Репутация — хрупкая вещь, которую так легко разрушить и так сложно восстановить. Дамиров сжал кулаки, чувствуя, как по вискам стучит кровь. Выбор был мучителен. Цена правды слишком высока.
Второй вариант, змеей скользнувший в его мысли, казался совершенно неправильным, вызывающе дерзким. Закопать тело, замести следы, сделать вид, что ничего не произошло. Этот вариант противоречил всему, во что он верил, всему, чему посвятил свою жизнь. Он не вязался с его должностью прокурора, с долгом наказывать преступников, с присягой, данной им перед Императором.
Эта мысль жгла его изнутри, оставляя горький привкус во рту. Но… тихий, тревожный голос шептал ему, что этот путь, пусть и темный, но все же единственно верный.
Что если молчание — единственная защита для всего, что ему дорого? Его репутации, семьи, обеих жен… К молодой жене, Настасье, у него теперь, правда, имелись отдельные вопросы, но эту тему граф решительно отодвинул на задний план. Мысли о том, что, возможно, Настасья планировала убить Ангелину Петровну, он отложил на завтра. Сейчас же Дамиров чувствовал, как земля уходит из-под ног. Предстоящий выбор был страшнее любого из тех приговоров, что он пачками выносил другим. И сейчас графу предстояло решить не только свою судьбу, но также вынести приговор и слуге графа Орлова.
Убить его или помиловать?
Граф понимает, что Лука, возможно, действительно не виновен. Но в этом мире, где все так зыбко и нестабильно, где за каждым поворотом может таиться опасность, доверие — это роскошь, которую он не может себе позволить. Слишком многое поставлено на карту.
Дамиров кивнул, окончательно принимая решение. Тяжелое, как камень, оно легло на его душу. Он подошел к бездыханному телу и сел на корточки рядом, пристально вглядываясь в застывшие черты лица графа Орлова.
— Я проведу собственное расследование, — произнес Дамиров, обращаясь скорее к самому себе, чем к слуге, застывшему в почтительном отдалении. — Особо секретное. Одно слово кому-то, Лука, и ты — труп, — добавил он уже жестко и безжалостно, взглядом пригвоздив слугу к месту.
Лука несколько раз послушно кивнул, не смея поднять глаз.
— Да, граф, — тихо прошептал он.
— И если я установлю, что пуля была не магического происхождения, а из твоего ружья… — Дамиров сделал паузу, давая своим словам повисеть в воздухе, — учти, я сверну тебе твою толстую шею простолюдина без суда и следствия. И потом не пытайся пожать апелляционную жалобу.
— Это… справедливое решение, ваше сиятельство, — еле слышно произнес слуга побелевшими губами.
Дамиров протянул руки над телом, которое не так давно было наполнено жизнью, теплом, эмоциями. Теперь от него исходил лишь холод. Из ладоней прокурора потекли синие волны магической энергии, которые, словно магнит, вытянули пулю из лба жертвы. Пуля тут же упаковалась в прозрачный пакет, образовавшийся с помощью волшебства, и с его же помощью исчезла во внутреннем кармане сюртука графа.
— А теперь слушай меня внимательно, — граф прожигал Луку таким взглядом, каким профессор императорского университета смотрит на нерадивого студента. — Мы должны скрыть это, — произнес он, и его голос стал ледяным и решительным, как клинок. — Если кто-то узнает, что произошло, мы оба окажемся на виселице.
Лука судорожно кивнул, осознавая всю серьезность ситуации.
— Что требуется от меня, ваше сиятельство? — спросил он, и в его голосе зазвенела паника.
— Ты должен закопать тело, — отчеканил Дамиров, и его слова прозвучали как приговор. — Затем я расскажу всем небылицу, что граф Орлов был вынужден срочно уехать с охоты по государственным делам. А ты… ты подтвердишь мои слова. Я возьму тебя своим слугой — на это придумаем отдельную легенду. Будто ты был трофеем в нашем охотничьем споре с графом Орловым.
— Вы можете сказать, что поспорили с ним на убийство лося. Здесь как раз недалеко лежит несчастное животное, подстреленное, похоже, графом Орловым, — неожиданно предложил Лука.
— Это подойдет, — граф Дамиров согласно кивнул, мысленно отмечая, что этот парнишка вовсе не так глуп, как кажется на первый взгляд. Пару непрямых извилин у него все же имелось. А значит, он реально мог сгодиться графу для каких-нибудь бытовых дел. Но тут Лука задал вопрос, который полностью перечеркнул предположение Дамирова о его недюжинной смекалке:
— Но… как? Как я его перенесу? Он весит вдвое больше меня…
Лука выглядел по-настоящему растерянным. На его лице застыла гримаса ужаса.
Дамиров посмотрел на тело Орлова, на то, как оно безвольно лежит на земле, и острое чувство вины пронзило его, словно удар под дых. Он знал, что должен помочь Луке, даже если это не вязалось с его аристократическим статусом и званием прокурора. «Надо спасать котика», — с неожиданной для себя самого иронией подумал он.
— Давай, на счет три, — сказал он, оборачиваясь к Луке. — Мы сделаем это вместе. Раз, два…
— Ох… — только и смог выдохнуть Лука.
На счет «три» они, напрягая все силы, подняли тяжелое тело. Лука, несмотря на страх, написанный на его лице, старался изо всех сил. Они оба предчувствовали, что этот день станет роковым, что тайна, которую они теперь вынуждены хранить, будет преследовать их подобно тени… Тени человека, наблюдавшего за каждым их движением, скрываясь от глаз в листве пышных деревьев.
* * *
В комнату входит женщина лет сорока, но с совершенно седыми волосами, не свойственными дамам ее возраста. По тому, как мама, увидев ее, расслабляет все мышцы, делаю вывод, что женщина не таит в себе опасности. Маму просто спугнула открывшаяся со скрипом дверь.
Следующая фраза подтверждает мое логическое… агу… то есть, умозаключение.
— Доченька, ну что ты придумала, я никуда не поеду! Какой из меня всадник?
— Всадник с головой! А тут тебя чуть не оставили без головы.
— Это была случайность.
— Мама все случайности неслучайны.
Я тяну ручки к маме.
— Си-сю-си-сю! — скандирую я, что, конечно, по-прежнему воспринимается окружающими как обычный детский крик. — Дайте мне пожрать! — хочется проорать мне на чистейшем русском языке. А потом, хоть побег, хоть потоп, хоть вселенская голодуха… Часа на два, максимум три, не больше. Мне нужно расти, крепнуть и наращивать магические мышцы. И уж как только наращу — так стану твоим защитником, мать! И защитником не простым, судебным, а золотым, как золотая карта, чьими услугами можно пользоваться днем и ночью. Защитником от всех видов опасностей: наводнений, черной магии, демонов и прочих неприятностей этого