Дракон, лишь слегка меньше, чем сам Эмрант в воплощении монстра или Рейн, огненно-красный, с чешуёй, сверкающей, будто гранатовые зёрна, укрывал меня крылом и едва ли не дышал пламенем, буравя Эмранта знакомым мне взглядом голубых глаз…
Славкиных глаз!
Все вокруг замерли, а я медленно осела на пол, прижимая ладони к груди, тщетно пытаясь унять колотящееся сердце. А в следующее мгновение два дракона вихрем вырвались на улицу, срывая с петель тяжёлые двери и пуская по стенам узорчатую сеть трещин, едва не разрушив их.
Дети, будто приколоченные к полу, не сдвинулись с места, хотя в другой ситуации я ожидала бы совершенно иного.
Опомнились первыми Арго, Софи, Ива и несколько ребятишек. Они подбежали ко мне, наперебой справляясь о моём самочувствии, помогли подняться и чьи-то заботливые руки набросили мне на плечи плед, защищая меня от ворвавшегося в холл холодного ветра вперемешку с колким снегом.
– Как это возможно? – выдохнула я, взглядом выцепив из окружившей меня толпы Арго.
Он лишь покачал головой, глядя на меня широко распахнутыми глазами.
– Я не знаю…
– Славка, – опомнилась я, наконец, сбрасывая с себя оцепенение, и хотела было подбежать к окну, но Ива схватил меня за локоть и потянул совсем в другую сторону.
– Куда? Стой! – попыталась сопротивляться я, но мальчик вёл меня за собой с непоколебимой решимостью.
– Ты ему ничем не поможешь, – отрезал Ива, открывая дверь в подвал, – а пострадать можешь. Вдруг они нам крышу снесут или кто-то из них упадёт и проломит стену, за которой будешь стоять? Спрячься, Марьяна.
И, запустив ко мне Софи, Асю, Милаха и нескольких ребят (лишь после я поняла, что всех в подвале он не спрятал, чтобы мне не стало тесно и душно…) Ива запер за нами дверь.
– Ты ведь знаешь его, – прошелестел у меня над ухом голос Софи, и её ладони успокаивающе обняли меня за плечи, – всё будет в порядке. Ива наверняка поспешил передать Рейну весточку. Он зажжёт огонь на башне. Рейн всегда, всегда, помнишь, матушка, – с недавних пор это было ласковое прозвище, данное мне ею… – замечал этот знак и приходил сюда очень быстро.
– Так будет и теперь, – отозвался из темноты Милах, стараясь говорить очень бодро, очень-очень. Хотя голосок его и дрожал.
Губы мои против воли дрогнули в улыбке.
Я нисколько не пожалела и, видимо, не пожалею никогда, что не оставила этих детей. Что всё ещё нахожусь рядом.
Глава 3
Мы буквально забились в угол, жались друг к другу и тихо-тихо всхлипывали. Наверняка в мыслях у всех было одно: что, если вновь складывающийся по осколкам мир разрушится? Если враг на самом деле не повержен и победы нам не видать, ведь только в сказках побеждает правда и добро?
Но небо на нас не рухнуло, стены всё так же стояли непоколебимо, лишь раз мы ощутили, как мелко и коротко дрогнула земля. В этот миг Софи тихо вскрикнула, и я крепко обняла её, успокаивающе погладив по спине.
После этого минуты потекли ещё более медленно и мучительно. Будь здесь настенные часы мы, уверена, не сводили бы с них глаз, хотя бы для того, чтобы не казалось, будто в подвале сидим уже целую вечность, не меньше…
И хоть умом я понимала, что на самом деле здесь находимся около часа, терпеть дальше не было сил.
Страх по какой-то причине таял и почти истлел. Уверенность в Рейне же напротив возросла. Ведь когда, как не теперь, ему появиться в этом доме?
И я, выпорхнув из детских мягких объятий, подошла к двери и потянула за ручку.
Ася, всегда такая энергичная и живая девчушка с двумя чёрными косами, тут же оказалась рядом.
– Постой! – преградила мне путь.
– Не волнуйся, – ответила ей, стараясь запретить голосу дрожать, – я осторожно. Сначала прислушаемся…
Все замерли.
Снаружи не раздавалось ни звука.
– Может, уже всё? – подступил к нам Милах, опасливо выглядывая за дверь.
– Если всё, то почему Славка или Ива не вернулись за нами? – проговорила Софи из дальнего угла.
Я судорожно вздохнула, однако терять позитивный настрой была не намерена:
– Но и Эмрант сюда не явился, а это хороший знак.
Моё замечание всех приободрило, и мы крадучись вышли из подвала.
И оказались в тишине и одиночестве.
Не знаю, куда попряталась вся детвора, мы вышли из укрытия первыми. И, как выяснилось, напрасно… Ведь, когда ступили за входную дверь, глазам нашим открылась ужасающая картина расправы над драконом.
Над нашим чудесным драконом…
Живот мой вновь скрутило от боли и я, согнувшись пополам, обхватив его руками, крепко стиснула зубы. В глазах померкло, в ушах набатом забилось сердце. А Эмрант, спикировав с высоких небес, сбил Славу своим острым крылом и драконьей лапой с крепкими изогнутыми когтями, прижал к земле его голову.
Голову красного дракона, из пасти которого вырывался жар, превращающий камни в гладкое, сияющее на солнце стекло…
Кто-то из детей закричал. Кто-то (ну надо же!) чем-то бросил в Эмранта. Арго, выбежав на крыльцо, выпустил стрелу, целясь в драконий глаз. Но та не долетела, сбитая порывом ветра.
Интересно, можно ли провести связь между тем, что Эмрант – стихии ветра, а Рейн – воды и поэтому он в прошлом оказался его жертвой?
Воду ледяной ветер способен заморозить, если дать ему волю, пропустить удар, не досмотреть…
Зато вода потушит пожар огненного дракона, начавшего войну. Правитель вражеских земель, как я слышала, из огневиков. И Рейн победил его.
Глупо, наверное, было так рассуждать, ведь я понимаю, что роль играет множество других факторов, кто в чём сильнее и так далее. Но ведь совпадение действительно интересное!
– Мамочка… – потянул меня за рукав Милах, обеспокоенно заглядывая мне в глаза.
Я словно очнулась ото сна, вынырнула из вязких, пусть и отвлечённых мыслей. И взгляд мой случайно упал на землю, где у моих ног, капля за каплей, падала кровь. Моя кровь…
Милах закричал, несмотря на творящийся вокруг ужас, словно это было самым важным и пугающим его событием:
– Марьяне плохо! Марье плохо! – словно, чтоб наверняка все поняли, о ком или о чём речь, начал перечислять он мои имена и прозвища. – Мамочке больно. Невесте императора нехорошо!
Меня окружила толпа ребят. Я и заметить не смогла, откуда они все выбежали. Не успела даже крикнуть им, чтобы спрятались обратно, ведь опасность не миновала…
Чьи-то руки (кажется Ивы и Софи) мягко сомкнулись на моих плечах, чтобы довести меня до двери. Кто-то подал стакан воды. Кто-то принялся брызгать на меня той само водой и обмахивать раскрытой книгой, словно веером.
А я застыла на пороге, ухватившись за дверной косяк, не в силах больше ступить и шагу.
– Славку… – всхлипнула против воли. – Славку убьют.
Как вдруг позади раздался такой рёв, что содрогнулись стены, и я едва не сползла на пол. Обернуться удалось не сразу, пару секунд я стояла, крепко зажмурившись, стараясь оставаться в сознании не смотря на боль внутри.
Когда же повернулась в сторону битвы, увидела, как Слава, внешне уже будучи обычным, привычным мне мальчишкой, навзничь лежит в траве, а над Эмрантом, ещё не успевшим перекинуться обратно, склонился Рейн, ногой прижимающий драконью морду к промёрзлой земле.
В синей военной форме, с собранными в пучок белыми волосами, с невероятно тёплыми, такими любимыми мной янтарными глазами, в которых сейчас скопилось столько мрачной решимости, он держал остриё меча прямо над драконьим глазом и собирался ударить…
– Рейн, – выдохнула я и попыталась шагнуть к нему, да только боль не позволила, сбила меня с ног и я упала на колени, несмотря на поддержку старших детей. – Рейн, – выдохнула уже просяще, с паникой, хотя всё ещё изо всех сил старалась держаться.
И он спешно, бросив идею расправиться с братом здесь и сейчас, подступил ко мне.
– Слава жив, он будет в порядке, – заверил по пути, желая меня успокоить. – Никто не погибнет, больше вас никто не обидит, – добавил мягче, опускаясь передо мной, не зная, похоже, что делать и боясь прикоснуться, будто я могла от этого рассыпаться и сломаться. – Слышишь, Марья? Всё будет хорошо…