Я поймала себя на мысли, что чуть не прошептала: «Хочу…». Но в последнее мгновенье успела остановить себя.
Взгляд скользнул по мне, как лезвие ножа.
Он не попросил развернуться. Вместо этого он обнял меня, а я почувствовала, как путы натянулись и… наконец-то мои руки стали свободными.
Я подалась вперед. Грудь соприкоснулась с его широкой грудью. Я почувствовала, как моё тело отреагировало — сердце заколотилось, мышцы сжались, между бёдер разлилось тепло. Я больше жизни хотела прикоснуться к нему. К его телу. К его лицу. К тому, что скрыто под маской.
Нить стекла с моего запястья и упала на пол, как мертвая змея.
И я осторожно подняла руку, едва касаясь его одежды.
И в этот момент ощутила, как лезвие ножа, словно предупреждение, скользнуло по моей щеке. Кончик острия провел едва ощутимую линию, словно изучая контуры.
— Я разрешал тебе? — послышался холодный голос.
— Нет, — прошептала я, резко отдергивая руку и сжимая ее в кулачок. — Прости, пожалуйста… Я не хотела…
Маска оказалась так близко, что я могла рассмотреть красивые черточки в его глазах. У него невероятно красивые выразительные глаза. Дыхание в маске стало тяжелым.
— Ты могла бы попросить, — прошептал голос.
«Попросить», — эхом пронеслось в голове.
Он снова положил руки на мои колени, и они скользнули вверх, закатывая мою рубашку и обнажая мои ноги, покрытые узорами холода.
— Можно? — прошептала я, видя, как он развел мои колени, скользя по ним руками.
— Да, — послышался голос, а я дотронулась до его груди. Под тканью я чувствовала литые мышцы.
Словно в ответ на мои прикосновения, он прикрыл глаза.
«Ему нравится…» — пронеслось в голове, а у меня было такое чувство, словно я глажу настоящего дикого зверя. И испытываю при этом смесь страха и восторга.
Мои руки поднимались все выше и выше, а я хотела снять маску. Мы и так повязаны смертями, так что…
Мои пальцы скользнули выше. К краю маски. Я уже почти коснулась его кожи, когда его глаза распахнулись. Холодные. Яростные. Как два лезвия.
Опомниться я не успела, как его руки схватили мои за запястья.
— Нет, — послышалось свирепое.
— П-почему? — едва слышно прошептала я, глядя ему в глаза. — Почему ты не хочешь снять маску?
Тишина.
Моя рука сжималась в кулак, а я прижимала ее к груди.
Взгляд был холодным, а я понимала, что допустила ошибку.
— Даже если там шрамы… Это ничего не поменяет, — прошептала я, словно оправдываясь.
Взгляд на мгновенье изменился, но потом снова стал холодным.
Он встал, а я сжала кулаки до боли, проклиная себя за любопытство. Но ведь я не стала бы никому ничего говорить. Или… или он мне не доверяет?
— Ложись спать, — в голосе послышался приказ.
Глаза сами повернулись к телам. Один — у кресла, сапоги в крови. Другой — прямо у моих ног, голова странно запрокинута, глаза широко раскрыты, застывшие в ужасе. Виконт Хейз. Тот самый, кто считал меня своей будущей женой. А теперь лежал здесь, как выброшенная тряпка.
Меня затрясло.
— Что… что мне с ними делать? — выдавила я. — Если слуги найдут их…
Я не договорила. Не могла даже представить, как объяснить это. Как рассказать, что ночью в мою комнату вломился аристократ, чтобы изнасиловать, а спас меня… он.
Убийца медленно обвел взглядом комнату. Ни капли волнения. Только расчет.
— Забери их, — попросила я тихо. — Прошу тебя. Унеси. Я не могу… не знаю, как это объяснить.
Он не ответил. Просто посмотрел на меня. Его взгляд был тяжелым. Напряженным. Он словно искал что-то в моих глазах. Что-то, что я не могла ему дать.
Молча подошел к телу виконта. Схватил его за плечи. Поднял, как пушинку. Его мышцы напряглись, но он не сдвинулся с места. Он просто стоял. С телом виконта на руках. Потом подошел к телу слуги. Поднял и его. Теперь у него были два трупа. На руках. Как будто это было нормально.
Я смотрела на него. На его силу. На его холодную решимость. На то, как он справляется с этим. Как будто это было его работой. Его предназначением.
И тут я вспомнила. Сердце. Ледяное сердце. То, которое он вырвал из груди виконта. Оно лежало на полу. Рядом с моими ногами. Оно было покрыто толстой коркой хрустального льда. Оно блестело, как алмаз.
— И… и сердце… — прошептала я, и мне стало ужасно неловко. — Пожалуйста… Забери и его… Я боюсь… что когда оно растает… будут неприятности…
Глава 45
Он обернулся. На секунду показалось, что он усмехнулся под маской. Но нет — он просто нагнулся, поднял ледяной комок и положил его в карман плаща, как обычную вещь.
Потом исчез.
Так же бесшумно, как и появился. Дверь не скрипнула. Шагов не было.
А я осталась одна.
Сердце билось где-то в горле. Я сидела, не в силах пошевелиться. В комнате было тихо. Слишком тихо. Только шелест ветра за окном.
И тут меня накрыло.
Он ушел. Без слова. Без жеста. Без намёка.
А если он… обиделся?
Мысль ударила сильнее, чем страх. Я сжала губы. Грудь сдавило. Почему-то стало невыносимо. Как будто я потеряла что-то важное, не успев понять, что это было.
Я легла в кровать, натянула одеяло до подбородка. Ночная рубашка была порвана, но я не стала менять. Не хотелось звать служанок. Не хотелось никого видеть.
В темноте я закрыла глаза и поняла: Лиор не шутил.
За такие деньги мужчины пойдут на всё.
На клевету. На давление. На брак. А может, и на то, что случилось сегодня. Изнасилование. Убийство. Фальшивые свидетельства. Все это — цена, которую платит женщина, оказавшаяся одна.
Я попала в сказку. Но не в ту, где принцессу спасают и все такие галантные и обходительные.
Это была сказка о хищниках. О деньгах. О власти. О том, как легко можно потерять честь, имя, жизнь.
И в этой сказке женщина не может быть свободной. Если она не принадлежит кому-то — она ничто. Деньги не спасут. Замки не спасут. Ни один закон не защитит.
Только сила. Только власть. Только мужчина, стоящий за ее спиной, словно тень-напоминание: «Тронешь — убью!».
Я вспомнила, как он стоял над виконтом. Как его рука вошла в грудь, как сердце стало льдом. Как