Приближался праздник Равноденствия, который здесь отмечали с размахом. Этот день считался завершением сезона урожая, и его сопровождали гуляния на главной площади. Мы тоже готовились к празднику: Лейла помогала мне выбрать наряд и шила для меня белоснежный сарафан из тончайшего полотна. Она также научила меня заплетать волосы в сложные узоры, похожие на корзинки из лент.
Кроме того, я заказала у местного мастера сандалии. Они были лёгкими, на платформе, украшенными серебряными нитями, и идеально подходили к моему новому наряду.
В день праздника я долго вертелась перед зеркалом, пытаясь оценить своё отражение. Белый кружевной сарафан до колен и замысловатая причёска с тонкими лентами заставляли меня чувствовать себя героиней из сказки. Никогда раньше не видела себя такой.
Когда солнце стало клониться к горизонту, я вышла на главную площадь и едва узнала её. Всё пространство было усыпано цветами, в воздухе витал сладкий аромат роз, а гирлянды из светящихся магических камней переливались разными цветами, освещая всё вокруг. Музыканты играли зажигательные мелодии, под которые хотелось танцевать, а повсюду были расставлены шатры с угощениями и импровизированные кафе.
Площадь выглядела как волшебная сказка, в которую я словно шагнула из реальности. Но в этот момент даже не подозревала, что этот вечер станет не просто красивым воспоминанием, а началом чего-то гораздо большего.
Не переставая, я оглядывалась вокруг и улыбалась. Красота происходящего захватывала дух. Все вокруг казалось сказочным, почти нереальным.
Вдруг раздался громкий, радостный смех. Лейлу подхватили на руки, и я услышала низкий, чуть хриплый голос:
– Попалась!
Она залилась хохотом, обвив руки шею своего "похитителя". Моё внимание тут же сосредоточилось на нём: это был тот самый боец с татуировкой дракона, который раньше выделялся в толпе. Сегодня он был в простой одежде, без каких-либо доспехов, и не скрывал своего лица. Как только Лейла оказалась снова на земле, она, сияя, повернулась ко мне.
– Даша, знакомься! Это — Дрэгон. Дрэг, это моя подруга Даша, она здесь новенькая.
Мужчина посмотрел на меня, его пронзительный взгляд казался тяжёлым и оценивающим, словно он пытался проанализировать меня с первого взгляда. Затем он кивнул в знак приветствия, но, не сказав ни слова, снова повернулся к Лейле и, притянув её к себе, жадно поцеловал.
Я почувствовала себя неловко. Момент явно не предназначался для посторонних зрителей. Оправдываясь перед самой собой, я решила не мешать и направилась к центру площади, стараясь не думать о том, как сильно их близость заставила меня почувствовать себя одинокой. Чужой.
Ходить одной было немного страшно, но вскоре я заметила, что не вызываю никакого особенного внимания. Это придало мне немного уверенности. Я остановилась у одного из шатров, где выступал факир. Он с лёгкостью жонглировал огненными шарами, и яркие языки пламени завораживали, словно гипноз.
И именно в этот я заметила Его. Того самого мужчину с катаной, чьё лицо стояло перед моими глазами всё это время. Он шёл мимо меня. Один. Его силуэт был привычно скрыт в плаще с капюшоном, но я узнала его сразу. Сердце сжалось, а потом забилось с удвоенной скоростью.
Не отдавая себе отчёта в своих действиях, я крикнула:
– Подожди!
Слова сами сорвались с губ, и только потом меня настигло сомнение.
А что дальше-то? Что я ему собираюсь сказать? В голове — пустота.
Он остановился. Медленно, почти лениво, снял капюшон и повернулся ко мне вполоборота. Его взгляд, холодный и внимательный, прошёлся по мне с головы до ног, будто оценивая. В другой ситуации я, наверное, обиделась бы, но сейчас не могла отвести глаз.
Поймав мой взгляд, он не произнёс ни слова, лишь протянул руку, словно приглашая. Этот жест был простым, но в нём читалось всё. Как зачарованная, я сделала шаг вперёд и вложила свою ладонь в его. Его пальцы крепко сжали мою руку, и в этот момент весь остальной мир исчез.
Мне было всё равно, куда он ведёт. Главное, что я была рядом с ним, и это ощущение полностью заполнило меня.
Мы ушли с площади, петляя между узкими улочками города. Свет магических фонарей освещал наш путь мягким, мерцающим светом, отбрасывая длинные тени на стены старинных домов. Шум праздника всё дальше отступал, и город казался погружённым в тишину. Только звук наших шагов эхом отдавался в ночной прохладе.
Наконец, он завёл меня в глухую подворотню. Узкий проход, обрамлённый высокими каменными стенами, утопал в полумраке. Я невольно сглотнула, но страха не чувствовала — лишь странное, щекочущее волнение.
Он прижал меня спиной к холодной, шершавой поверхности стены. Сам упёрся руками в неё, нависая надо мной, будто окружая меня своей тёмной, почти ощутимой аурой. Его глаза, черные, как ночное небо, блестели таким огнём, что я едва дышала.
"Это ураган. Настоящий ураган", – только и успела подумать.
Не дав мне опомниться, он наклонился и жадно захватил мои губы своими. Я утонула в этом поцелуе, забыв, где нахожусь, кто я, и что вообще делаю.
Это не я стонала ему в губы, не я зарылась руками в его волосы, не я всем телом прижималась к нему — это была какая-то другая, непонятная мне самой версия меня.
Его руки грубо, но уверенно подняли подол моего сарафана, пальцы скользнули по бедрам, и каждая клеточка моего тела запела. Низ живота сладко тянуло, а волны мурашек разливались от каждого его прикосновения.
Но внезапно, как молния в ясном небе, он остановился. Его пальцы отпустили меня, он медленно выровнял мой подол, пригладил его и шагнул назад. Его лицо снова спряталось под капюшоном.
Я стояла, тяжело дыша, не в силах понять, что только что произошло. Моё тело требовало продолжения, а в голове пульсировала одна мысль:
"Почему он остановился?"
Тогда я заметила двух мужчин, которые, весело болтая, завернули в подворотню. Увидев нас, они резко замолчали, сбавили шаг, а затем, не сговариваясь, развернулись и ушли.
Я только сейчас осознала, что ничего не слышала из-за шума собственного пульса. А он, как-то предчувствуя их приближение, успел остановиться.
И тут до меня дошло, что я только что сделала. Мамочки! Я чуть не отдалась мужчине прямо на улице! Мужчине, имени которого даже не знаю. Мне стало дурно от этой мысли.
За кого он меня принял? За кого я сама себя принимаю?