Полиция мыслей. Власть, эксперты и борьба с экстремизмом в современной России - Алек Давидович Эпштейн. Страница 18


О книге
«сиднам» достичь сознания Абсолюта и в этом нет ничего «мистического», поскольку кристаллы кварца в плитах песчаника дольменов играли ту же роль, как и в современных компьютерах. Не случайно они даже по форме похожи, а просверленные в передней плите дольменов отверстия, как экраны мониторов, открывали «сиднам» возможность заглянуть в «мир информации». С той лишь разницей, что «мертвый» интеллект компьютера ограничивает «мир информации» рамками «энергетической сети» интернета, а праславянские «сидны» через медитацию могли легко попасть в энергоинформационное «поле» Абсолюта [72].

Именно автор этих строк был выбран прокурором Новороссийска как эксперт по вопросу о том, насколько экстремистской является цитата из пьесы А.М. Горького. Не удивительно, что экспертиза В.А. Рыбникова напоминает не научное исследование, на основании которого можно что бы то ни было доказывать, а политико-публицистическое эссе на предложенную тему. Политические рассуждения у Рыбникова подкреплены ссылкой на известную фальсификацию – так называемый «план Даллеса» – текст, представляющий собой компиляцию из отрывков политической саги советского писателя Анатолия Иванова «Вечный зов» (1971) и пропагандистской книги Н.Н. Яковлева «ЦРУ против СССР» (Москва: Правда, 1983). Слова, вложенные А.С. Ивановым в уста одного из отрицательных героев романа «Вечный зов» – Лахновского, бывшего белогвардейца на службе у нацистов, в праворадикальной постсоветской публицистике часто приписывали директору ЦРУ Алену Далласу, якобы автору секретного плана «развращения нравов» в СССР. Вот в каком виде «цитировалась» эта фальшивка, например, в газете «Дуэль» – как подлинный «План Даллеса»:

Окончится война, все как-то утрясется, устроится. И мы бросим все, что имеем, – все золото, всю материальную мощь на оболванивание и одурачивание людей!

Человеческий мозг, сознание людей способны к изменению. Посеяв там хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности верить. Как? Мы найдем своих единомышленников, своих союзников в самой России.

Эпизод за эпизодом будет разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого непокорного народа, окончательного, необратимого угасания его самосознания. Из литературы и искусства, например, мы постепенно вытравим их социальную сущность, отучим художников, отобьем у них охоту заниматься изображением… исследованием, что ли, тех процессов, которые происходят в глубинах народных масс. Литература, театры, кино – все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства. Мы будем всячески поддерживать и подымать так называемых художников, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства – словом, всякой безнравственности. В управлении государством мы создадим хаос и неразбериху [73].

Очевидно, что весь этот «план» ЦРУ является на самом деле пересказом фрагмента романа советского писателя А.С. Иванова:

Как сказать, как сказать, – покачал головой Лахновский. – … О будущем ты не задумывался. Окончится война – все как-то утрясется, устроится. И мы бросим все, что имеем, чем располагаем: все золото, всю материальную мощь на оболванивание и одурачивание людей! Человеческий мозг, сознание людей способно к изменению. Посеяв там хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности поверить! Как, спрашиваешь? Как?!

Лахновский по мере того, как говорил, начал опять, в который уж раз, возбуждаться, бегать по комнате.

– Мы найдем своих единомышленников: своих союзников и помощников в самой России! – срываясь, выкрикнул Лахновский. – … Будем вырывать эти духовные корни большевизма, опошлять и уничтожать главные основы народной нравственности. Мы будем расшатывать таким образом поколение за поколением, выветривать этот ленинский фанатизм. Мы будем браться за людей с детских, юношеских лет, будем всегда главную ставку делать на молодежь, станем разлагать, развращать, растлевать ее! – Сморщенные веки Лахновского быстро и часто задергались, глаза сделались круглыми, в них заплескался, заполыхал яростный огонь, он начал говорить все громче и громче, а под конец буквально закричал: —Да, развращать! Растлевать! Мы сделаем из них циников, пошляков, космополитов! [74]

Совершенно очевидно советское, а не американское происхождение этого антикосмополитического текста. Риторика, столь характерная для позднего сталинизма, была абсолютно чуждой американскому сознанию. В 2004 году в газете Министерства обороны России «Красная звезда» было недвусмысленно сказано:

Впервые высказывание, очень схожее по смыслу с «цитатой из Даллеса», появилось в СССР в художественной литературе. В 1965 году в Киеве в издательстве «Радяньский письменник» вышел роман Ю. Дольд-Михайлика «И один в поле воин». В его второй части – «В плену у черных рыцарей» – американский генерал Думбрайт, инспектирующий разведшколу, произносит слова, которые можно рассматривать как вольное изложение установок Даллеса на развертывание идеологической войны против СССР. Позднее нечто подобное произносит и другой литературный персонаж – один из отрицательных героев романа Анатолия Иванова «Вечный зов». Читал ли писатель произведение своего украинского собрата по перу или был знаком с каким-то документом из архивов КГБ о планах ЦРУ – неизвестно. Но случайные совпадения в нашей жизни бывают крайне редко, так что скорее всего цитата, приписываемая Аллену Даллесу, была введена в писательский и журналистский обиход еще во времена Брежнева кем-то из спецслужб. Люди же творческие охотно ее использовали, потому как она отвечала их убеждениям и в общем-то соответствовала тогдашней стратегии «психологической войны» [75].

Однако «документ», признанный фальшивкой даже в официальном издании Министерства обороны, как ни в чем не бывало, использовался привлеченным прокуратурой экспертом для обоснования требований о ликвидации правозащитной организации, будто бы выполняющей неведомо кем сочиненный «план».

К счастью, для активистов НКПЧ данная экспертиза правовых последствий, в конечном итоге, не имела. 30 сентября 2009 года прокурор Новороссийска Александр Казимиров отозвал иск о ликвидации НКПЧ как экстремистской организации.

Глава VII. «Состоят на учете как лица, склонные к экстремизму»

Дело Андрея Кутузова, Тюмень

К Тюменской области многие в России и в мире испытывают понятный интерес: этот регион занимает третье место в стране по территории, второе место – по валовому региональному продукту, а его недавний губернатор Сергей Собянин последовательно возглавлял Администрацию президента и аппарат правительства, а недавно стал мэром Москвы. Фактически именно Тюменская область делит территорию России на две большие части: западнее – Урал и европейская часть страны, восточнее – азиатская: Сибирь и Дальний Восток.

В самое последнее время, однако, этот регион привлек к себе внимание по совершенно иным поводам. Во-первых, не каждый день по обвинению в уголовном преступлении идеологического характера в России судят университетских преподавателей, поэтому начавшийся 14 декабря 2010 года суд (уголовное дело было возбуждено 18 декабря 2009 года, следствие продолжалось весь 2010 год) над кандидатом филологических наук, сотрудником Института филологии и журналистики Тюменского госуниверситета Андреем Кутузовым, обвиняемым по ст. 280 УК РФ «Публичные призывы к осуществлению экстремистской

Перейти на страницу: