В период британского правления палестинское руководство не признавало законности самого мандата, считая его нарушением некоторых положений статьи 22 Устава Лиги Наций. Палестинцы указывали на то, что условия мандата, предусматривающие создание национального дома еврейского народа, противоречат принципам самоопределения народов и обещаниям, данным в других британских декларациях, в Четырнадцати пунктах американского президента Вудро Вильсона и в докладе комиссии Кинга — Крейна, представленном в августе 1919 г. [120] На протяжении многих лет специалисты по международному праву и политические комментаторы оттачивали свои аналитические навыки, отстаивая позицию палестинцев или израильтян — пытаясь, словно в суде, доказать, легитимны или нелегитимны были декларация Бальфура и мандат на управление Палестиной с точки зрения международного (т. е. европейского) права и дипломатии [121].
Невзирая на протесты палестинцев, мандат был утвержден и вступил в силу. Великобритании предстояло управлять Палестиной почти как королевской колонией, за исключением того, что здесь на нее возлагалось двойное обязательство: содействовать созданию еврейского национального дома и в то же время готовить местное население к будущей независимости и самоуправлению. Британцы должны были представлять ежегодные отчеты в Постоянную мандатную комиссию Лиги Наций, которая заодно стала и адресатом встречных заявлений палестинских арабов и сионистов.
Основные камни преткновения оставались более-менее неизменными на протяжении всего периода мандата: еврейская иммиграция, скупка земли евреями и создание институтов самоуправления. Представители арабской стороны призывали ограничить или запретить первые два процесса, настаивая при этом на реализации мер по ускорению третьего (предусмотренного статьей 2 мандата). Представители сионистов ратовали за первые два (предусмотренные статьей 2 и другими статьями мандата), утверждая, что они несут стране и ее жителям только пользу и прогресс. Они настоятельно рекомендовали не предпринимать шагов, которые могли бы приблизить страну к полному демократическому самоуправлению, на том основании, что пожелания местного населения нельзя использовать для отказа от заявленной цели создания в Палестине еврейского национального дома.
Если рассматривать период мандата в целом, то можно заметить, как с разной частотой воспроизводился один и тот же сюжет:
• Британская администрация принимает решение реализовать тот или иной пункт сионистской программы — например, одобряет новые квоты на иммиграцию, разрешает сделку по покупке земли и строительство нового еврейского поселения, заключает правительственный контракт или концессионный договор с предпринимателем-евреем или сионистской организацией.
• Палестинские арабы выражают недовольство этим решением как продвигающим интересы сионистов и потому несправедливым по отношению к арабам.
• Под влиянием разочарования и других факторов эти недовольства и протесты периодически перерастают во вспышки насилия, направленного против ишува и/или британской администрации.
• Британцы применяют для восстановления законности и порядка полицейские/военные меры, а затем обдумывают (минимальные) политические шаги для снижения уровня недовольства среди палестинцев.
• Создается комиссия по расследованию, собираются свидетельства и формулируются рекомендации (чаще всего в виде так называемой Белой книги) по паллиативным мерам, направленным на устранение самых острых претензий палестинцев.
• Сионисты жалуются на то, как британцы реагируют на жалобы палестинцев.
• Палестинцы жалуются на недостаточность и/или лицемерность предложенных британцами решений и/или на сохраняющуюся у сионистов возможность обходить или изменять планы по осуществлению рекомендуемых изменений британской политики.
Стычки и споры в первые годы мандата
Такой цикл «протест — комиссия — рекомендации» особенно ясно просматривается на примере вспышек насилия в апреле 1920 г., мае 1921 г., августе 1929 г. и апреле 1936 г. В первом случае в результате трехдневных антиеврейских беспорядков в Иерусалиме в период одновременно трех религиозных праздников (Наби Муса, Пасха и Песах) 5 евреев погибли, а 211 были ранены; жертвы среди арабов составили 4 человека убитыми и 25 ранеными, причем арабы пострадали в основном от действий британской полиции. Религиозная и политическая напряженность обострилась тогда из-за поступившей из Сан-Ремо новости, что Великобритания в самом деле получит мандат на управление Палестиной, а также из-за бурных протестов, в ходе которых демонстранты размахивали портретами Фейсала как «короля Сирии и Палестины». Сионистское руководство отреагировало на эти события, объявив их «погромом», ответственность за который оно возложило на «арабских агитаторов»; оно также открыто обвиняло британские власти в соучастии и поощрении погромщиков в форме безразличия и враждебности к евреям. Военное расследование (комиссия Палина) сосредоточило внимание на ошибках при поддержании правопорядка, допущенных британской военной администрацией (которую вскоре должна была сменить гражданская) [122].
Иерусалимские беспорядки 1920 г. и последовавшее за ними тюремное заключение Владимира Жаботинского и других евреев, которые пытались организовать вооруженные отряды самообороны, изменили тональность обсуждения ишувом и сионистскими лидерами вопроса об организации ополчения для защиты евреев от нападений арабов. В декабре того же года Гистадрут (могущественное объединение еврейских профсоюзов) основал «Хагану» («Оборону»), полуподпольное еврейское военизированное формирование, которое в 1948 г. будет преобразовано в Армию обороны Израиля (ЦАХАЛ). «Хагана» опиралась на опыт и кадры групп самообороны, созданных еще до 1914 г. для защиты отдаленных еврейских поселений. Ее командиры должны были получать финансирование от ишува и подчиняться его политическому руководству, но предполагалось, что сами ополченцы будут держаться в тени при молчаливом попустительстве Великобритании [123].
В мае 1921 г., уже при новой гражданской администрации во главе с верховным комиссаром сэром Гербертом Сэмюэлем, палестинские арабы атаковали евреев в Яффе и еврейских поселениях вокруг нее. После стычек между двумя еврейскими первомайскими демонстрациями на окраине Тель-Авива в Яффе начались грабежи и «повальные облавы на евреев», которые охватили и сионистское общежитие для новых иммигрантов. За шесть дней периодических столкновений около 50 евреев были убиты и 150 ранены. Когда бесчинства прекратились, сионистские лидеры раскритиковали британцев за то, что те не смогли защитить евреев, и были крайне обеспокоены решением верховного комиссара временно приостановить еврейскую иммиграцию — шаг, который, как они опасались, станет политическим прецедентом и может вылиться в фактическое арабское вето на создание еврейского национального дома.
Давая показания следственной комиссии, которую возглавлял председатель Верховного суда Палестины сэр Томас Хейкрафт, представители сионистов и ишува подчеркивали пагубную роль, которую сыграли в этих событиях арабские демагоги, агитаторы, «эфенди» и иностранные агенты. Представленные сионистами доводы были суммированы комиссией в абзаце, который заслуживает быть процитированным, поскольку эта аргументация будет использоваться снова и снова на протяжении всего периода мандата:
Свидетели-евреи сообщали, что в то время [май 1921 г.] не наблюдалось никаких особых антиеврейских настроений, но что движение против евреев было организовано людьми, которые, желая дискредитировать британское правительство, возбуждали недовольство и призывали к нарушению общественного порядка, настраивая народ против евреев. Они утверждали, что все неприятности