Приехал, но вопрос лишь в том, что изменит мое возвращение? Мало-мальскую стипендию во время обучения я получал. Даже скопил сколько-то сотен рублей, но большая часть денег всё же уходила на покрытие учебных расходов и оплату проживания в пансионате при гимназии. Зато благодаря неприятной славе, бегущей далеко впереди меня, в комнате я проживал один. Никто не хотел делить ее с одержимым демонами студентом. Идиоты.
Центральная площадь, некогда шумная и людная, сейчас пустовала. Лишь одна-единственная бакалейная лавка всё еще работала. Это хорошо.
А пекарь? Мясник? Не знаю.
Когда-то в Январьске работал мастеровитый кузнец, меч у которого заказывал даже мой отец. Плуги, топоры, подковы… Он обеспечивал всем необходимым и жителей деревни, и поместье, но покинул нас в числе первых. Я помню его, но начинаю забывать детали.
— Церквушка давно уже заброшена, — зачем-то снова открыл рот кучер. Никто его об этом не просил. — Видите, господин, окна заколочены?
Вижу. Ну и пускай. Столкновений со священниками мне за годы обучения хватило.
Как представитель дворянского рода, каждое воскресенье я обязан был посещать богослужение в столичном соборе. Та еще пытка, когда каждая уличная собака подозревает тебя в одержимости демонами. Нет, не просто подозревает, а слепо уверена в этом. Косые взгляды святош в мою сторону, настойчивые просьбы исповедаться и омыться святой водой были лишь вершиной айсберга. Будь у них на то право, с тем же рвением провели бы надо мной обряд экзорцизма.
Узкая полоса дороги, соединяющая деревню с поместьем, стала следующим, но не последним испытанием на сегодня. Казалось, у экипажа вот-вот колесо отвалится и оставшийся до дома путь придется проделать на своих двоих.
К счастью, обошлось. Высокие кованые ворота, увитые плющом, распахнули перед нами, и видавший виды экипаж под беспокойное ржание запряженных в него гнедых лошадей заехал на подъездную дорожку.
Копыта застучали по щербатому камню, проезжая цветущий яблоневый сад. Значит, как минимум один садовник в поместье остался. Лишняя трата денег, как по мне, но если сестре так хочется, пусть радуется хотя бы яблоням.
Вот экипаж остановился напротив широкой лестницы, огражденной балюстрадой, и, выглянув в окно, я смиренно вздохнул. Если верность нашему роду сохранила лишь жалкая горстка слуг, что вышла встретить меня, то…
— Влад! — стоило кучеру распахнуть дверцу кареты, птицей подлетела ко мне высокая платиновая блондинка.
Талию ее обтягивало узкое темно-синее платье с высоким воротом, украшенное жемчужинами. Даже не сразу признал в этой радушной девушке собственную сестру. Всё же за шесть лет мы оба успели повзрослеть. Каждый по-своему.
На голову выше нее я стал точно. Впрочем, это мелочи.
Она уж было потянула ко мне руки, чтобы заключить в объятья, но вовремя спохватилась. Отступила на пару шагов, сделала слегка неуклюжий из-за поспешности реверанс и только после этого вновь подняла на меня сияющие глаза.
— Добро пожаловать домой… дорогой брат!
И словно в подтверждение ее слов, одно из расшатанных за время поездки колес экипажа с треском раскололось.
Глава 2
Фасад двухэтажного родового поместья Морозовых был украшен высокими колоннами с капителями в сочетании с дверными фронтонами и вырезанными из белого камня кронштейнами. Форму поместья обозначали два эркера с западной и восточной стороны, представляющие собой полукруглую колоннаду.
Некогда всё это великолепие, действительно, радовало глаз, до того как частично не обратилось в руины, теперь лишь отдаленно напоминая нам о былом величии этого места.
Слуги молча уставились на меня в ожидании. Восемь человек: пять женщин, двое юношей и один мужчина средних лет. Часть из них провожала меня в гимназию шесть лет тому назад с чуть менее одухотворенными лицами, а некоторых я видел сейчас впервые. Сестра подсуетилась? Похоже на то. Она всегда была у меня пробивной.
К слову, сама Алиса замерла передо мной в реверансе, с той же неописуемой надеждой во взгляде взирая на меня снизу вверх.
Лошади нервно ржали в упряжи. Пауза затягивалась.
— Один из самых ужасных реверансов на моей памяти, Алиса Николаевна, — ровным тоном наконец произнес я, и сестрица недоуменно приоткрыла рот. — Сомневаюсь, что на светском вечере его оценили бы по достоинству.
Шаг за шагом, и вот я прошел мимо нее. Слуги с поклоном расступились, пропуская меня к лестнице.
— Реверанс?.. — краем уха расслышал тяжелый выдох сестры, но не остановился. Продолжил неспешно подниматься по ступеням. Полы темного дорожного плаща с белой меховой оторочкой заскользили по шлифованному камню. — И это всё, что ты скажешь? Спустя шесть лет разлуки это всё, что ты решил сказать мне при встрече⁈
— Мы можем поговорить внутри, если тебе так не терпится, — в том же тоне ответил ей, поднимаясь на крыльцо. — С текущим положением дел мне всё равно придется ознакомиться в самое ближайшее время.
«Хотелось бы мне того или нет», — промелькнуло в мыслях, но вслух я этого произносить не стал.
Дернул на себя тяжелую дубовую дверь, оставляя встречающих позади, и вошел в просторный холл, освещенный громоздкой хрустальной люстрой.
За годы моего отсутствия здесь практически ничего не изменилось. Разве что запах гари окончательно выветрился, хотя казалось, что он на десятилетия въелся в эти стены. В каждый предмет чудом уцелевшей мебели, картины и портьеры, напоминая о себе при каждом вдохе.
— Влад, я не договорила! — протиснулась сестра в двери и остановилась рядом со мной. Проследила за направлением моего блуждающего по холлу взгляда, скорбно сдвинула брови. — Всё-таки пребывание в высшем обществе сказалось на тебе дурно. Я надеялась, что такого не произойдет.
— А вот тебе оно не помешало бы, — спокойно парировал. — Принимая во внимание твой реверанс.
— И снова ты за свое! — вновь искренне возмутилась она, а я, в свою очередь, двинулся дальше по направлению к кабинету через обеденный зал. — Может, мои реверансы и далеки от тех, к которым ты в столице привык, но всё потому, что оттачивать их у меня не было ни времени, ни возможности. В Бездне придворный этикет, знаешь ли, без надобности. Для нее иные навыки важны. И вообще…
Я резко остановился, чем оборвал Алису на полуслове. Девушка, следуя за мной по пятам и причитая на ходу, врезалась в мою спину и тут же ойкнула от неожиданности.
— В Бездне? — тихо переспросил я, обернувшись к ней вполоборота.
Глаза мои холодно сверкнули, на лицо опустилась тень.
Некогда по причине бесконтрольных магических экспериментов жадные до силы маги истончили грань между мирами. Именно так в мире