До меня вдруг доходит, что никакая это не доброта, а желание подзаработать. Наверняка у нее очередь из желающих усыновить младенца. Бездетные пары приплачивают за информацию о таких, как я. Везде обман, даже здесь.
Может, я вовсе не останусь бесплодной после аборта. Или останусь… Проверить можно только опытным путем. Еще вариант – сходить к другому врачу. Но вот беда – в поликлинике, к которой я приписана гинеколог лишь один, и я у нее на приеме. А платный врач мне не по карману.
— Спасибо, — бормочу, — я подумаю.
— Если надумаешь, приходи, — отвечает врач.
Меня аж передергивает от жажды наживы в ее голосе. Спешу покинуть кабинет, так и не решив ничего.
Я хочу детей, но не от Раиля Алаева. А еще я боюсь рисковать своим телом и будущим материнством. Похоже, это тупик.
Ася. Спустя полтора года
От помощи жадного гинеколога я отказываюсь, но в уме держу усыновление. После месяца жесткого токсикоза, все налаживается. Беременность протекает хорошо, и с квартирной хозяйкой нет проблем. Бабушка Тося разрешает мне остаться, несмотря на растущий живот и вопли соседки Любы. Можно сказать мне везет, вот только ребенок…
Сначала я уверена, что отдам его. Ничто не заставит меня передумать. Для этого есть масса причин. Во-первых, это ребенок Раиля, а я не хочу иметь с ним ничего общего. Тем более ребенка! А во-вторых, что мне делать с младенцем? Я себя едва могу прокормить, а дети это очень дорого.
Но потом… УЗИ… у вас мальчик… здоровый крепыш… послушайте, как бьется сердце…
Я слушала и улыбалась. Действительно хорошо бьется, сильно. Мальчику с таким сердцем подойдет имя Лев.
Не знаю, как это вышло. В какой час или день все изменилось. Не смогу назвать точную дату. Перемены были постепенными, незаметными. И так до тех пор, пока я не обнаружила себя, лежащей на кровати и гладящей живот.
— Лев, — шепчу я, — отличное имя. — Тебе нравится?
Только спросила и чувствую толчок. Первый! И сразу восторг горячей волной по венам, как будто стопку водки опрокинула. Откликается! Значит, имя и правда нравится.
Я готовилась отдать ребенка на усыновление, но поняла, что не сделаю этого. Вопреки логике и здравому смыслу я полюбила ребенка от монстра. Да, мой Лева наполовину чудовище, но ведь вторая половинка моя! Ребенок не виноват, и многое решает воспитание. Я буду хорошей матерью, я сумею вырастить достойного сына. И денег заработаю, придумаю что-нибудь. В первый раз что ли?
Девять месяцев пролетают быстро. Гинеколог советуют мне рожать в соседнем городке. Мол, там роддом лучше. Я соглашаюсь, потому что хочу в этот уязвимый для меня момент хочу быть подальше от Раиля. До меня долетают слухи, что он все еще ищет меня. Каждый раз это приводит меня в ужас. Столько времени прошло, а я до сих пор боюсь, что он меня найдет и накажет за побег.
Я больше не сомневаюсь, оставлять ребенка или нет. Конечно, да! Это мой сын. Но все идет не по плану. У меня забирают Леву. Наглым образом крадут!
Все мои попытки вернуть его разбиваются о стену нежелания мне помогать. Я бьюсь, я кричу, но добиваюсь только того, что меня кладут в неврологическое отделение, где обкалывают успокоительным. Две недели выпадают из жизни, ничего не помню, словно и не было этих дней.
Когда я наконец прихожу в себя и меня выпускают, Лева уже усыновлен. Концов не найти. Все мои вопрос разбиваются о равнодушное «это конфиденциальная информация». Я не скатываюсь в отчаяние только потому, что нужна сыну. Я найду его. Чего бы это мне ни стоило!
В полицию пойти не могу. У меня фальшивые документы, они не выдержат профессиональной проверки. Моя настоящая личность быстро вскроется, и я не сомневаюсь, кому первому доложат обо мне. Раилю Алаеву.
Я ищу помощь в другом месте. На дне общества. Среди тех же людей, что сделали мне фальшивые документы. У них есть возможности выяснить то, что скрывает опека.
Я готова на все – взлом базы данных, подкуп, угрозы. Но на это нужны деньги, которых у меня нет. В целях экономии я переезжаю на окраину города в какой-то ветхий дом под снос. Работаю с утра до ночи на трех работах, почти не сплю и совсем мало ем. Все деньги трачу на поиски. Только бы вернуть Леву, только бы вернуть…
Так проходит полгода. Целых шесть месяцев отчаяния и переживаний, как, где и с кем мой сын. Все ли с ним в порядке? Он счастлив? Ест досыта, его не обижают? Эти вопросы изводят меня по ночам. Я не могу спать. Я жить не могу! Без него…
Наконец, необходимая сумма накоплена, и я еду к Кодеру – хакеру, обещавшему мне порыться в базах опеки. Он запросил много денег за свои услуги, но я готова отдать ему все, лишь бы помог.
От волнения меня потряхивает. Сегодня я узнаю, где Лева. А дальше поеду и заберу его. Пусть меня только попробует кто-то остановить! Я за себя не отвечаю. Полгода без моего малыша, в тревоге, как он там, сделали из меня сумасшедшую. У меня и справка из неврологического диспансера есть!
Я спускаюсь в подвал. У Кодера здесь «нора» – темная комната без окон, заставленная компьютера и опутанная проводами. Единственный источник освещения здесь – свет мониторов.
— Вот деньги, — кидаю конверт на стол. — Ровно та сумма, что ты запросил. Найди моего сына.
Кодер смотрит странно. С сожалением, что ли…
— Ты прости, — вздыхает он. — Так уж вышло.
— О чем ты? — не понимаю, но вдруг слышу сзади шаги.
По спине пробегает мороз. Меня парализует от страха. Неужели он? Нашел. Что делать, куда бежать? Впрочем, уже поздно.
Мне стоит огромных трудов справиться с телом и обернуться. От ужаса я сама не своя. Настолько, что даже не сразу понимаю – передо мной не Раиль. Хотя какая разница? Он сам не стал марать руки, прислал своего прихвостня.
Передо мной мужчина средних лет в дорогом костюме. Я давно поняла, что «костюмам» нельзя доверять.
— Поговорим? — неожиданно предлагает он.
— О чем? — уточняю я.
— Давай выберемся на свет из этого жуткого подвала, и я все тебе расскажу, — улыбается мужчина. — И не забудь свои деньги. Уверен, они тебе еще пригодятся.
Я забираю конверт со стола Кодера и обреченно шагаю за мужчиной. Он не из тех, кому можно отказать в разговоре. Не захочу его слушать – заставит.
Я ожидаю, что меня снова затолкают в машину и повезут к нему. Но мужчина ведет меня в кафе напротив, где мы садимся за столик, как обычные посетители, и он даже заказывает нам кофе. Сказать, что я удивлена, ничего не сказать. Что ему надо?
— Как вас зовут? — спрашиваю.
— Называй меня друг, — предлагает он. Но видя мое удивление, смеется: — Если тебе так уж нужно имя, то пусть будет Олег. Сойдет?
— Вполне, — киваю. Естественно, это не его настоящее имя. — Что вам нужно от меня, Олег?
— Услуга взамен за услугу, — улыбается он. — Я слышал, ты ищешь кое-кого.
Я невольно напрягаюсь, но скрывать правду не вижу смысла. «Олегу», похоже, и так все известно.
— Сына. Его украли у меня сразу после родов. Хочу выяснить, кто его усыновил, и забрать.
— Ты ведь понимаешь, насколько это непросто? Я сейчас даже не про поиски, а про то, что легально ребенка тебе никто не отдаст.
Я сглатываю ком. Не сосчитать, сколько часов я об этом думала. Но другого выхода не нашла. Да, я собираюсь нарушить закон, украсть ребенка. Но это мой сын!
— Хорошо, — кивает «Олег». — Мне нравится твоя решительность и готовность пойти на крайние меры. Видишь ли, я тоже кое-что ищу. Точнее я прекрасно знаю, где находится нужная мне вещь, но не могу ее достать. Мне к ней не подобраться. Но ты сможешь.
— Вы хотите, чтобы я что-то украла для вас? Но у меня нет опыта. Наймите профи.
— Ни один профи не проберется туда, где хранится эта вещь. Скажем, это закрытая территория. Человеку со стороны туда не попасть. Достань для меня эту вещь, и я верну тебе сына. Не сомневайся, это в моей власти.