— Баха, — сказал я. — Что с этим?
Он поднял голову, взгляд резко стал серьёзным.
— Это похоже на интерфейс. Очень странный, но… интерфейс.
— Коммуникационный?
— Возможно, да. Или энергоузел.
Кира чуть опустила излучатель.
— Значит, тут могут быть данные?
— Могут, — подтвердил инженер. — Но нам не чем подключиться, да и батареи…
Он не договорил. Мы все знали — тратить заряд на расшифровку сейчас было безумием.
— Ладно, отметим координаты, потом разбираться будем.
Я уже хотел развернуться, как в ухе будто сверкнуло — не звук, а ощущение. Система предупредила о слабом импульсе.
— Контакт! — прошипел Заг. — Слева!
Мы развернулись одновременно. Из-за гряды водорослей медленно выплывал ещё один металлический фрагмент, меньше предыдущих, размером с легковой автомобиль. Поднимался, словно его вытягивало из песка.
— Не стрелять! — успел я выкрикнуть. — Держим линию!
Фрагмент завис в трёх метрах над дном. Вода вокруг него дрожала, как над раскалённой плитой. Никаких двигателей. Никакой тяги. Просто… стоял.
— Это… активная система, — выдохнул Баха. — Рабочая!
Объект вздрогнул, и на его поверхности вспыхнули тонкие линии — символы, те самые, что я видел раньше. Строки загорелись мягким синим светом и медленно стали выстраиваться в узор.
У меня в шлеме вспыхнуло уведомление: «Неизвестный сигнал. Попытка установления связи».
— Только не сейчас… — прошептал я, внутренне холодея — Нахрена ты к нам внимание привлекаешь⁈
Но сигнал уже рвался внутрь. Мощный, как от орбитального или навигационного маяка! Внутри шлема коротко щёлкнуло, и на визоре всплыла строка: «Расшифровка сигнала не удалась».
Я сжал зубы в бессильной злобе, эта фигня орала на всю планету, привлекая к себе внимание, и к нам заодно!
Сигнал внезапно оборвался, объект дернулся, линии на нем вспыхнули ярче — и вдруг погасли, он начал медленно опускаться, пока не ударился о дно, после чего застыл, покосившись на бок. Вода вокруг снова стала тихой.
— Он сдох? — спросил Заг.
— Или ушёл в спящий режим, — ответил Баха.
Я медленно повернулся к команде.
— Запоминаем координаты и срочно уходим!
Я хотел добавить что-то ещё, но в этот момент датчики моего штурмового комплекса пискнули тревожным сигналом.
— Командир! — И Кира и Заг тоже получили сигнал и оба немедленно ощетинились стволами. — У нас гости. Справа.
Я повернулся к источнику потенциальной опасности. Из тёмной глубины справа медленно, очень медленно, двинулась длинная, гибкая тень. Она была слишком большой, чтобы быть рыбой. И слишком плавной — чтобы быть машиной. Мы замерли.
— Ну… — выдохнул я. — Кажется, поэкономить заряд не получится.
И мы не сговариваясь, без приказов заняли боевые позиции.
Мы застигли тенью, не дыша. Каждый из нас ощущал, как тает тонкая грань между «мы спаслись» и «вот-она, смерть». В такие моменты в голове включается пустой режим — только глаза, только слух, и всё остальное отсекается как лишний груз.
Тень приближалась медленно, плавно сворачивая и развертываясь, как живая лента. Когда она оказалась на расстоянии двадцати метров, из неё выползли тонкие, прозрачные отростки — как щупальца, но с чёткими, металлическими вставками, словно кто-то срастил органику с техникой. Биотехноид! Я узнал его сразу. Не сильно крупный, но побольше тех трёх, что разделали наших тяжелых роботов на запасные части! Паника заполняла моё сознание, нам троим от него не отбиться, это сто процентов! Баху я даже в расчёт не брал.
Кончики отростков биотехноида мягко касались песка и тут же вспыхивали — не огнём, а слабым голубым свечением, будто проверяли дно на наличие источников энергии. Один из них провёл по обшивке упавшего фрагмента и отскочил, издав тихий, почти человеческий писк. Боец «Авак» мгновенно развернулся и бросился прочь на предельной скорости. Такое впечатление, что он до чертиков испугался.
— Не двигаться, — прошептал я. — Не высовываться. Ждём.
Кира прижалась к корпусу обломка, Заг опустился на одно колено укрывшись за странным маяком, что выдал наше местонахождение противнику, а я спрятался за зарослями водорослей. Баха стоял чуть позади, манипуляторы диагноста как щупальца извивались вокруг него, прячась в инженерный рюкзак.
— Отходим! — через десять минут приказал я. — Баха, цепляй контейнеры!
Мы отступили по накатанному следу, стараясь идти тихо и незаметно. Когда мы достигли участка, где дно поднималось и рифы образовывали неплохую естественную преграду, я дал команду остановиться. Баха оперся о контейнеры и с трудом поднял голову — в его глазах была усталость и интерес одновременно.
— Мы выжили, — коротко сказал он. — что удивительно. А вы видели, как он шарахнулся от обломка⁈
— Видели, — сказал я. — Всем сохранить координаты и все записи сканирования! И пометьте это как «неизвестная активная биотехноида». Линкору — доклад как будет связь. А пока, прячемся тут, нужно выждать несколько часов, чтобы всё успокоилось, потом двигаемся в тень рифа а островам. Экономим батареи. Отключить всё лишнее, кроме боевого сканера и орудия, климат-систему тоже! Не замерзнем.
Мы спустились в узкий коридор между кораллами. Вода там была теплее, течение слабее — и будто нарочно выбранное для ночёвки место. Мы устроились полукругом, повернув спинами к рифу и лицами к каналу входа. Излучатели смотрели на единственный вход в наше укрытие, настроенные на автоматический режим ведения огня. В языках биолюминесцентной травы отразились наши силуэты — бледные, измождённые, но живые.
Глава 15
Мы сидели молча. Только лёгкий треск в канале связи напоминал, что аппаратура ещё работает. Усталость навалилась внезапно — не физическая, а та, что приходит после длинного боя и осознания, что ты всё-таки выжил, в очередной раз вытянув в лотерее смерти свой счастливый билет.
— Командир, — тихо подал голос Заг. — И всё же, что это такое? Я имею ввиду ту странную штуку, что подавала сигнал. Аварийный маяк?
— Если предположить, что мы выдели разбитый корабль, то это вполне возможно — ответил вместо меня Баха, подцепляя манипулятором кусок ракушки и крутя его перед визором. — И мне кажется, что мы с таким кораблем уже сталкивались.
— Ну ка? — Я повернулся к инженеру — Кто, где и когда?
— «Скаут — 4»