Но… у него было не так уж много других вариантов.
И кто знает?
Может быть, ему действительно повезет, и адрес Итана окажется где-нибудь в картотеке.
Был ли у людей какой-то реестр с записью того, где каждый жил?
Вероятно, нет.
Но он помнил, как однажды Альвар сказал ему — еще тогда, когда хвастался своими маленькими путешествиями в Запретные города, — что всякий раз, когда он застревал, терялся или оказывался не в своей тарелке, люди-библиотекари становились его героями.
— Лаааааааааааааааааааадно, — произнес Киф, издав громкий вздох, и повернулся, чтобы направиться в библиотеку.
Но Форкл об этом не узнает.
Если кто-нибудь спросит, он был гением, который во всем разбирался благодаря своему собственному таланту.
Он также определенно не ошибся зданием с первой попытки… хотя, в его защиту, логичным было предположить, что библиотека окажется большим причудливым зданием с башней с часами и всеми декоративными изысками.
Нет!
На самом деле это была гигантская железнодорожная станция, полная людей с очень напряженным видом, которые сновали туда-сюда, пытаясь найти нужную платформу.
Библиотека была большим, скучным, квадратным зданием на другой стороне улицы, что, честно говоря, было как нельзя кстати.
Киф, возможно, простоял у входа гораздо дольше, чем собирался, пытаясь понять, с чего начать.
Книг было много.
Очень, очень много.
На самом деле их было так много, что казалось, проще проверить каждую дверь в Лондоне.
Но… Альвар сказал, что библиотекари были его героями, так что, возможно, Киф мог бы получить небольшую помощь.
Он направился к одному из столов, сверкая своей самой обаятельной улыбкой, но ему и не требовалось никакого обаяния.
Оказалось, библиотекарям на самом деле нравятся исследования.
Кифу также нужно было научиться лучше отвечать на их вопросы.
Библиотекарь посмотрела на него так, словно у него было шесть голов, когда он спросил:
«Что такое Google?», а затем признался, что у него нет сотового.
Но после особенно неловкого момента, когда он, возможно, заговорил об интернете так, словно это была настоящая сеть, библиотекарь быстро провела поиск и распечатала Кифу небольшую стопку некрологов.
Первая статья была той же, которую Форкл уже показывал ему.
Две последующие были настолько короткими, что в них едва ли содержалось что-то большее, чем имена.
В четвертой Итан Бенедикт Райт II описывался как «выдающийся астрофизик», что, по крайней мере, содержало некоторую новую информацию. Но когда Киф попросил у библиотекаря книгу по астрофизике, они начали перечислять названия, которые звучали так, словно это были самые скучные книги во всей Вселенной.
В пятом некрологе была короткая заметка о похоронах на определенном кладбище, и Киф отметил это место. Но он не был уверен, что сможет справиться с посещением их могил.
Не раньше, чем он узнает, несет ли он ответственность за это.
Особенно после того, как он просмотрел последний некролог.
Тот не сообщил ему ничего нового.
Но… в нем была фотография.
Итан Бенедикт Райт II выглядел точно так, как его нарисовал Киф, с растрепанными волосами, твидовым пиджаком и кривым галстуком-бабочкой. И он обнимал за плечи очаровательную маленькую девочку.
У нее были темные волосы — может быть, каштановые, а может, и рыжие. Трудно было сказать наверняка из-за зернистого черно-белого цвета. А на щеках у нее были глубокие ямочки от самой широкой улыбки на свете.
Кифу, вероятно, следовало бы обрадоваться, что она не показалась ему знакомой, и что у него не возникло никаких воспоминаний.
Возможно, это доказывало, что он действительно не был причастен к тому, что с ними произошло.
Но, увидев ее, ему стало в миллион раз труднее сорваться с крючка.
— Вы знали их? — спросила библиотекарша, и Киф подпрыгнул так сильно, что выронил некрологи, и страницы, трепеща, полетели на пол. — Извините, я не хотела напугать.
— Все в порядке, — сказал Киф, вытирая слезы с глаз. — И нет, я так не думаю.
Возможно, это неверный ответ.
У Кифа возникло ощущение, что библиотекарь, вероятно, сейчас недоумевает, почему кто-то спрашивает о некрологах людей, которых он не знает, и начинает плакать над ними.
Но было уже слишком поздно менять свой ответ.
И он был слишком ошеломлен, чтобы найти способ что-то ответить.
Поэтому он просто поблагодарил библиотекаря за помощь и повернулся, чтобы уйти.
— Вы хотите, чтобы я принесла вам какие-нибудь книги по астрофизике? — спросила библиотекарь. — Я могу выдать вам пропуск в один из читальных залов.
Но для этого, вероятно, пришлось бы назвать свое имя, а это казалось очень плохой идеей.
Особенно в Лондоне.
На самом деле, если бы он хотел провести еще какое-нибудь исследование, ему, вероятно, следовало бы перейти в другое место. Распределиться по нескольким библиотекам, чтобы никто его не вспомнил и не смог задать лишних вопросов.
Но он и не собирался уезжать из Лондона.
Не после того, как он увидел это фото.
Он должен был найти ответ об Итане и Элеонор… и он обойдет весь город, если придется.
По очереди открывая одну дверь за другой.
По очереди посещая одну библиотеку за другой.
Столько, сколько потребуется.
Это было меньшее, что он мог сделать.
Глава 19
— Даже не думай об этом! — предупредил Киф горящие глаза, которые смотрели на него из тени ближайшей клумбы.
Он остановился передохнуть на той же скамейке в том же парке, что и несколькими днями ранее, так что ему, вероятно, не стоит удивляться, что его маленький приятель-лис тоже был там и пытался украсть его обед.
Или это был ужин?
Это было в обеденное время в городе, где он только что провел несколько часов в гигантской публичной библиотеке, читая книги по астрофизике и стараясь не зарываться лицом в книги, потому что, ого, какие же они скучные.
Но он забрал купленный им «кусочек» с собой в Лондон, где солнце уже садилось, так что, вероятно, это означало, что ему следует считать это ужином.
Все, что он знал наверняка, это то, что его кусок пиццы был мягким и сырным и в два раза больше головы, а часовые пояса никогда не перестанут сбивать с толку.
— Серьезно, перестань на меня пялиться, — сказал Киф глазам, которые расширились так, что стали выглядеть еще более жалкими. — Ты не получишь мою пиццу. Или мое гигантское печенье с шоколадной крошкой. Или мой бублик. Вообще-то, подожди — лисы едят рыбу? Я и не подозревал, что это так.
Он развернул свой рогалик и отделил от него тонкие розовые полоски, размышляя, не стоит ли покормить маленького пушистого воришку.
Глаза моргнули, и