Мне хотелось спросить у него, почему он тогда не пошел вместе с Ириной в госпиталь, но я промолчал. Эта страница уже закрыта. А предъявить я ему всегда успею, если что.
— Веди давай, — кивнул я на освободившийся проход. — Ты тут знаешь, что и где. Нам еда нужна, возможно, лекарства.
— Это трудно будет, — сказал он. — Но варианты есть.
И пошел вперед. Я двинул за ним, сжимая в руках биту. На древке уже появились трещины, так что мне по-хорошему нужно заменить ее чем-нибудь другим. Ладно, может быть, магазин инструментов попадется.
Мы двинулись в сторону ближайших жилых кварталов, оставляя позади растерзанные трупы зомби. Валерий шагал уверенно, но периодически я замечал, что он оборачивается, будто боится, что я попытаюсь разбить ему башку битой. Смешной он, все-таки боится. А зря, нет у меня причин его валить. пока что.
А на меня накатило какое-то странное ощущение. Вроде бы вчера я шел тут и шел, и все было нормально, дворы и дворы. Теперь же я замечал все: выбитые окна, распахнутые двери, следы крови, пустые гильзы на асфальте. И зомби естественно. Но они на нас даже не реагировали, и не бродили, как вчера, днем. А тупо пялились в стены.
Но не все. Некоторые, те, что были на открытой местности, смотрели на восток, туда, где всходило солнце. Не отрывая взглядов, и ни на что не обращая внимания. Я посмотрел сам: красиво, конечно, но не понимаю, чего это их туда так тянет.
— Большие магазины давно разграбили, — сказал Валера, не оборачиваясь. — А вот в маленьких подвальчиках, может быть, что-то и отыщем. Вряд ли много, но курочка по зернышку клюет, верно?
— Что-нибудь да найдем, — кивнул я.
Мы пересекли небольшую площадь, скрываясь за брошенными машинами, после чего Валера уверенно свернул во дворы. Здесь можно было разглядеть и следы поспешных сборов: сумки, тряпки какие-то валялись возле открытых багажников машин. И трупы, много. Причем, большинство чуть ли не по косточкам растащены.
Скоро мы увидели первый магазин, у которого не было даже нормальной вывески: просто времянка, развешенная прямо по стене. Когда мы подошли ближе, то увидели, что двери оказались выворочены из створок. Скорее всего, кто-то подогнал грузовик, зацепил и дернул. Сомневаюсь, что мы там что-то найдем.
— Я сам посмотрю, — сказал он. — Ты здесь подожди, карауль.
Он двинулся вниз по лестнице, и я отчетливо услышал хруст разбитого стекла. Потом его сдавленную ругань. Шаги скоро стихли, он ушел в глубь помещения.
Я прислонился к стене, огляделся. В окне напротив, в отблеске мутного стекла, мелькнула какая-то тень. Повертев головой, я ничего не увидел. Показалось что ли? Солнце встающее бликует?
Потом снова услышал шаги и голос Валеры:
— Пусто. Все подчистую вынесли, а что нет, так побили и ногами потоптали, — он поднялся по лестнице, размял шею, огляделся. — Ладно, двинули дальше. Тут еще один подвальчик был.
Мы прошли через двор, миновали проспект, на котором снова были зомби, но они не обратили на нас никакого внимания. Да, раннее утро — это лучшее время для того, чтобы передвигаться по городу. И добрались до еще одного магазинчика.
На этот раз двери были целы, но за ними явно кто-то побывал: замок был сорван, внутри царил полумрак. Валерий достал фонарь, включил его, направил внутрь. Я отметил, что мне тоже неплохо было бы обзавестись чем-то подобным. А еще нужно батареек набрать, как можно много. Именно от таких ведь все работает.
— Пошли, — проговорил он и стал спускаться по лестнице, ведущей вниз.
Мы зашли в магазин, и я принюхался, отметив, что у меня уже появилась привычка при входе в помещение сразу анализировать запахи. В воздухе висела вонь плесени, прелых овощей и чего-то еще. Это гребаный уксус!
— Здесь кто-то есть, — проговорил я. — Надо быть осторожнее.
Валера кивнул.
— Кто-то дохлый, — кивнул он. — Они всегда воняют. Идем.
Он пошел, освещая перед собой дорогу, фонарем, я с битой наготове двинулся за нам. В углу, возле прилавка, действительно лежало тело. Это был мужчина в грязной одежде, с укушенной раной на руке. Кровь уже успела запечься, но судя по позе, умер он недавно. А еще перед смертью его явно крепко избили: на лице были синяки, которые уже никогда не сойдут.
От него несет уксусом или нет? Я наклонился над ним, чтобы внимательнее рассмотреть, и вдруг заметил, что его пальцы слегка шевельнулись.
— Блядь! — выругался я, рефлекторно сделав шаг назад.
Мертвец дернулся, его глаза открылись. Пустые, закрытые мутной пленкой и такие, сука, жуткие, что и словами не передать. Он уперся руками в пол и стал медленно подниматься.
— Сдохни уже! — рявкнул я и с размаху долбанул битой по черепу.
Раздался хруст, он повалился обратно на пол, да так и остался лежать. Из-под головы стала растекаться какая-то желтая жижа.
Возле стойки с батарейками лежал рюкзак, самый обычный, городской. И он, судя по всему, принадлежал раньше этому самому парню. Я взял его, открыл, и увидел, что он пуст. Но ничего, мне и сам рюкзак пригодится, будет куда вещи складывать. А потом я принялся проверять карманы куртки и брюк упокоенного.
Бросил взгляд на Валеру, и понял, что вот такое ему было в новинку. Одно дело — пошарить в заброшенной квартире или магазине, а совсем другое — это обыскивать трупы. А вот мне это не в новинку. И даже тогда, когда я все, вплоть до белья, снял с трупа военного, уже было не в новинку.
В кармане нашлась бензиновая зажигалка, с красными серпом и молотом. Как по мне, так это выглядело достаточно пошло, но что означают эти самые серп и молот я так и не вспомнил. Но штука полезная. И пачка сигарет отыскалась. Из интереса я открыл ее и принюхался — будут какие-то ассоциации? Нет. Значит, не курю. Но может на обмен пойти.
Больше никакого имущества при трупе не нашлось. Похоже, что его не только избили, но и ограбили перед этим. А потом уже он напоролся на зомби, убежал и отдал концы.
— Ладно, — сказал я. — Смотрим. Держимся вместе.
И мы двинулись вдоль полок. Вот тут уже работали профессионалы, было видно, что не толпа набилась и похватала, что смогла, а шел организованный грабеж. Выносили то, что нужно. Никто ничего не ломал, не топтал, а спокойно загружались и вывозили. В первую очередь — легкое.
Первым шел отдел бытовых товаров. Батареек, например, на стойках не было. Зато имелись