Наверное, это чудо по нынешним временам. Отклонение от нормы.
Будь я старше, возможно, задумалась бы — так ли все хорошо. Но в девятнадцать… хотелось плакать от радости и кричать «Да!» во все горло.
— Хоть десятая брачная ночь, — хмыкает организатор. — Завтра у нас такая же толпа гостей. Василий Николаевич ждет, что мы справимся не хуже, чем сегодня.
Он смотрит на меня снисходительно, словно я не «виновница торжества», а бесправный статист.
— Я вас услышала.
Не желая продолжать беседу, разворачиваюсь в сторону дома. Где-то там меня уже ждет Рома.
— Невеста, правее бери! — бросает в спину Николай.
— Что? — оборачиваюсь.
— Ваш домик самый крайний справа. — Закатывает глаза.
— Правый?.. — Ничего не понимаю. Рома предупредил, что для нас забронирован президентский люкс в главном корпусе отеля.
— Домик для новобрачных! — Николай, как последней дуре, пальцем показывает на правое здание. А потом машет рукой и разворачивается.
После такого с минуту я стою на месте. Пытаюсь понять, что это было и куда же мне идти.
К концу минуты некоторые гости начинают оборачиваться в мою сторону. Смеются. Прикрываясь руками, говорят что-то друг другу.
Обидно до слез!
Чтобы никто не увидел моего расстроенного лица, я срываюсь с места и бегу на своих высоких шпильках к правому домику.
Плевать, если Николай пошутил, и там никого нет.
Мне до сиреневой звезды на все, что подумают остальные. Главное, поскорее оказаться от них подальше и раствориться наконец в своем Роме.
Так, не чувствуя дорожки под ногами, я добегаю до двери. Осторожно толкаю ее и замираю, услышав голоса.
— Не беспокойся ты так! Он столько выпил, что сейчас уже дрыхнет, — произносит женщина.
— Подожди. Я еще не поговорил с ней.
Кажется, это голос Ромы.
— Потом поговоришь. Твоя блаженная потерпит.
— Алина, давай хотя бы сегодня сделаем все, как нужно!
— Любимый, ты на первую брачную ночь нацелился? — раздается противный женский смех. — Решил использовать эту дуру по полной программе?
— Да нужна она мне! Я не собираюсь тебе изменять.
— Тогда быстро разделся и сделал мне приятно. Нехорошо заставлять ждать беременную женщину.
Слышу, как что-то падает и разбивается. Совсем как мое сердце.
— Черт, ваза… — шипит Рома. И в этот же момент мои ноги подкашиваются.
Отчаянно хватаясь за дверь, я падаю вперед. Вваливаюсь в просторный холл. А подняв голову, вижу на широком диване полуголую пару — моего молодого мужа и жену свекра.
Глава 3
Полина
Мои розовые очки разбились еще в семь лет — когда погибла мама и родня сдала меня в интернат. Кажется, больше уже нечему биться.
Но глаза болят так сильно, словно в них попали острые осколки.
— Рома… — Я усилием воли соскребаю себя от пола. Кое-как сажусь.
Как назло, сил подняться и сбежать уже нет.
— Поля⁈
Мой любимый благородный мужчина резко набрасывает одеяло на свою любовницу. А затем принимается одеваться.
С перепугу делает это плохо — промахивается мимо рукавов рубашки, путается в обуви и чуть не зажимает самое главное, когда застегивает ширинку.
— Любимый, что ты так спешишь? Она все равно уже все видела! — смеется с него Алина.
В отличие от Ромы она кажется довольной. На лице ни следа раскаяния или испуга. Настоящая победительница.
— Можешь хоть минуту помолчать⁈ — рычит на нее мой муж.
— Ишь, какой нервный!
Алина падает головой на усыпанную белыми лепестками подушку. Сладко потягивается и показывает знак средним пальцем.
По-хорошему, мне тоже нужно послать ее подальше. Ответить ударом на удар, как научились в детдоме. Там никто не смел меня обижать. Но сейчас… ничего не могу придумать.
Мозг отказывается воспринимать происходящее и находить хоть какие-то ответы. Он словно под гипнозом — отчаянно держится за прежнюю счастливую реальность.
Все, на что меня хватает — это подняться и выйти из проклятого домика.
— Подожди! — нагоняет Рома, стоит мне отойти на пару метров.
— Я… я вам помешала… прости, — хриплю, не понимая, что несу.
— Поля, да подожди же ты!
Он хватает за руку и дергает меня на себя.
— Больно.
Смотрю на покрасневшую кожу. Она всегда была чувствительной. «Королева синяков» — как шутили надо мной в детстве.
— Извини… — Рома снова хватает. На этот раз, чтобы подуть на горящий отпечаток его пальцев.
— Она… Ты…
Какой-то внезапный приступ склероза. Не могу подобрать слова. Похоже, они вылетели из головы вместе с радостью.
— Я хотел с тобой поговорить об этом, — откашливается Рома. — Как раз собирался.
— После свадьбы? — вырывается с нервным смешком.
— Раньше было нельзя. — Жмет плечами.
— Нельзя, потому что все узнали бы, что Алина беременна от тебя?
Я стою перед ним точь-в-точь, как несколько часов назад во время росписи. И с ужасом понимаю, в какую жуткую историю вляпалась.
Тем временем Рома продолжает говорить — пытается оправдаться, разводит руками, кивает на домик, будто это всё не он. Иногда злится и повторяется. Но я даже толком не слушаю.
В мыслях, как на повторе, крутится всего одно слово:
Дура!
Дура!
Дура!
А ведь я и правда поверила, что он меня любит. Что спешит со свадьбой, потому что боится потерять. Считала себя избранной — не такой, как все.
Я восхищалась его благородством и нашими невинными поцелуями. Позволяла вешать на уши килограммы лапши!
Клиническая дура!
Сказка про бедную официантку и банкира, который случайно облился кофе, лопается как мыльный пузырь.
Не было никакой счастливой встречи. Не было везения. Возможно, Рома специально пролил кофе на свою рубашку, чтобы я заметила его и попыталась помочь.
— Скажи мне, — облизываю пересохшие губы, — Наш брак — это ширма?
— Отец начал что-то подозревать. Я не мог рисковать Алиной и малышом.
— И сколько ты планировал все скрывать?
Это какое-то безумие. Я словно попала в компьютерную игру, где для игроков нет никаких правил.
— Наш брак на время! Месяцев на пять или шесть. Как только Алина родит и уедет, мы сразу же разведёмся.
— Как благородно с твоей стороны! Как продуманно!
— Поль, не заводись. Ты же знаешь, я тебя не обижу.
Он старается приблизиться, обнять… Совсем как раньше.
— Я ничего о тебе