Почти сразу после гибели нашего героя полным успехом увенчалась миссия адмирала Лазарева, для которой Казарский так много сделал. 2 апреля 1833 года Михаил Петрович Лазарев производится в вице-адмиралы, а еще через три месяца, в июле, он становится генерал-адъютантом. Еще через месяц, в августе 1833 года, указом Николая I он будет назначен на должность Главного командира Черноморского флота и портов, николаевского и севастопольского губернатора. Его решительные действия, которые, в свою очередь, были обеспечены ревизией и помощью Александра Ивановича Казарского, привели к подписанию одного из самых выгодных в истории России договоров! Мятежный египетский паша, увидев русский флот и десант под Константинополем, почел за благо примириться с султаном. 26 июня 1833 года Турция и Россия подписали Ункиар-Искелесийский договор о мире, дружбе и оборонительном союзе. Согласно ему, Россия обязывалась оказывать Турции военную помощь, а султан закрывал Дарданеллы для всех других стран. Впервые в нашей истории ключи от выхода из Черного моря в Средиземное (и обратно) стали лежать в Петербурге.
В европейских столицах заявили, что признавать этот договор не будут, но воевать с Турцией или с Россией тогда не решились — в этот раз российский император их переиграл. Но англичане не унывали: через восемь лет им удалось нарушить невыносимое для них положение — контроль России над проливами. 13 июля 1841 года в столице Британии была подписана Лондонская конвенция о проливах, регулирующая режим судоходства через Босфор и Дарданеллы. Проливы объявлялись в мирное время закрытыми для военных судов всех держав. О режиме проливов в военный период в конвенции ничего не говорилось. Это значило, что Петербург терял свое право вето и то, что в случае войны с русскими Турция закрывала проливы для нас. Так и будет получаться во всех дальнейших ситуациях, ближайшей из которых будет Крымская война, где англичане, французы и будущие итальянцы выступят на стороне Турции.
Памятник бригу «Меркурий» и его славному командиру стоит в Севастополе без малого уже две сотни лет. Он был открыт на Матросском бульваре к десятилетию бессмертного подвига в 1839 году. Пяти с половиной метровый памятник увенчан военным кораблем — римской триремой. На памятнике изображен античный бог торговли Меркурий, в честь которого и был назван легендарный бриг, богиня победы Ника и бог морей Нептун. На одной из сторон памятника — барельефный портрет Александра Ивановича Казарского. А на пьедестале надпись: «Казарскому. Потомству в пример».
Еще один памятник бригу установлен в Москве, на пересечении двух проспектов — Севастопольского и Нахимовского. Это — золотой бриг на высоком пьедестале.
Будете в Севастополе и Москве — поклонитесь памяти русского героя!
Глава 2
Граф Игнатьев
Человеку, как и березе, легче расти на родной земле, и величайшим несчастьем для него является потеря им корней на своей родине…
Самым большим преступлением Германии является ее убеждение, что сила оружия дает ей право диктовать другим нациям условия их существования.
Полковник А. А. Игнатьев, Париж, 17 апреля 1917 г.
14 марта 2018 года в Москве в Лубянском проезде, на доме 17, открыли памятную доску. Открывали торжественно, говорили проникновенно, и даже СМИ об этом событии рассказали. И не скажешь, что герой этой нашей главы забыт, — нет, его помнят и уважают. Но только в кругу тех, кто очень хорошо знает историю. В кругу тех, кто имеет отношение к разведке, благодарных выпускников Военного института иностранных языков. Впрочем, этот институт и был создан как настоящая кузница кадров разведки, дипломатии и языкознания. Широкой публике имя нашего героя не известно, как и имена всех, о ком мы рассказываем в этой книге. Уж так устроены человеческое общество и человеческая память — нет фильма, нет постоянных упоминаний везде, где только можно, нет на страницах учебников — так и нет в памяти, отсутствует в знаниях. Между тем пример нашего героя настолько уникален и настолько злободневен, что заслуживает того, чтобы его знал каждый российский школьник.
Можете и себя проверить. Знаете ли вы это имя?
Памятная доска в Москве была открыта генерал-лейтенанту Алексею Алексеевичу Игнатьеву. Графу, представителю одной из самых знатных семей царской России. Его книга «50 лет в строю» является одной из лучших в жанре мемуаров, и я крайне рекомендую ее прочитать. Когда она впервые была издана, она стала, как сейчас бы сказали, бестселлером. Сложно представить, но в газете «Известия» за 25 октября того самого страшного для нашей страны 1941 года опубликован книжный обзор (!), где сказано, что «быстро расходятся только что изданные воспоминания генерал-майора Игнатьева».
Ведь Алексею Алексеевичу было что рассказать. Но еще больше было того, что он рассказать не мог. Потому что был военным разведчиком, но оказался в ситуации, когда империя, его воспитавшая и пославшая на ответственные посты, рухнула в пропасть предательства февраля 1917 года. Правда, сам граф Игнатьев считал, что и царь Николай II совершил акт предательства, когда отрекся от престола, чего по законам империи делать права не имел [35]. В этой ситуации Алексей Алексеевич терпеливо ждал, чем же закончится Гражданская война и кто же станет ВЛАСТЬЮ и ГОСУДАРСТВОМ. И когда Российским государством стали большевики, к которым, полагаю, поначалу граф Игнатьев особой любви не питал, он пришел к ним. Предложил свои услуги, свою службу, знания, опыт и агентурную сеть. И еще нечто, что сделало именно его совершенно особой «страницей» российских спецслужб и русской дипломатии.
За это от графа отреклась его семья! Вот как он сам описывал это в мемуарах:
«В одну из последних своих поездок в Париж мне пришлось встретиться со своим братом Павлом Алексеевичем.
— Послушай, Леша, — неожиданно заявил он, — я должен сообщить тебе решение собранного нами семейного совета, на котором мы решили тебя из семьи исключить.
— Шутишь ты, что ли? — засмеялся было я.
— Нет-нет! Это