В конце концов соединенными остались лишь кончики пальцев наших вытянутых навстречу друг другу рук. Кто–то должен был сделать последнее усилие, но никто не мог.
Я резко вернулась к Неду, прильнула к его губам, сделав последний вдох в его атмосфере. Так же резко разомкнула последний поцелуй, развернулась и быстро ушла, ни разу не обернувшись. Я покинула Тбилиси, а затем и Стамбул, подаривший мне счастье. В Москву летела абсолютно новая я с абсолютно разбитым сердцем.
Во время пересадки я получила сообщение. «У нас было так мало времени. Но ты сумела дать мне так много. Я сделаю все, чтобы ты могла не сомневаться во мне». Я отключила телефон и не включала до самого прилета в Россию.
Глава 31. Съемки экранизации
Меня встречал режиссер. По дороге из аэропорта он делился новостями и планами, а я никак не могла сосредоточиться.
– Давайте я немного посплю, помоюсь и поем. А затем мы будем пахать минимум двадцать пять часов в сутки и сотворим такую бомбу, что все напрудят в штаны от восторга.
– Отличный настрой!
Режиссер отвез меня к дому, в котором снял квартиру. Отдал мне ключи, и мы договорились о встрече на следующий день.
Войдя в красивую квартиру, я первым делом подошла к окну. Вид открывался потрясающий. Центр столицы лежал как на ладони. Маленькая сибирячка внутри меня визжала от восторга и просила ущипнуть ее.
Я позвонила родителям и подруге, что добралась в целости и сохранности. Попросила приехать кого–нибудь с кое–какими моими вещами, потому что мне побывать дома явно удалось бы нескоро. Подумав какое–то время, написала и Неду. Он ответил благодарностью и словами, что скучает. Я не нашла в себе сил на еще хоть какое–то сообщение.
Подготовка к съемкам захватила меня. Именитые актеры, блогеры, шоумены – все хотели попасть в наш фильм. Некоторые роли я вручала сразу, стоило артисту войти. Это было оно – точнейшее попадание. Несмотря на то, что во время работы над книгой я не видела в потенциальной экранизации ни одного русского лица.
Мы постоянно корректировали сценарий, даже меня это достало, и как только это вывозил несчастный сценарист.
По утрам мы отбирали актерский состав, днем ехали на студию, где предстояло снимать сцены в помещениях. Там обсуждали с декораторами обстановку и цветовую гамму. Вечером дизайнеры показывали эскизы костюмов.
Через две недели сумасшедшей гонки оказалось, что шить костюмы вдруг стало некому. И я срочно вызвала Кристину с ее командой, только они могли отшить такие сложные работы по чужим заготовкам в максимально короткие сроки и без малейшей потери качества.
В один из вечеров нам с подругой удалось вырваться на пару часов и прогуляться по ночной столице.
– Могли бы мы с тобой представить, что все так будет? – мечтательно пропела Крис.
– Мне кажется, я сплю. Это все будто не со мной.
Крис тряхнула меня за плечи, а затем развернула к панораме города.
– С тобой, детка! Смотри! Москва у твоих ног! Ты покоряешь этот мир!
Я крепко обняла ее.
– Рада, что ты рядом.
Мы гуляли, болтали, обсуждали режиссера и команду. Наконец она задала вопрос, который, должно быть, тревожил ее с самого приезда.
– А что Нед?
Упоминание солиста больно кольнуло, ведь я старательно прятала мысли о нем даже от самой себя.
– Звонил? Писал?
– Писал, что скучает. Шлет фотки из разных городов. Звонил, но я не взяла. Не смогла. Страшно слышать его голос. Боюсь себя. Кажется, тут же сорвусь и уеду к нему.
Слова бурным потоком лились сами, Кристине даже не нужно было задавать вопросы.
– Я даже песни не включаю. Хотя, ты знаешь, в последние годы не было ни дня, чтобы я не послушала его группу хотя бы полчаса. Скучаю по нему безумно. Сплю в обнимку с его толстовкой. Я дурочка, да?
Крис покачала головой.
– Нет. Вовсе нет.
– Со временем станет легче?
– Непременно. Ты же знаешь, время все исправляет.
Через пару месяцев мы со съемочной группой разбили ритуальную тарелку с подписями режиссера, моей и других членов команды о треногу камеры. Так начались съемки, и я утонула в сумасшедшем графике. Я находилась на площадке почти сутками. Не хотела упустить ни минуты жесткого процесса, из которого творилось волшебство. Много общалась с актерами, помогая им понять героев, объясняя их мотивы и прошлое, не описанное в книге, а существующее только в моей голове.
Ночами я писала новую книгу. В перерывах на перекусы переводила новые фрагменты на английский, чтобы отправить Неду. Он читал их сразу же, в какое бы время они ни были отправлены. Задавал вопросы, восхищался. В редкие минуты, когда было время просто потупить в соцсетях, я смотрела видео с концертов моей любимой группы и вспоминала, каково это – испытывать эти эмоции вживую.
Спустя полгода после моего отъезда из Тбилиси я получила удивительные новости. Мне оформили Шенген и визу в другие страны. Конечно, мои творческие успехи сыграли немалую роль. Но я знала, чей адвокат постарался на славу, раз меня даже не пригласили на положенные собеседования. В тот день я долго думала, гипнотизируя свой телефон. Все же набрала Неда. Он ответил почти мгновенно, отчего я растерялась. Это был первый телефонный разговор с момента расставания.
– Мне дали визы. Спасибо тебе огромное. Теперь мне открыт целый мир.
– Ты его заслужила.
Я улыбалась.
– Чувствую, как ты улыбаешься. Мне не хватает твоей улыбки.
– Нед, я…
Я хотела свернуть разговор. Но Нед не дал мне такой возможности. Он спросил, как у меня дела и как идет работа над фильмом. О своем творчестве я могла говорить часами, и Нед это знал. Я легко отвечала на его вопросы, с радостью делилась всем, что узнала, что меня удивило, что злило в индустрии, а что восхищало. Нед слушал с интересом.
Снова время пролетело как один миг. Разговоры с солистом всегда были настоящей машиной времени. Когда я опомнилась и сказала, что мне нужно бежать, Нед произнес лишь одно:
– В любой момент, когда ты скажешь, мы поедем в любую точку на карте мира.
Я бросила трубку и разрыдалась.
Однако этот разговор показал мне, что я могу не бояться себя. Я снова слушала его песни, когда было время. Конечно, вспоминала каждый момент, проведенный вместе.
Вскоре я дописала книгу, мы с редактором довели ее до совершенства, и она увидела свет. Грядущая