Кира нахмурилась:
— Может уйдём? Гипердвигатель мы починили, поищем другое место для жизни.
— Уйдём? Нам уже не дадут! Гребанные хранители карантина. Для них мы теперь опасны точно так же, как и и сам АВАК. Они не смогут быть уверены, что с нами не уйдет хоть одна форма жизни, связанная с сетью, и будут абсолютно правы. На меня хотя бы посмотри… Да даже если сможем… — я поморщился. — Они не понимают слов «сбежал», «спрятался». Для них это равно эквиваленту «проиграть». Они будут нас искать, охотится за нами, и в итоге найдут и всё равно уничтожат.
— Второй вариант — подчиниться СОЛМО. Отдать себя под их контроль, под защиту. Позволить избавится от «заражения» АВАК, уничтожить зараженные объекты — я усмехнулся и показал на себя — Меня, то есть грохнуть, а потом стать их игрушкой. Мы получим хозяина, хитрого, древнего. Вернёмся к тому, против чего боролись в нашей галактике — станем бесправными рабами.
Заг, услышав это, фыркнул:
— Перспектива так себе.
Я кивнул.
— И третий вариант… Я вдохнул поглубже. — … вмешаться. Разорвать цикл. Впервые за миллионы лет в этой войне появился кто-то, кто может её остановить, так или иначе. Мы и так уже влезли в это дерьмо и измазались в нём по самые уши. Нам никто не позволит остаться в стороне, так что я предлагаю драться!
Слова прозвучали громко — слишком громко, как будто в пещере раздался выстрел. Но это был не звук. Это была волна. Сеть отреагировала. Как если бы миллионы взглядов повернулись ко мне одновременно. Драться. Это слово им понравилось. Для этого АВАК и жил.
Кира выдохнула, будто получила удар в солнечное сплетение.
— Найденов… с кем драться? — тихо спросила она. — С АВАК? С СОЛМО? Со всей этой грёбаной галактикой разом?
— Со всем, что попытается нас раздавить или подчинить, — ответил я, чувствуя, что сеть мягко подстраивается под мой тон, подстраивает мои сигналы, будто резонирует. — Но главное — мы можем заставить обе стороны с нами считаться. По крайней мере постараемся, чтобы хотя бы нас они оставили в покое! Мы контролируем местные боевые формы АВАК и знаем про них уже очень много, а неподалёку лежит разбесившийся «охотник» СОЛМО. Мы изучим его, если понадобится, разберем до винтика, до атома! Узнаем про них всё, что сможем.
Баха медленно поднял голову. Я видел, как у него дрожат руки. Он не боялся — он чуть ли не подпрыгивал от нетерпения. Инженер до мозга костей.
— Оператор… — он впервые назвал меня этим словом не в шутку. — У тебя есть доступ к части протоколов АВАК… Но ты сам говорил — это лишь две трети. И вряд ли сети понравится, что мы её используем в своих целях. Ты один, а ядер управления наверняка миллионы. Они адаптируются к этой ситуации так же, как и к изменениям в войне с СОЛМО, а потом что будет?
— Я не знаю. В любом случае АВАК адаптируется не быстро, на это уйдут годы, если не столетия, а пока мы сможем это использовать — пожал я плечами. — Предлагай другой выход, если критикуешь.
Кира нахмурилась:
— Нас всего несколько тысяч, мы просто песчинка в этой галактике. Нас без сомнения раздавят, сотрут в порошок.
— Может быть так и будет — кивнул я головой — Но мы хотя бы попытаемся. Вспомни, с чего начиналась наша борьба за независимость Земли? Нас было всего трое — ты, я и Заг, но мы справились. Я хочу, чтобы две системы услышали одну мысль: мы — не ресурс, не оружие в чужой войне, не переносчик инфекции, не инструмент. Мы — третья сторона. И мы будем бороться за своё место в этой галактике. Мы покажем СОЛМО, что АВАК — не машина, которая работает по простейшему алгоритму «враг-жертва». Что сеть может подчиняться другому центру. Что мы можем перенаправлять, подавлять, перенастраивать боевые системы этой машины, для борьбы с нашими врагами. Что у АВАК появился оператор, не принадлежащий сети. Если СОЛМО поймут, что их модель больше не работает — они либо пойдут на диалог, либо…
— Либо? — переспросила Кира.
— Либо позовут своих «охотников». И тогда…
Я посмотрел ей прямо в глаза.
— Тогда мы увидим, кто в этой галактике настоящий хищник.
Заг весело ухмыльнулся — впервые за много часов.
— Командир, — сказал он, опуская орудие, — мне нравится третий вариант.
Баха поднял бровь:
— Ты не справишься один, даже с этим твоим симбиотом.
— У нас есть ещё одиннадцать капсул — Усмехнулся я — Одиннадцать потенциальных операторов, и наверняка есть возможность сделать или вырастить ещё.
— Скафандр сдох — Сообщил Заг, прервав нашу содержательную беседу. Его штурмовой комплекс замер без движения — Выбираюсь.
— У меня тоже всего два процента — Сказала Кира.
— У меня ещё пять — Поделился информацией Баха — Которые надо беречь для связи с «Землёй».
— Ладно, Оператор, — Кира тоже отключила свой комплекс и сейчас покидала его через люк на спине — Ты знаешь, что мы за любой кипеж, лишь бы вместе. Я тоже за третий вариант, по крайней мере умрем в бою, а не с ошейником на шее, и полосками от кнута на жопе. Такое я готова терпеть только от тебя милый. Я даже согласна получить такой же уродский костюм как у тебя, только вот что… — она посмотрела куда-то за моё плечо. — Ты скажи этим уродам, что вокруг острова шляются, что мы свои, а то у меня ощущение, что эти твари за нами следят и облизываются.
Я улыбнулся криво и дал короткий импульс в сеть. Волна, мягкая, синхронная, прошла по всем ближайшим биотехноидам и боевым формам АВАК. Я отправил им образ человека, указав его как союзника и объект для приоритетной, после элементов сети, защиты.
— И что дальше? — спросил Баха.
Я развернулся к выходу из зала, чувствуя, как сеть словно сама прокладывает путь в темноту.
— Дальше? — повторил я. — Дальше мы зачистим планету, сделаем её безопасной. Нам нужна база, чтобы развернуть заводы и поселить колонистов. И начнём войну. Со всеми,