будто надо было идти. Холодный песок и холодная вода совершенно не взбодрили, и я села под пальмой, устало прислонившись к стволу. На секунду закрыла глаза, а когда открыла, очутилась в Лукоморье, под Дубом. Напротив меня сидела девушка с длинными темно‑русыми косами, стелющимися по земле, и в сарафане, на котором распускались цветы. Подол на моих глазах обрастал бутонами, и они раскрывались. Вокруг кружились снежинки, при ближайшем рассмотрении оказавшиеся бабочками с прозрачными голубоватыми крылышками, они порхали, оставляя в воздухе крошечные кристаллы светящейся пыльцы. Какие красивые, подумала я, а потом увидела медуз, тоже в воздухе. Ну все, точно сплю, уснула под пальмой.
– Здравствуй, – улыбнулась девушка.
– Здравствуй, – ответила я.
И стало так просто, будто я всю жизнь ее знаю, словно подругу встретила. Не было неловкости в разговоре, не было сомнений, что тебя не поймут.
Мы долго сидели среди корней Дуба, она спрашивала, как я поживаю, что нового, а я рассказывала о жизни, о радостях и потерях, о друзьях, по кому скучаю, о чем беспокоюсь. С каждым словом становилось все легче, и мы уже смеялись над шутками, а вокруг летали снежные бабочки.
– Пора, – сказала девушка с косами, но я не огорчилась: была уверена, что мы встретимся снова.
– Когда? – спросила я.
– Когда будет нужно, – ответила она. Ее образ растворялся, последними исчезли лукавые мудрые глаза. Я точно ее знаю, я…
Я проснулась.
Пляж все так же пустынен, хотя мне казалось, что прошло несколько часов. Наши диалоги стирались в памяти, будто песчинки уносило ветром, даже ее образ нечеткий, но мне было хорошо. Сегодня произошло что‑то прекрасное и произойдет снова, знаю. Какая‑то легкость поселилась в душе, плечи расправились и захотелось лететь.
Глава 5
Голос из Нави
Изольда неспешно переставляла лапы по зеленому полю, приминая ромашки и прочую красоту летнего луга, – в этот раз здесь сезон лето‑лето, наверное, перекликается с временами года в обычном мире. Мы приближались к ограде высшего учебного заведения для котов и летописцев. Посуда уже не звенит, лишь глухо постукивает друг о друга крепкими бамбуковыми боками. Все бьющееся я заменила – после битвы чудом уцелел только старый глиняный кувшин с маковым молоком для последней трапезы да пара кружек, остальное вымела за порог в виде осколков. Гости в тот день ели и пили из сильно побитой посуды, но, что характерно, промолчали.
Я привыкла к качке в избе, как будто всю жизнь только так и передвигалась, окончательно свыклась со своим необычным зрением, даже в родном мире чувствую себя без него немного странно. Тем не менее совершенно не уверена, что ворота Академии перед победившей врагов Ягой вот так запросто откроются.
Дворцовый комплекс за оградой и обширным парком впечатлял. В прошлый раз мы здесь были, скажем так, нелегально, а компаньон вообще вынес на себе собственность Академии. Супчика мы сейчас с собой не взяли, оставили в Убежище. Он там носится и пищит от возмущения. Даже с его скудным словарным запасом мы в красках поняли, что он думает об Академии вообще и о возможности снова там появиться – в частности. Маленький да удаленький наш крылатый боец. Изумруд тоже отказался, так что греет бока на травке под солнышком. В моем Убежище хорошая погода.
– Друг мой, ты возвращаешься в родные пенаты. Как себя чувствуешь? – покосилась я на кота.
– Прекрасно себяу чувствую, хозяуйка! – Кот возбужденно бил по металлическим бокам толстым хвостом. Вырядился в доспехи, как на парад, со словами: «Что я, зряу помирал?» И меня подбивал, но я не хочу. Пафос какой‑то невыносимый. Мне нечего доказывать в этих стенах, я за помощью пришла, а не с официальным визитом, и одета буднично: джинсы, ботинки и футболка с черепом, моя любимая. Думаю заказать рисунок с рогатыми черепами – правдивее будет. А Исчадие пусть хвастается, это его право, да и есть чем, на самом‑то деле.
– Ждешь не дождешься всем показать, как ты хорош и как сильны твои лапищи? – я почесала его между ушами.
Удивительное дело – татуировки изменялись пропорционально любой его форме. На одном ухе молния, на другом – метла, такие четкие, прорисованные.
– Конечно! Яу теперь лучший выпускник, пусть знают, кого выучили. Шлем мне надень.
– Слушаюсь, ваше котейшество, – поклонилась и нахлобучила ему защиту по самые усы.
Изольда остановилась перед большими, почти вровень с избой, стальными воротами. На мой взгляд, они выбиваются из общей картины, где фигурные столбы, облицованные желтым декоративным кирпичом, и металлические звенья решетки из кованого железа с крупным растительным орнаментом. Ну, хозяин – барин. Перед путешествием немного поговорила с Бальтазаром про Академию, он рассказал, что снаружи оно – как главное здание версальского комплекса, а внутри практически ничем его не напоминает, только зеркальная галерея точь‑в‑точь. Поверила коту на слово, поскольку во Франции не бывала, только на картинках в сети рассматривала эту красоту. Однажды буду в толпе туристов и с фотоаппаратом, тогда и сравню.
Высокие ели за забором зашатались – это лешие‑охранники прибыли к воротам. Здоровые, больше моих подручных. Интересно, эти тоже мне подчиняются?
– Даже не думай, хозяуйка, – прочел мои мысли кот. – Это не твои ручные егеря, хотя яу знаю, чем их можно подкупить.
– И чем же?
– Сладкое и спиртное.
– Так что ж ты мне не рассказал это, когда мы с Бююрчи бодались? – возмутилась я.
– Так ты справилась, как следует хозяуйке лесов, они силу уважают, – фыркнул кот. – Продукты еще переводить на них! Была у нас тут история с лешими, откупались от них провизией. Шантажисты вонючие.
Хотела узнать