Опрокинуть их, нарушить свои невысказанные обещания?
Поправка. Гражданская война в Светлом Царстве откроет окна возможностей, которые закрыты в мирное время. Дать державе развалиться, в общем бардаке выхватив себе власть над промышленным центром. А после передавить остальные государства, возникающие на костях Светлого Царства. Такая же власть, как и на Гардарике. Риск больше, но и выигрыш больше.
Повторить судьбу Спящего Бога Гора?
Вдруг мои мысли словно подернулись туманом. Артефакт принял к сведению то, о чем я думал, учел в своих алгоритмах. Мелькнули смутные картины: Магический совет, где статус его членов диктуется лишь личной силой, упадет в мои руки как спелый плод…
Нет уж, спасибо!
И все стало, как и прежде.
«Ты удержался». С облегчением сказал Миро удивительно четким и ясным голосом.
Тёплые солнышки Киры и Милы коснулись меня. Девушки недалеко, они думают обо мне, ждут меня. Их чувства, ощущения стали ярче, острее, понятнее. Мила скучает, делая вид, что спит, Кира спокойна.
— Кира, Мила! — Я вышел из комнаты. Кира оторвалась от своей винтовки, Мила села на кровати, с беспокойством глядя на меня.
— Я вас люблю! — Сказал я.
— Правда? — Мила откинула одеяло в сторону, и бросилась мне в объятия. — А ты купишь мне то красивое платье, что я видела в торговом центре? Это новая осень с Фламиники!
— Куплю!
«Ну началось». Вздохнул Миро.
— Тогда поехали быстрее! Платье одно осталось, надо успеть!
— Едем. — Беспомощно сказал я.
Да, я люблю их. И Милу, и Киру. Это мои девушки, мои люди. Со всеми их достоинствами, но и с недостатками тоже.
«Ты не забыл, кто они такие?» Спросил Индик.
«Не забыл. Думаю, что нужно принимать их такими, какие они есть. Что могла противопоставить власти молодая талантливая девочка? Не её вина, что она не имела достаточно жизненного опыта, чтобы отметать подобные предложения. Как могла другая девчонка пойти наперекор всему окружающему обществу? Они старались, Миро. И не их вина, что не справились».
«Не надо идеализировать других людей». Осторожно произнес Индик.
«Я их не идеализирую. Да, Кира выстрелит мне в голову, а Мила разорвет горло, едва рабская метка их освободит. Но, пока они со мной, они мои люди. Я за них отвечаю. Получится сделать их лучше — я буду рад, нет, пусть все остается как было».
'Ну и ну2. Сказал Индик.
Поймали нас на выходе из гостиницы.
Группка людей, журналисты, среди которых я заметил Анжелу Волянскую и Яна Кравчика, и троица дворян, среди которых мелькнул Алексей Леманскиий, ждала на стоянке. Стоило мне показаться из дверей, направляясь к машине, как толпа заволновалась. Журналисты подхватили камеры, дворяне разошлись в стороны.
А к нам направился человек.
Высокий, статный. Двигается легко, словно плывет в окружающем мире. Конечно же, над его телом поработал биомех высокого уровня, люди так не двигаются. Лицо красивое, мужественное, одет в узкие штаны, белоснежная рубашка сжата черным кожаным камзолом. На боку простенький живой клинок в ножнах, на ногах мягкие шнурованные берцы.
С каждым шагом движения его менялись.
Вдруг я понял, что мышцы двигаются не в такт движениям, перемещаются так, словно под кожу человеку запихнули канаты живого металла. И почему он стоит прямо, хотя конечности его в суставах согнуты? И что не так с его глазами, двумя озерцами сплошной черноты?
Что это за существо?
«У этого типчика Танцор Плоти Архитекторов». Предупредил меня Миро. «Подойдет ближе, постараемся его убить».
— Меня зовут Сергей Бербешев, третий наследник рода Бербешевых. — Представился дворянин, остановившись за пять шагов до меня. — И я вызываю вас на дуэль, Мирослав Трегарт!
«Неужели за честь сестры?»
— Что послужило основанием вызова? — Спросил я спокойно, делая шаг вперед. Кира за моей спиной шагнула в сторону, открывая себе сектор стрельбы.
— Вы мне не нравитесь. — Спокойно ответил Сергей. — Не вы, ни ваши привычки, ни то, что вы держите в рабстве других людей. Не нравится и то, что вы оказались к моей двоюродной сестре ближе, чем вам было позволено.
Журналисты нацелили на нас камеры, Анжела Волянская улыбалась довольно, Ян Кравчик почему-то хмурился.
— Кем?
— Мною. Мирослав. Вам сообщить ещё причин? Или мне надо обратиться к вашим женщинам?
Мила презрительно фыркнула.
— Этих достаточно. — Сказал я. — Через три дня вас устроит?
— Вполне. Ваш секундант — боярин Сергей Бельский?
— Да, обратитесь к нему.
— Так и сделаю. Честь имею, Мирослав. До свидания, Мила и Кира.
— Иди в задницу. — Ответила Кира.
«Вот мы и попали». Обрадовал меня Миро.
Глава 14
И вроде бы все так же, как и в прошлый раз. Мнется на краю поляны Ян Кравчик, Агнесска Волянская что-то втолковывает оператору с камерой. Вот, группа поддержки, скучающая молодежь на фоне роскошных «Ролсов». Среди них Арина Бербешева и Ева Влажина. Первая обнимается со стройным парнем в распахнутой рубашке, вторая опирается на руку щеголеватого красавчика в светящемся костюме.
Софии Духовой не видно.
Арина глянула на меня, вздернула носик, и демонстративно обняла кавалера.
«Да ерунда». Сказал Индик. «У нас сейчас другие заботы».
«Знаю».
Мой противник, обнаженный по пояс, уже ждет. Рядом с ним секундант, хмурый, в экранированном балахоне искусника Люблина.
«Я же говорил, это ловушка». Сказал Миро. «Смотри!»
Аура Сергея Бербешева скрыта Щитом, лицо непроницаемо, кожа пульсирует вокруг черных колодцев глаз. Под толстой кожей свиваются в узлы искусственные мышцы. Частоты энергии ползут по защите, складываясь в тончайшую машинопись, похожую за ауры сущностей Дороги и высших эльфов.
Что же ты натворил с собой, Сережа?
«Сережу Бербешева они давно в канализацию спустили. Это нечто иное!»
«Что?»
«Вижу внеуровневое ядро изменения, внеуровневое энергетическое ядро и сильный щит! И посмотри на секунданта, он такой же! И они связаны, только что проскочила частота, характерная для рабской метки!»
«Мы справимся?»
«Не знаю. Есть вариант бежать на Гардарику».
«А они отпустят?»
«Нет».
— Мирослав Трегарт, не желаете ли примириться? — Глухо спросил искусник из-под капюшона.
— У меня нет претензий к боярину Сергею Бербешеву.
— Сергей Бербешев, не желаете ли примириться? — Спросил боярин Бельский.
— Нет. — Ровно ответил Сергей.
— Сходитесь.
Скорлупа застонала, зарычала, сдерживая вал обрушенной на меня энергетики.
Сергей Бербешев стоял на месте, вскинув руки, а с его пальцев в мою защиту били тончайшие тяжи плоти.
Я ударил молнией, отправив заряд электричества. Бербешев тряхнул руками, сбрасывая на траву искрящиеся нити искусственных мышц.
Сияние Разума хищно замерло у меня в голове, подсказывая действия и мысли. Оно же и обратило мое